Позывной Фанат - Новенький

Первым бросился в глаза огромный нож «Скорпион», воткнутый в середину стола. Нож назван в честь формы, напоминающей жало скорпиона. Хоть оружием здесь и нарезали колбасу, лежащую на клочке армейской газеты, его вид настораживал.

Кроме колбасы недопитая газировка «Колокольчик», пустые стаканы и крошки хлеба, который здоровяки, видимо, поленились нарезать и просто ломали руками.

– Так точно, из Башкирии.

– Повезло тебе. Знакомься, Адам – твой земляк, – сказал другой, не скрывая добродушной улыбки.

– Да подожди ты, сам разберусь, – одернул его первый.

Земляк был внушительных размеров. На гладко выбритой голове, в районе левого виска, красовалась татуировка в виде летучей мыши. В тот момент мне захотелось набить такую же. Позднее я отказался от затеи.

Разговор шёл в обычном русле, вопрос-ответ. Я продолжал стоять посреди небольшой комнаты напротив «праздничного» стола, когда в окно постучали. В помещение сначала проникли две бутылки водки, а за ними затащили два тела.

– Тимур, смотри, твой земляк. Только сегодня привезли, – сказал второй вошедшему через окно гостю.

В глазах Тимура блеснул огонь. Не, не так. В пьяных глазах пошатывающегося Тимура блеснул нехороший огонёк.

– С Башкирии? – подходя ко мне, он одновременно складывал пальцы в замок и разминал кисти рук.

Я был готов ответить «так точно», но что-то подсказывало, что ответ ему не интересен. Предчувствие не подвело, и мысленные фрустрации вопиющим образом прервал удар правого локтя в подбородок.

Повернувшись к честной компании уважаемых дембелей, Тимур, скаля зубы словно гиена, выдал:

– Земляка надрать, словно дома побывать.

Шутка зашла. Смеялись все. Кроме меня, естественно. Если бы рот не заливала кровь, возможно, я бы оценил творчество молодого Петросяна, но сейчас я пытался не сплюнуть на пол кровавую слюну.

Зря. После удара под дых она вылилась сама. Согнувшись, я схватился за живот и ожидал добивающего удара, но тут услышал возглас второго. Как потом узнал, его звали Астраханец.

– Э, тормози, чё творите-то! – воскликнул он, вставая со стула. Как же я был ему благодарен, хоть кто-то решил противостоять беззаконию и беспределу. В тот миг он стал моим героем. Пока не произнес следующие слова: – Вы ща здесь всё загадите. Идите в сушилке веселитесь, здесь не надо грязь разводить. И дневального позовите, пусть уберёт всё.

Всё, как всегда, прозаично. Ты думаешь, что кто-то заботится о тебе, ан нет, он заботится только о своём благополучии, а ты просто случайно очутился на одном пароме с его планами.

Сушилка оказалась рядом, за стенкой. Небольшая комната, со множеством вешалок и батареями вдоль стены, предназначалась для сушки белья, но на деле зачастую использовалась для подпольных боёв.

Вся толпа переместилась в своеобразный октагон, чтобы лицезреть развязку поединка. Удары, что Тимур наносил, прижав меня к стенке, не причиняли большого вреда. Я уже знал повадки противника, и его удары не заставали врасплох. Астраханцу, видимо, надоело смотреть, как Тимур бесполезно отрабатывает удары на живой груше, и он, решив ускорить финал поединка, спросил меня:

– Чё ты ему не врежешь? Он же твоего призыва. Недели на две раньше тебя приехал.

Как? Что? То есть ваш наглый собутыльник моего призыва?

Я-то думал, что это проверка и нужно выстоять, а оказалось, что какой-то душара, пару раз сбегав за водочкой для стариков и испив с ними рюмочку горячительного напитка, так поверил в себя, что решил подмять под себя молодых. Ну разве не гнида? Вцепившись руками в глотки, мы повалились на пол и душили друг друга, иногда сдабривая бока глухими ударами. Публика оживилась. Ненавидя выскочку всем своим деревенским происхождением, я старался больнее задеть его открытые места. Победить не получалось. В каждом движении чувствовалось, что он сильнее, но мне было плевать. Я пытался ответить на каждый удар. Теряя сознание от удушья, я душил в ответ. Получая удар по рёбрам, пытался нанести два.

Не знаю, сколько мы так прокувыркались по полу, но зрителям надоело наблюдать, и они вспомнили о водке.

– Так, всё, харе. Пошлите пить уже, водка стынет. Новенького спать отправьте, пусть отдохнёт с дороги.

«Какое великодушие-то! Спать отправьте. Разбудили среди ночи, отмудохали, а теперь, видите ли, вспомнили, что с дороги. Спать. Спасибо! Низкий поклон вам до земли, добры люди», – подумал я и поковылял обратно, темным коридором, до своей постели.

Что-либо спрашивать или разговаривать с кем-либо я не стал. А с кем? Никого не знаю, лиц не разглядеть, даже дневального завтра не вспомню. Да и не хочу. Вытирая разбитую губу, я шёл за дневальным к заветной постели. Первый день закончился, отлично. Но, как говорится, не спеши в камыши…

Уснул быстро. Проснулся ещё быстрее. Наверное, прошло каких-то двадцать минут после того, как голова коснулась уже родной подушки, как я почувствовал обжигающий удар ладонью по спине. Вскочив от боли, я сел. Простыня, которой я укрывался, скатилась вниз.

– Ты чё, собака бешеная, грязный спишь?! – надрывно орал на меня кто-то, ослепляя большим фонарём. Голос был раздраженный и незнакомый. Его обладатель точно не присутствовал на ночном представлении в честь моего приезда.

– Я тебя спрашиваю, грязь ты не добитая, какого хрена ты чумазый лёг? – продолжали кричать на меня, тыкая фонарём в глаза.

Вскочив по стойке смирно, я ответил заученную за полгода в учебке фразу:

– Виноват. Исправлюсь!

– Ещё и босиком на грязный пол! Ты откуда, свинья? Я тебя сейчас так прокачаю, что твоя мама мне лично приедет спасибо сказать за то, что из такой свиньи, как ты, сделаю чистоплотное животное! – почти сжигая моё лицо фонарём, продолжал заводиться мужик.

Судя по голосу, ему лет тридцать, и, скорее всего, он контрактник.

– Свинья и есть чистоплотное животное, – ответил я под нос, нащупывая ногами тапки.

– Что? Бегом в умывальник! Я с тобой сейчас поговорю!

Лещ из темноты придал мне ускорения и решимости.

– Чего стоишь? Я сказал в умывальник бегом марш!

Опасаясь ещё одного леща, я засуетился, дергаясь то влево, то вправо. Затем, вжав голову, всё же решился спросить:

– Я бы рад, но где умывальник?

– Ты издеваешься?! – захлебываясь слюной, закричал сержант.

– Никак нет, – я безучастно вытер брызги с лица. – Поставленную задачу выполнить не могу, так как не знаю координаты конечной цели и маршрут выдвижения, что в условиях плохой видимости сводит реализацию операции к нулю.

Видимо, зря я это сказал. Процессор сержанта не был готов принять такую информацию. Затрудняясь выдать словесный ответ, сержант схватил меня за шиворот белуги 14 14 В армии нательное белье белого цвета и грубо вытолкал в коридор. Дальше, объясняя пинками и несвязными ругательствами лучше всякого навигатора, четко навел на помещение, где стояли умывальники. Вот, что волшебный пендаль и мат животворящий делают. Магия.