Анна Летняя - Задохнись моим прахом

Я уже не видела людей вокруг. Не могла повернуться на бок. Видела только ясное небо без облаков, до которого еще не дошли испарения. Эхом стало отдаваться все, что происходило вокруг, глаза стали закрываться, и я, не в силах больше сопротивляться, провалилась в царство Морфея.

…

– О боже. Наверное, это было ужасно. Думаю, это было самое ужасное, что с тобой происходило. Но я не уверена. Ведь ты только начала… Черт, что я несу?

Я не знала как реагировать. Сидела и смотрела на маленькую девочку, которая случайно оказалась в эпицентре военных событий. Время было около десяти вечера, к ужину мы обе не притронулись. А после того, как его принесли, я даже закрыла дверь, чтобы никто не беспокоил. Чтобы она не прерывала рассказ, пока еще есть силы. Даже не знаю, что во мне было сильнее: любопытство или желание ей помочь.

– Вы так и не сказали что с Джереми, – продолжила она, – он жив? Он здесь, в больнице? Я могу его навестить?

Я напрочь забыла о Джереми. И только теперь понимала насколько сильно она ждала моих действий. Это был мой последний рабочий день на этой неделе, но я уже планировала, как приду на работу и разузнаю все о Джереми Брауне.

Это я и пообещала Лав. Я боялась уходить. Боялась оставлять ее одну. К нам уже несколько раз заглядывал охранник и сама Нэнси, напоминая, что мне пора домой. В душе я надеялась, что смогу остаться с ней на ночь. Спрятаться в шкафу или в туалете. Но после того, как она вновь заговорила о Джереми, было ясно, что продолжение меня ожидает лишь в понедельник.

Впервые я так спешила на работу. Все выходные просидела у телефона – вдруг меня решат вызвать на смену. Расспрашивала коллег как проходят дни. И просто сидела на диване перед включенным телевизором, кое-как убивая время до понедельника.

Обычно я наоборот оттягивала выходные. Спала до полудня, после чего искала еду, а потом снова засыпала, но уже на диване. Но тут мое ожидание подбило меня на генеральную уборку по всему дому. Новой информации в интернете о Подесте не появилось. Мое любопытство было нечем утолить. Поэтому при уборке досталось даже антресоли. Я выкинула кучу хлама, которая была в квартире еще до меня. Появилось большое пространство, которое нечем было заполнить. Видимо я хотела воссоздать в квартире ту же дыру, что образовалась у меня внутри за два дня. Так быстро я хотела вернуться к Лав и продолжить слушать ее историю.

И вот наступил понедельник. Прямо с автобуса я бегу в больницу, позабыв обо всем на свете. Даже о кофе в той кофейне. Успеваю наступить в лужи, пачкаю пальто. Меня ничего не волнует. Кроме свежей порции истории от Лав.

– Черт! – выругалась я, споткнувшись об что-то тяжелое.

Бросив свой взгляд вниз, я увидела, как рядом со мной, испугавшись, сидит маленькое волосатое существо, с большими, наполненными слезами, глазами.

– Боже, бедненькая, прости меня, – заскулила я сама, увидев перед собой маленького щенка. Даже не знаю какой породы. Я тут же, по инерции, потянулась ее гладить. Надо было искупить как-то вину.

– Хочешь, я тебе что-нибудь дам? – спросила я собачку, начав рыться у себя в сумочке.

На одно мгновение все невзгоды, окружающие меня вокруг, испарились. Даже Лав с ее ужасающей историей.

– Вот! Может тебе понравится… – предложила ей я кусочек сыра из моего ланч-бокса.

Та с удовольствием его схомячила. Ее грустный взгляд тут же пропал. И я было уже потянулась за еще одной порцией сыра, как вдруг услышала крик сзади себя.

– Эй! А ну, пошла вон! Тут тебе не свалка и не помойка! Разбрелись тут!

Это был охранник, седой брюзжащий мужчина, успевший на службе отрастить себе пузо. Он чуть было не ударил ногой это бедное животное. Оно еле-еле успело унести от нас ноги.

Ругаться в тот день с охранником я не решилась: еще мне не хватало отстранения. Проводив с грустью эту бродяжку, которая уже выбегала с территории нашей больницы, я в очередной раз расстроилась, что не могу позволить забрать себе верного друга домой – хозяйка не разрешит. Да и при моем графике работы, я не могу позволить себе полноценный уход.

Поднявшись в свое отделение, я раздеваюсь на ходу, забыв даже поприветствовать Нэнси. Она чем-то занята на посту. Закидываю в сестринскую вещи, натягиваю на себя форму и спешу, не налив даже кофе. При входе в палату сразу же вижу Лав, которая ждет меня не меньше, чем я ее.

–Привет, Лав! – восторженно сказала я, плюхаясь в кресло рядом с ней.

Его не стали отодвигать.

– Привет, Пандора, – ответила мне также она восторженно, приподнимаясь повыше.

Круги под глазами вообще исчезли. Время было около 8 утра, но вид у нее, как и у меня, был бодрый. Скорее даже возбужденный.

Кофе нам обоим уже точно не требовался.

– Ну что, начнем?

…

Знаешь, Пандора. Я не помню как очнулась.

Наверное, я делала это даже несколько раз. Помню вспышки света и чьи-то разговоры. Кто-то подходил ко мне и нависал прям над лицом. Кто-то трогал и по-моему даже пытался перевернуть. А потом я снова засыпала. Не чувствовала боли или какого-то дискомфорта. Даже не осознавала, что произошло за последние дни. Хоть и помнила.

Да, помнила я их отлично. Мне они даже снились.

Как я бегу по минному полю, и все вокруг взрывается. Кричу имя Джереми и Мелоди, не останавливаясь. У меня спирает дыхание. Везде темно. Не видно даже и толики света. Хотя бы какого-то проблеска. Только алое пламя, образовывавшееся каждый раз после взрыва, освещает мой путь.

И вот я наконец-то слышу. То голос Мелоди, то Джереми. Тихий. Удаляющийся. Робби во сне не было. И хорошо.

Попробовала идти назад. Но без толку – никого не видно. Даже каких-нибудь незнакомцев. Только я, вечно бежащая по убитой земле. Рискующая в любой момент подорваться. Прямо как тогда.

– Лав! – наконец-то я слышу чей-то голос. И не знаю кто.

Он не показывается. И не перестает меня звать.

– Лав! – кричит все сильнее. И я иду на голос.

Взрывы вокруг только усиливаются. Замедляют мой путь вперед. Иногда преграждают его. От них не скрыться. Не убежать, как я не стараюсь.

И вот наконец-то вижу его. Тот, кто меня зовет. Явная тень впереди. Которая приближается. Эту тень не цепляют взрывы. Она как будто парит над землей. И тут показывает свое лицо.

– Лав! – произносит он и наконец-то вижу его глаза. Такие яркие и пронзающие. Как тысячи ножей сразу. Прямо в грудь. Глаза алого цвета. Из радужек которых вытекает кровь. Такая же алая.

– Вот ты где, малышка, – говорит он и я понимаю кто передо мной. Трай Берри. Живой и невредимый. Идет прямо ко мне, улыбаясь.

А я уже не могу идти назад. Только по-прежнему вперед.

– Время пришло, – величественно произносит Трай Берри. В его руках что-то, напоминающее большую ягоду. Размером с апельсин, только красный. Краснее даже грейпфрута.