Николай Офитов - В огне войны сгорая. Сборник

И я снова представил ту жуткую картину на Мамаевом кургане, где сражался с врагом Матвей Скалов. За курган шли смертельные схватки, часто переходившие врукопашную. И бои не прекращались ни на минуту. Стоял кровавый ад, буквально всё горело, дымилось, текла кровь. Землю переворачивали тяжёлые бомбы и артиллерийские снаряды. Повсюду лежали тела убитых. Отступать никто не хотел. Все понимали, как вспоминал герой Сталинграда маршал Василий Иванович Чуйков, что, завладев Мамаевым курганом, противник будет господствовать над городом и над Волгой… Вот и удерживали, не жалея своих жизней, наши бойцы Мамаев курган, за Волгой для них земли не было.

Я представлял, как боец Скалов бросал гранаты в коварного и неуступчивого врага, как дрался в рукопашной, с одежды текла кровь, а он ползёт вперёд, а наступать здесь было чрезвычайно тяжело. За большой успех считалось пробраться вперёд метров 100–150. Мамаев курган прослыл в грандиозном сражении на Волге самым страшным и гибельным местом. Потери в живой силе и технике с той и другой стороны были неисчислимо огромны. Ведь жестокие бои шли на истребление. Победили наши солдаты, разгромив многие танковые и пехотные полки и дивизии врага, пленив немецкого командующего Паулюса.

И в победе нашего оружия есть доля и солдата Матвея Скалова, который, раненый и весь в осколках после одного из боёв, угодил в госпиталь. Раны залечили, а вот осколки от снарядов удалось врачам вытащить не все. Так с ними и ходил и трудился до последнего вздоха, неся людям добро и тепло своего щедрого и беспокойного сердца.

Я чувствовал на душе какую-то пустоту и неуютность. Даже холодок пробегал по телу. С чего бы? Вечер стоял тёплый, и дождь был тёплым, под которым любил бегать по своей деревне в детстве. Жаль, что это уже неповторимо. Жизнь уходит, и мы уходим…

И тут вспомнились слова Карла Маркса, что смерть героев подобна закату солнца… Нет светила небесного – нет и тепла. Наверное, это всегда так кажется, когда уходит в иной мир хороший, близкий тебе по духу и образу жизни человек.

2008 г.

Перед войной она окончила школу медсестёр. Детей в семье было пятеро: две сестры и три брата. Жили в Полоцке. Нормально жили, как все: огород, сад, смородину и малину ели прямо с куста, на грядках огурцы, вообще, всякой зелени хватало и ели досыта. И выросли поэтому крепкими и выносливыми.

Старший брат служил командиром роты у западной границы, казалось, было спокойно и ничто не предвещало войны. И он пригласил свою сестру Варвару к себе в гости, уж очень захотелось свидеться. Встретились, обрадовались друг другу. День прошёл, хорошо было у брата, во всём порядок, красноармейцы вежливые, занимались своим армейским делом, а на досуге устроили концерт. Смотрела Варя с нескрываемым интересом, над юмористическими номерами смеялась до слёз.

Второй день прошёл, а на третий… грянула война.

Красноармейцы приняли бой. Вместе с братом пошла в атаку. Страшно было перевязывать раненых бойцов под обстрелами немцев и разрывами снарядов. Её тяжело контузило и слегка ранило в ногу. Лечилась, а после отправили в Саратовскую область – в небольшой город Балашов. Оттуда, оказавшись в стрелковой дивизии, уже в должности санинструктора, их быстро перебросили под Москву, где шли бои и немцы рвались к нашей столице. Под градом пуль и снарядов выносила на себе раненых, не зная роздыха, лишь бы спасти человека.

Когда наглый и коварный враг в битве под Москвой был разбит и отброшен, фронтовые пути повели Варвару Мазурину дальше. И при освобождении Старого Оскола получила второе ранение, снова в ногу. Посчитала это за везение.

Когда рана зажила, попала в новую дивизию. Здесь познакомилась с фельдшером Асей Трофимовой, хорошей, смелой девушкой, с которой было находиться рядом как за каменной стеной. Они крепко сдружились и были не разлей вода. Вскоре она оказалась в сапёрном батальоне, там за отличие получила орден.

Труд медсестёр на фронте был очень опасен. Ведь они находились, как и солдаты, всегда на передовой и спешили к раненым под вражеским градом снарядов и пуль, пробирались к ним под взрывы бомб и в любую погоду.

Очень переживала гибель начальника штаба полка Михаила Манина, погибшего в атаке при контрнаступлении Центрального фронта в августе сорок третьего года. Это был хороший и отзывчивый товарищ, и его не стало. И, как могла, проклинала войну. Столько бед и несчастий она принесла людям.

Не счесть, сколько она вытащила раненых, когда их передовая группа, приданная батальону, вступала в бой. И каждый раз тот или иной раненый говорил или шептал ей: «Спасибо, сестричка…» Даже трудно сказать, сколько выживших раненых обязаны ей, что остались жить. И опасности подстерегали на каждом шагу, особенно на заминированных полях.

Со своим полком Варвара Мазурина прошла тяжёлыми дорогами войны до Западного Буга. И там дала о себе знать контузия. Мучили страшные головные боли. Положили в госпиталь. После лечения оказалась в специальной школе при штабе партизанского движения Войска польского. И только в мае 1946 года она вернулась в родной городок Полоцк. И от новостей, какие обрушились на неё дома, можно было потерять разум и обезуметь, свалиться под их тяжестью.

Не могла поверить, что на фронте погибли все трое её братьев. Оплакивала их гибель навзрыд. Замучена сестра в фашистском концлагере. Отец с матерью и пятилетней сестричкой также побывали в немецком лагере смерти и только чудом остались живы. Освободили их и всех, кто находился в лагере, наши красноармейцы.

Придя в себя и немного отдохнув, пошла работать в больницу. И там, где лечились и долечивались фронтовики, тоже слышала от них, как и на фронте, перевязывая раны или помогая кому-то подняться: «Спасибо, сестричка…»

2020 г.

Бывают же встречи, которые западают тебе в душу, и ты носишь их в себе всю жизнь. Вот и эта встреча выплыла, словно из тумана, и захотелось о ней поведать людям в надежде, что вдруг кто-то из них вспомнит, мол, подобное было и с ним, как и с моим героем.

В середине 60-х годов прошлого века произошла эта встреча. Стояло бабье лето. Прекрасная пора осени! Теплынь раскрашивала листву и освежала голову. Железнодорожный вокзал во Владимире гудел и пестрел пассажирами. Ехали кто куда: одни в западную сторону, другие – на восток. Я ехал в Нижний Новгород. Замедляя ход, подходил мой поезд. И было слышно, как шпалы под рельсами отдавались вздохом облегчения, что сейчас, во время стоянки, немного отдохнут.