Алексей Войтешик - Хватка

Про то, чтобы Петро помалкивал, мать сказала так, для порядка. Она знала, что ее дети ничего и нигде лишнего скажут. Но и они, в свою очередь, ничего от нее не скрывали, потому и маялся сейчас Петрок. Есть ему уже не хотелось, успел что-то со стола ухватить, прежде, чем сбегать к самолету, а вот взять у бабки сейчас пару блинов было нужно позарез! Семья-то не маленькая, каждый блин наперечет, а он с дедом остался старшим из мужиков, ведь батя и брат Алешка ушли на войну. Раз мужик – то и должон вести себя, как мужик, а тут …блины клянчить…

– Що ти придумав, Петро, – уперлась бабка в него взглядом, – говори, не муляй очи.

– Бабка Марья, – не стал вилять внук, – дозволь парі млинців узяти, на справу потрібно 2 2 (Укр.) – разреши пару блинов взять, для дела надо. .

– Що ж це за справу таке – млинці з дому тягати? 3 3 (Укр.) Что ж это за дело такое – блины из дому таскать? – Посмотрела исподлобья бабка, но, понимая, что малый не стал бы попусту просить – добавила, – але беривже, я малим ще нажарюватиму 4 4 (Укр.) Бери уж, я малым еще нажарю. …

– Дякую, – подскочил к столу Петрок, выбрал два самых маленьких блина и в один миг очутился за дверью.

Эх, знала бы бабка Марья на что ему были те блинцы – нипочем бы не дала. Побежал парень огородами и, напрямую, к роще, где стояли сколоченные наспех красноармейцами собачьи загоны. Где было Петрухе знать, как эта штука правильно называется? Это их деревенские псы могут сидеть в будке, конуре или просто обжиться в дырке сарайчика, а собака пограничника само собой должна жить иначе, тем более, если она овчарка.

Вот как ни проникнуться уважением к этаким красавцам? Деревенские Тузики, Жучки или Босые уже подняли бы шум до самого неба, если бы приближался к ним чужой, а эти – нет. Смотрят, молча, будто изучают, кто это к ним и зачем пришел, и только тихо и глухо рычат, словно предупреждают: «смотри, парень, не подходи, не то – худо будет».

Петрок и на самом деле стал побаиваться, собак-то тут больше сотни! Он подошел к ближней клетке, достал из-за пазухи первый из спрятанных там блинов, и бросил его прямо под ноги самому большому псу.

Худые, с подтянутыми животами, они все, как один сопровождали острыми носами полет еды к товарищу. Можно было не сомневаться, они с их-то нюхом, чуяли Петрухины блины еще в тот момент, когда он вышел из дома, но этот матерый, красивый пес, коему посчастливилось увидеть у своих лап такое изысканное даже для людей лакомство, только посмотрел вниз, после чего поднял морду и с подозрением посмотрел в глаза человека.

Петрок знал, что собакам трудно выдержать прямой взгляд, а этот здоровяк смотрел и не отрывался. Да все они смотрели! Над осиновыми клетками повисла мертвая тишина. Не было сомнений, псы изучали человека и ждали, что же будет дальше?

– Тебе чего, парень? – Вдруг услышал позади себя Петро, и чуть не упал от неожиданности. Обернувшись, он увидел, что в двух шагах от него стоял уже не молодой красноармеец с сильно оттопыренными от природы ушами, причем левое, как видно, было когда-то сильно разорвано и криво срослось.

– Ов… Овчарка? – Заикаясь от страха, только и спросил оголец.

– Овчарка 5 5 К спорам о том, как и когда появились в царской России на границе СССР немецкие и восточноевропейские овчарки. Цитата: «…так вот, восточноевропейская овчарка завезена в Россию в 1904 году. А в 1905 году, извольте знать, ее приняли уже в качестве санитарной собаки. Шла уже русско-японская война. Вас тогда еще на свете не было. А я, мой дорогой, очень хорошо это время помню. В 1907 году восточноевропейскую овчарку уже регулярно использовали на границе: тогда у нас в России появилась собачья розыскная служба… Я стал воспитывать третью собаку, и со временем еще одну, Ингус стал моим надежным помощником… , – подтвердил солдат, – откуда знаешь?

– Я в кино видел. …Дядька солдат, а они правда все-все умеют делать?

– Ну уж, «все-все», – улыбнулся красноармеец, – и люди-то редко есть, что все умеют, но наши боевые товарищи то, что от них требуется делают справно. Ты что ж, вздумал нашего Дуная покормить?

– Я, – засуетился Петрок, и полез за пазуху, – вот, у меня еще один есть. Бабка больше не дала. Собаки…, они ж такие худые у вас, дядько.

– Худые, – согласился боец, – да где ж на них еды добыть? Сами удивляемся, как не помирают от голода. Как война началась, они все время с нами. Всякого, брат, мы с ними с июня повидали. Раз стало так худо, что командование корпуса приказало отпустить собак на волю. Да, где там …отпустить. Не уходят они, бегают вокруг нас. А в вольерах сейчас держим, чтоб ваших, местных не порвали. Вот такие, хлопче, дела. Командование поглядело, что наши боевые товарищи нас не бросают, и не стало ругаться, что приказ их не выполнили. Да они сами все и видели…

Ну что, хочешь подойти ближе к Дунаю? А? Боязно? Ну, не робей, брат.

– Страшно, дядька солдат, – дрогнул всем телом Петрок.

– Хы, «дядька солдат», – улыбаясь, повторил за ним боец, – меня Иваном зовут, а тебя как?

– Я Петрок.

– Да ну? – Обрадовался красноармеец, – у меня старший брат Петро, – он протянул руку, – будем знакомы.

– Дядька …Иван, – пожимая твердую пятерню, стал опасливо продвигаться вперед Петруха, – а чего она не ест? Голодная же.

– Еще какая голодная, и все они, брат, досыта ни разу не ели с первого дня войны. А есть все одно не будет.

– Хворая?

– Нет, – снова улыбнулся боец и, оставив парнишку на месте, сел к вольеру, – они не хворые, они ученые.

– Чего ж не ест? – Осторожно, вслед за солдатом шагнул к клетке и Петрок, однако пес, видя это, глухо зарычал.

– Ф-фу, Дунай, – строго приказал красноармеец и, взяв трясущегося парнишку за руку, протянул ее вместе со своей к носу насторожившегося Дуная. – Свои. Нюхай, Дуня, нюхай…

Пес старательно втягивал воздух, а солдат, тем временем, достал блин, что лежал на земле и, оторвав большую часть, вернул Дунаю только маленький кусочек. Умное животное только чуть опустило взгляд и снова замерло в выжидательной позе.

– Все одно не ест, – удивился Петрок, – даже из ваших рук.

– И не будет, – пояснил дядька Иван, – пока не разрешу я или те, кого он слушается.

– А зачем так?

– Ну, сам подумай. Ты-то хороший парень, оно сразу видно, а ведь сколько нынче вокруг нас ворогов ошивается? И они, сволочи, очень уж наших псов боятся. Вот тебе пример: стоит, допустим, у нас в темное время на посту часовой. Устал боец воевать, а ночью вокруг тихо, вроде, как и войны нет, глядишь и закемарит незаметно. Без собаки-то, немец подползет в нему и… Понимаешь? А, подползет гад к нашему бойцу, когда у того такой помощник?

– О-о-о-о, – только и ответил Петрок.

– То-то и оно, – подтверждая его догадку, поднялся красноармеец и тут же приказал собаке, – ешь, Дунай…