Светлана Далматова - Кронштадтский дневник

Люба в этот же день уехала в Ленинград. Думаю, что испугалась выстрелов: летала германская разведка, а наша артиллерия ее обстреливала.

В воскресенье было два налета разведчиков, их обстреляли наши корабли.

1 июля 41

Говорят, что дочку куда-то эвакуировали, вроде в Ярославскую губернию.

Люба закончила курсы машинописи, попробовала устроиться работать к нам на завод, чтобы быть вместе. Сегодня выслал телеграмму «молнию»: «Приезжай Кронштадт договорился с командованием работу дадут». За неделю войны никаких проблесков нет. В начале наши держали фронт, теперь начали отходить с боями. Потеряли несколько городов: Вильнюс, Каунас, Луцк и др.

Правительством создан «Государственный комитет обороны: Сталин, Молотов, Ворошилов, Маленков, Берия».

Объявлено чрезвычайное положение. Сейчас будет диктор передавать вечернюю сводку, а надежд на хорошее нет.

После сводки диктора, около 19.30, прилетали германцы, но были отогнаны нашим огнем.

3 июля 41 года

Сегодня, в 6.30, слушали речь товарища Сталина по радио, направленную на мобилизацию всего народа на борьбу с врагом России. После речи, вечером, прошли собрания в разрезе этой речи. Народ гуляет по городу. Сегодня был на одном из объектов: меня вызвал слесарь вскрыть механизм, и только начал снимать кинематическую схему, как слесарь моментально загородил механизм собой и не дал работать, пришлось вызывать его начальство, у которого было разрешение на допуск меня к работе. Это отрадно: народ на мелочи осторожен, верен на своем участке.

Сегодня получил письмо из Ленинграда от Любы, которое пришло ко мне через Горький, цех № 6 в К.О. О себе она пишет хорошо, заботится о дочке, но в конверт было вложено письмо от Васи, где говорится, что отец 23 июня умер: очень стало грустно, не пришлось мне с ним по душам поговорить, и не смог я его безрадостную жизнь в конце дней его немного приукрасить, думал, в этом году съездить, но тут Гитлер. Вася собирается на фронт, пишет, что одна нога в избе, а другая – на фронте.

Вчера получил записку от матери: скучает о Веруне. Их еще не эвакуировали, но собираются, она просит подсказать ей: как быть? Скомандовал после некоторых колебаний: Веру эвакуировать, маму – в Ноздрино. Жду Любу в Кронштадт, но опасаюсь, что германцы вступят в Кронштадт, или разбомбят, но решил Любу все-таки взять в Кронштадт: здесь, со мной, ей и умирать легче будет от бомб, и принять все тяготы военной жизни.

Некогда сходить к коменданту города: получить пропуск на ее въезд. Много работы. Но народ молодой, девчонки веселые. Юсупов – хулиганистый до некоторой степени парень, но очень симпатичный во всех отношениях, подал заявление добровольцем на фронт вместе с группой: Рабалкин, Баклагин, Косухин, Катаров.

7 июля 41

Вчера позвонила Люба и сообщила, что едет в Ярославскую губернию с дочкой, а мама остается в Ленинграде и ехать никуда не хочет.

1 июня приехала дочка в Кронштадт, отвез ее в Ленинград и решил одну никуда не эвакуировать, она заявила, что от мамочки больше никуда не уедет. Возвратился Василий Иванович, а Галины пока нет. Рассказывает, что бомбили Любань, и однажды его всего засыпало в результате взрыва упавшей бомбы с пикирующего бомбардировщика.

Сводка с фронта пока неутешительная: задерживаем наступление противника, переходим в контрнаступление и прочее. Вчера появился второй сифилитик, буду так их называть для собственной ясности. Сверлит мысль в голове по поводу безопасного тральщика.

Красноармейцы на стоянке играют в футбол и гуляют с заводскими девчонками, порой задумываешься, глядя на какого-нибудь весельчака на берегу, и думаешь: может быть тебя, вихрастый, уже сейчас подкарауливает скучная смерть, но ты в эту минуту весел, играешь в футбол и стреляешь глазами в сторону проходящих девушек. Хороший у нас народ, очень хороший: простой, хитрый, веселый, смешливый народ.

Хреново мы работаем начальниками, не может служить нам оправданием острота момента, мы должны все трезво продумывать, без лишней суетливости, оставив надутость в нужный момент. Все надо продумывать, чтобы подчиненный видел работу во всем, как в частном исправном механизме.

Хорошую речь сказал Иден, напечатанную в Правде от 7 июля 1941, она проникнута симпатией к России, а может быть, это только на словах.

Нельзя не согласиться, что Гитлер – сильный человек: сумел сколотить такую армию. Англию и Францию с нами нельзя сравнивать, так как у нас была во всем довоенная историческая отсталость и разруха в результате войны.

10 июля 41

Заходил Борис Александрович Абрамов, плавает на «Статном». Уйдет наверное скоро в море, он командир БЧ-V (электромеханическая боевая часть), парень держится бодро.

Сегодня кто-то пролетал, так как стрелял «Марат». С фронта радостных вестей нет.

От Любы нет известий, мало у них денег. Шляпы мы с ней: ничего не заимели на черный день, особенно я – не сумел ее убедить, а все время ждал беды, вот она и пришла и застала нас врасплох.

11 июля 41

С берега Ораниенбаума слышны орудийные выстрелы.

От Любы ничего не получил и до сего времени не знаю, где она с дочкой находится, у них очень мало денег. Маме послал открытку.

Передавали, что командование фронтом поделят между тремя маршалами: Ворошиловым (Северо – Западный участок фронта), Тимошенко (Центральный), Буденным (Юго – Западный).

12 июля 41

Сегодня Борис Александрович пошел воевать, проводил его глазами.

От Любы нет никаких вестей.

Надо развертывать агитационную работу, но у нас в отделе условия для этого тяжелые. Народ собрать на беседу буквально невозможно: девчонки убегают гулять, либо обедать, им ничего не интересно, идет война, а они только и толкуют, что о шестимесячной завивке или о чем-то подобном. Инженерный состав сам все читает и следит за печатью, а доклады у нас делают не специалисты, поэтому им, естественно, не интересно: уходят и занимаются своими делами.

Надо кого-нибудь приглашать.

13 июля 41

Уже каждый день сообщают, что на фронте ничего существенного не произошло. Видимо, готовится большой удар или немцы отдыхают.

Где-то читал в литературе, что красный закат солнца – это к войне, если так, то солнце сегодня заходит красным, и крови будет много.

От Любы ничего нет, и мама не пишет, хотя я ей отправил открытку.

Где-то за Ораниенбаумом, как и вчера, идет артиллерийская стрельба. Пока редкие выстрелы, а могут быть разрывы падающих бомб.

17 июля 41

От Любы никаких вестей, от мамы получил открытку.

На фронте без перемен.

Сегодня введен институт комиссаров в армии и флоте.

С 18 июля в Ленинграде, Кронштадте и Петергофе введены карточки на продукты.

Военнослужащие переходят на бесплатное довольствие.