Светлана Далматова - Кронштадтский дневник

23 июля 41

Москву бомбили 21 июля, прилетело больше 200 самолетов, из них около 20 сбито, просто безобразие: на таком расстоянии и допустили бомбить столицу.

Товарищ Сталин назначен наркомом обороны.

На фронте никакого движения: ни туда, ни сюда, по сводкам – идут упорные бои.

Получил от Любы два письма, пишет, что устроилась у хорошего хозяина, на станции Лом, разъезд Ваулова, Ярославской области, деревня Сайготово. Послал Любе деньги: 100+180+200+150 руб.

Маме дал денег – 250 руб. и послал почтой 100 руб.

Шуре послал 120 руб за Любины валенки, пишет, что бежала из Минска с одним чемоданом.

Меня назначили в ополчение, с кораблями пока неплохо.

24 июля 41

Ожидаем, что немцы применят газы. Это явствует из секретных документов, захваченных на фронте. Об этом передают по радио информсообщения.

Москву, говорят, еще бомбили два раза, скоро будем Берлин бомбить.

На фронте идут упорные бои. Да, идет большая война, много людей погибнет, многих сделают калеками, многих – несчастными. Жалко народ, даже германский и то жалко. Так нельзя жить, так жить мерзко. Я не знаю – трус я или нет, доказательств нет, надо думать, что трус, потому что побаиваюсь, но жалею народ не из-за трусости, а просто гибнут люди от произведенных ими же самими машин и орудий войны.

Эх, как было бы хорошо, если бы я этого не понимал, был бы чистым патриотом или националистом, но нет, воспитан не так, жалко весь народ, не взирая на национальность. Может быть это глупо, но это так.

25 июля 41

Сижу в кочегарке лесозавода, пришел помыться в душе. Писать, собственно, не о чем, но поскольку и делать нечего: в душе моются начальник завода и комиссар, то я пишу.

Сегодня получил разрешение идти спать на квартиру, где редко бываем. Сегодня помоюсь и посплю на мягкой кровати с полностью разутыми ногами. Сплю больше на заводе на раскладных койках, у нас их почему-то называют «разножки», под головой – противогаз. Надо как – нибудь из дома привезти подушку «думку».

Я почему-то уверен, что ни Кронштадт, ни Ленинград немцы не возьмут, и уверен, что немцам все-таки крепко всыпят, в лучшем случае Германия останется довоенного качества или, вернее, послевоенного. Такого же вида, что она была после войны 1914 года. Но это для нас будет наилучшим окончанием войны.

Говорят, сегодня в Ленинграде было пять тревог и одна из них продолжалась 1,5 часа.

Сейчас ввели для военных бесплатный паек. Я предполагал, что организуем кают-компанию и будем питаться вместе, но вышло не так. Имели ввиду, что с кают-компанией забот будет больше, и не всегда можно будет получить то, что хочется, чего нет в меню. Командование завода решило кают-компанию не создавать, а питаться как придется, на тех же условиях (на 160 рублей), но бесплатно.

Эх, Гитлер расколол всю жизнь. Не только мою, русского, но и своих, немцев, тоже. Ради власти, честолюбия, переходящего в сумасбродство.

Интересный разговор был с начальником завода в присутствии главного инженера и одного воентипа.

Днем мне позвонил Архипов и спросил: как быть – карточек нет, до этого питался дома в семье, теперь дома хлеба на его долю нет, а в столовой цены высокие. Я об этом разговоре доложил начальнику завода, но фамилии Архипов не назвал. Так он мне ответил: «Хотел бы я знать, кто так говорит в военное время? Ты должен их убедить не заниматься такими разговорами». Я ответил, что и сам думаю так же. Он ничего не ответил.

27 июля 41

Все больше говорят о химической войне. Захвачен ряд документов у немцев, свидетельствующих о большой подготовке к химическому истреблению людей. Начинают поговаривать о нападении Германии на Турцию.

Сегодня было сообщение, что сбиты два германских самолета над территорией Турции. Кроме того, нашими войсками захвачены документы, свидетельствующие о большом интересе Германии ко всем военным объектам и военным возможностям Турции.

Сегодня бродил по городу, заходил в ряд магазинов: продукты питания есть всюду, граждане спокойно покупают все по карточкам.

Есть по повышенным ценам продукты без карточек, даже я хотел купить сахар, но вспомнил, что он мне не очень-то нужен: дома бываю редко и чай не пью. Послал Любе 150 рублей. Боюсь посылать больше: будут ей завидовать, и как бы не обидели.

Почему-то думаю, что германцы должны взбунтоваться против гитлеровского правительства.

31 июля 41

Вчера пришел эсминец «Страшный», у Виктора Ивановича Кузьмина болит нос.

Сейчас время – пять утра, дежурю по командному пункту дежурным инженером.

Москву чуть ли не ежедневно бомбят. Германцы трепятся, что бомбят Ленинград, ничего подобного пока не было. Англичане иногда бомбят Берлин.

Вчера написал заметку в стенгазету на международную тему, бодрую такую, но появилось новое направление германского удара «Новоржевское», заметку бросил в стол.

Все-таки хреновые у нас дела: прет германец. Хоть мы и говорим, что захват нашей территории Германией – это не победа, а эпизод, при этом часто приводим в пример отечественную войну 1812 года, когда отдали Москву французам, но все-таки, при нашем внимании, за все годы строительства, к обороне, дела должны были быть получше, и Москву обязаны были защитить от бомбежек.

При современной технике и при настоящих танках германцы могут в течение двух лет дойти до Владивостока, правда, у них плохо в тылу, но они могут крепко начудить в нашей стране. Нет никакого сомнения, что они будут биты, но цена этого битья все-таки дороже, чем думалось до войны.

Предполагалось вести оборону малой кровью и на чужой территории, а выходит почти наоборот.

Настроение у ребят на эсминце «Страшном» бодрое, четыре дня дрались с немцами.

Говорят, в Таллине все спокойно, только много добра попортили напрасно при эвакуации, которая тоже оказалась напрасной.

В Таллине на днях прошла мобилизация. Мобилизованные шли на ледоколе, кажется, «Светогор», который буксировал «Страшного», их отправляли в Ленинград.

Послал Любе открытку, вернее, только сейчас написал, от нее писем, кроме первых двух, не получал.

Страшно за них беспокоюсь.

Война войной, а бабы хочется.

5 августа 41

Москву германские летчики посещают почти ежедневно, не слишком много бомбят и потому неудачно. На этих днях какой-то дружок залетел и к нам, но быстро отшили зенитчики.

Образовалось Холмское направление и о Новоржевском не упоминается.

Неужели немцы опять поперли?

А пожалуй, наши молодцы, надо брать на измор, по-видимому, немцы снимают на центральном участке крупные силы и их, уходя, наши уничтожают.

Жалко молодой сильный народ, невзирая на национальную принадлежность.

Получил от Любы сегодня три письма, настроение у нее бодрое, работает в колхозе, какая-то баба ей сбрехнула, что Кронштадт бомбили, беспокоится. Получила два перевода по почте, а по телеграфу еще не получила, хотя по телеграфу я послал раньше.