Людмила Замахина - Пробуждение памяти

Именно из-за этой естественной разницы во времени во всем мире День Победы отмечается 8 мая, а в Советском Союзе – 9-го. Накануне, 8 мая 1945 года Президиум Верховного Совета Союза ССР издал Указ, в котором 9 мая объявляется Днём Победы над фашистской Германией: «В ознаменование победоносного завершения Великой Отечественной войны советского народа против немецко-фашистских захватчиков и одержанных исторических побед Красной Армии, увенчавшихся полным разгромом гитлеровской Германии, заявившей о безоговорочной капитуляции, установить, что 9 мая является днём всенародного торжества – праздником Победы.»

Более 70 лет прошло с тех пор. Многие смогли, сумели установить военный путь и подвиги своих родственников. Почему же я не могу этого сделать? Что делаю не так, неправильно? Цель поставлена! Нужно теперь только идти к ней. И 13 мая я поехала в г. Екатеринбург, в аппарат Уполномоченного по правам человека в Свердловской области, к Татьяне Георгиевне Мерзляковой. Внимательно выслушав меня, она рекомендовала заполнить заявление-анкету об известных мне данных о дедушке. А что я могла написать о нем? Что я знала? Только фамилию, имя и отчество и из какого военкомата он примерно был призван. А это, по моим предположениям, был Панкрушихинский райвоенкомат Алтайского края. Ведь там жила моя семья. И… о, чудо! 20 мая я получаю расширенную информацию о своем деде. Радости моей не было предела. И я начала работать в полную силу в этом направлении. Первая весточка о военном пути моего деда вселяла очень большую надежду в душе, ведь мои поиски только начались. Я хотела знать больше, все подробности жизни своего деда в годы войны. И полетели мои письма. Написала в Центральный архив Министерства обороны РФ г. Подольска, в Консульский Департамент г. Москвы, в Посольство г. Москвы и г. Екатеринбурга, в Посольство РФ в ФРГ, был сделан запрос через наш Режевской военкомат о подтверждении периодов прохождения службы в годы ВОВ, в Управление по увековечиванию памяти погибших при защите Отечества, в Общество Красного креста г. Москвы и г. Екатеринбурга и многие другие инстанции. Достаточно много информации почерпнула на сайтах «Мемориал», «Подвиг народа», «Память народа». Уходили мои письма с Урала и на Алтай во все районные и краевые инстанции, которые могли бы мне дополнить фактами жизни моей семьи и моего деда. В это же самое время, я интенсивно работала с семейными альбомами. Старые черно-белые фотографии помогли увидеть всю жизнь моей семьи, как на ладони. Разглядеть каждую черточку и морщинку на лицах родных и дорогих мне людей. Это бесценный клад, который хранили и передавали из поколения в поколение. Среди всех фотографий мне удалось найти довоенное фото, где бабушка была еще молодая и дедушка рядом с ней, и все их дети. А так же фотографию деда, подписанную моей маме, датированную 22 ноября 1941 года. Из фотографии мне сделали потрет, с которым я, уже 9 мая 2016 года, гордо шагала в строю «Бессмертного полка», в нашем уральском городе Реж. В очередной раз, придя в военкомат нашего города на прием к специалисту Глазковой Марине Иовлевне, я поделилась с ней закравшейся мыслью о том, что хотела бы посетить могилу дедушки в Германии, в Фюрстенберге. А почему бы и нет? И Марина Иовлевна рассказала мне такую историю. В г. Реже во время войны был лагерь военнопленных в районе пятого участка в микрорайоне Быстринский. Кладбище погибших военнопленных существует и по сей день.

В этом лагере военнопленных был из Германии Вилли Шарф. Ему удалось выжить. И вернувшись к себе на родину, в Германию, в Берлин, он написал книгу-мемуары «История моей жизни». Естественно, книга была написана на немецком языке. Один из экземпляров книги привезли в сентябре 2015 года его дочь Сибиль Шарф-Виддер и внук Роман Виддер и подарили Режевскому историческому музею. В настоящее время в музее имеется перевод этой книги на русском языке. Все подробности об этой книге я узнала при дальнейшем сотрудничестве с заместителем директора исторического музея К. О. Савина. Обратившись в музей со своей проблемой поисков, я получила полную поддержку от Кирилла Олеговича. И уже в июне 2016 года я начала вести переписку с внуком Вилли Шарфа, с Романом Виддером, который живет в Берлине.

«… Нас с вами, уважаемый Роман, объединяет память о наших дедушках. И это здорово, что в наших с вами сердцах хранится и живет память о тех страшных, разрывающих душу и сердце днях Мировой войны. Эту войну пережили народы, а деды наши?…» Отправив первое электронное письмо, я честно говоря, не надеялась получить ответ на него. Причин для этого было несколько. Это и другая страна, и другой менталитет, возможно, и другие взгляды на жизненные ситуации, да многое другое. Но удача улыбнулась мне. Роман ответил на мое письмо. И между нами завязалась переписка. Началась техническая подготовка к дальней поездке, приобретение билетов, бронирование отеля, оформление шенгенской визы. Невозможно перечислить всех, участвующих в подготовке к этой очень важной для меня поездке. Могу только низко поклониться всем и сказать: «Огромное спасибо Вам!»

Москва − Берлин, 2016

Волнение перед полетом постепенно проходило, услужливые стюардессы начали раздавать напитки пассажирам. Я взяла бокал белого вина и сделала маленький глоток. Моя младшая дочь, Оля, сидела рядом, держа меня за руку. Она нужна была мне здесь и сейчас, именно в этой поездке, такой важной для меня. Муж не мог лететь со мной из-за своего здоровья, старшие дочери, Елена и Светлана не смогли полететь по разным причинам, семейным, рабочим, а Ольга смогла быстро уладить все дела, как только узнала о моих планах поехать в Германию и полетела со мной. Ее поддержка и участие делали меня сильнее и уже не так страшно было лететь так далеко. Я прикрыла глаза. Ну вот и все… мы в самолете, через несколько часов приземлимся в Берлине. Неужели у меня все получилось? Совсем скоро я окажусь на могиле дедушки. Улыбнувшись, мысленно обратилась к своей бабушке: «Нашла я твоего Алешу, мама старенькая…»

Уйдя в свои мысли, я задремала. Мне снилась моя деревня, моя улица, мой родительский дом. Моя улица была крайней и присвоено ей было название Партизанская. Но в памяти моей всплывали и другие названия − первая, вторая, третья улицы. Мой отчий домик изначально был расположен на первой улице, под номером 35. А это как раз в самой серединке ее улицы. Мой отчий дом! Каким он был?! Маленьким, но уютным, теплым, милым, запомнившимся мне на всю жизнь. Захожу в дом, а здесь все такое родное, запах свежего хлеба, треск дров в русской печке, скрип половиц… Сердце сжимается от нахлынувших чувств. Вот сдвоенное окно, глядящее в палисадник. И еще одно окно, это в горнице. Здесь же стоит кровать железная, где спали мы с бабушкой (моей мамой старенькой, как я ласково называла ее!). Перед сдвоенным окном стоит небольшой стол, деревянный. И над ним уголок, закрытый вышитой белой салфеткой. Это святое место, передний угол, на котором стоят иконы − образа святых. А рядом со столом стоит большой сундук (или ящик), накрытый самотканым, но таким красивым ковром. А в этом ящике-сундуке хранились все новые вещи семьи, которые одевались по праздникам. Заглядывали в него не часто, а крайне редко. Но когда его крышка открывалась, для меня, маленькой, увидеть содержимое его было настоящим праздником. А уж что-то надеть − это было сверх того! Вот у стенки еще одна кровать, гораздо меньше и ýже, но тоже железная. На ней спала старшая дочь Фина (моя лёлька, лёлечка, как я называла ее!). Напротив кирпичная печка. Отапливалась она постоянно, кроме лета, березовыми дровами. Дрова трещали, наполняя горницу теплом и уютом. Пол выкрашен в желтый цвет краской «Охрой». Под нашей с бабушкой кроватью вырыт небольшой подпол. Там хранились овощи на зиму со своего огорода. Пол застелен домоткаными половиками, и, заходя в горницу, домашние снимали обувь. Именно с моей кроватью, на которой мы спали с моей «мамой старенькой», связано мое раннее детство.

Читать дальше