Вадим Самборский - Лихолетье. Книга II. Теплый сентябрь

Весь мой внешний вид говорил о том, что в Ленинград по неотложному делу прилетел какой-то технический специалист с командировочным чемоданом и, судя по очкам и значку, дюже образованный в своём деле человек. Этот цивильный вид немного смутил встречающих, которые сначала меня совсем проигнорировали, приняв бог знает за кого, и лишь только после того, как мне пришлось их негромко окликнуть, подошли ко мне. При проверке документов встречающих сильно насторожило моё более-менее сытое лицо, которое несколько округлилось от регулярного приёма лекарств, трёх разового питания, госпитального режима и лечебной гимнастики. За пару месяцев лежания моя партизанская худоба практически сошла на нет. Тело приобрело почти довоенный вид, и это невзирая на то, что в госпитальный паёк не входят разносолы и деликатесы. В Ленинграде в то время народ выглядел совсем по-другому, на что я обратил внимание ещё на аэродроме, увидев худые измученные лица и заострённые носы у встречающих меня сотрудников Управления.

Из рассказов питерских коллег я знал, что блокадная зима, для всех, кто остался в городе, далась тяжело, да и сам город поразил постоянно ощущаемой суровостью военного быта. Зато отлично видно, что на улицах нет грязи и чисто, причём чисто по всему маршруту, где мы ехали на неприметной "Эмке". Обратил внимание, что всё, что должно было быть не видимым для постороннего взгляда, было тщательно замаскировано. Окна домов и зданий занавешены изнутри плотной светонепроницаемой тканью, стёкла снаружи оклеены крест на крест бумажными полосками. По дороге мне сказали, что в городе действует комендантский час, и патрули дежурят на всех главных проспектах и улицах. Жителей очень мало – в основном попадаются военные и небольшое количество разных служащих, спешащих по своим делам, праздно болтающихся по улицам людей не видно. Поразили яркие театральные афиши и объявления кинозалов о сеансах, которых очень много было расклеено на специальных афишных тумбах, досках объявлений и стенах домов. В нескольких местах увидел большие группы горожан, занятые разборкой завалов из кирпича и бетона на месте разбитых домов. Видно, что город не сдаётся, живёт фронтовой жизнью, а главное активно борется с ненавистным врагом! Слышен отсчёт метронома, на стенах видны предупреждающие надписи, работает радио. Сегодняшний город сильно отличается от того Питера осени 1939 года, который запомнился мне красивым и цветущим, эдаким таинственным островом, о котором я раньше не знал и не ведал, чарующий своей неповторимостью домов, дворцов, гранитных набережных и красивейших мостов со своими жителями и специфической модой.

Сейчас же моему взору открылся город богатырь готовый в любую минуту дать смертельного тумака не прошеному гостю. Мы готовы! Приходите и получите! Весь облик этого богатыря говорит о желании сражаться и победить! Моя командировка не заняла много времени и не запомнилась мне ни чем таких особенным – я помог питерским коллегам поставить жирную точку в их операции. Почти всех фигурантов взяли под стражу, судили и по законам военного времени намазали лоб зелёнкой. На этом моя командировка должна была завершиться, и я уже собрался готовить свой чемодан в обратный путь, уложив в него весь свой не хитрый скарб, но злодейка-судьба всё решила по-своему. Мне пришлось ещё надолго задержаться на ленинградской земле и в очередной раз прилично поиграть в кошки мышки со смертью…

Начало этой истории положило то обстоятельство, когда в начале 1942 года высшим руководством городского Управления НКВД было принято решение задействовать опытных сотрудников и найти действенные методы, с помощью которых можно чувствительно "дать по рукам" обнаглевшей немецкой разведке.

Германский Абвер за последнее время своими дерзкими действиями постоянно наносит ощутимый урон войскам Ленинградского фронта внутри города и в прифронтовой полосе. Командование поручило Управлению НКВД, по возможности, начать активное внедрение наших сотрудников во все структуры немецкой разведки. Прежде всего, необходимо было постараться попасть и стать своим в хорошо известной в узких кругах такой "конторе" как "Абвергруппа -104", действующей при группе армий "СЕВЕР". Она имеет большое количество своих разветвлённых структур и подразделений на временно оккупированных территориях Псковской, Новгородской и Ленинградской областях. Более того, враг постоянно пытается забрасывать в наш тыл своих шпионов и диверсантов, причём счёт агентов идёт на сотни! Одним из участников этой малоизвестной борьбы с врагом выпало стать и мне.

В тот день, когда мне пришлось писать многочисленные отчёты для руководства, уточняя разные детали и мелочи прошедшей операции, на пятом этаже Большого дома, высившегося своей громадой в начале Володарского проспекта, в кабинете майора Государственной Безопасности Турова Николая Николаевича проводилось совещание. На этом совещании после рассмотрения других не менее важных вопросов, начальник поставил своим подчинёнными не лёгкую задачу, суть которой состояла в том, что надо найти человека, не только согласного рискнуть и отправиться в "гости" к немцам, но ещё и подходящего для этой заброски. Основная цель задания – глубокое внедрение нашего сотрудника в одно из подразделений германской разведки, активно действующей на Ленинградском и Волховском фронтах. Одним словом, этот человек должен был стать для немцев своим. А главное сроки! Как сказали "на верху", что много времени упустили и что этим нужно было заниматься "ещё вчера!"…

Товарищ Комиссар не двусмысленно дал понять, так как это он умеет делать, что "мы" совершенно игнорируем выполнение Приказа от 18 января 1942 года, в соответствии с которым главной задачей Управления является организация диверсий в немецком тылу и активная заброска к ним нашей агентуры, майор озвучил недовольство начальства. Несколько минут Туров молчал и сосредоточенно что-то писал карандашом у себя на листе большого настольного перекидного календаря, потом стал пересматривать свои бумаги, давая подчинённым спокойно переварить и осмыслить услышанную от него информацию. После несколько затянувшейся паузы Туров оторвал свой взгляд от бумаг, считая, что на осмысление поставленной задачи уже прошло достаточно времени. Желая услышать мнение сотрудников отдела, он задаёт вопрос, адресованный сразу всем присутствующим на совещании:

Какие будут мысли и идеи? Кто из вас готов внести конкретные предложения? Я жду?

Первым, из всех присутствующих в кабинете сотрудников, поднялся со своего места Сергей Сомов, невысокий крепыш с волевым лицом, в форме со знаками различия лейтенанта ГБ, орденом Красной Звезды на левой стороне гимнастёрки, размещённым в центре над нагрудным карманом коверкотовой гимнастёрки, и чётко произнёс: