Валерий Ковалев - Красный шайтан

Сердце рвала боль, и он заплакал. Еще через сутки решил навестить Александра Ивановича на квартире, выяснить, как и почему все случилось, но не застал. Накануне тот уехал, уволившись из цирка.

Так, не успев начаться, закончилась первая любовь.

В цирк Мишка больше не ходил, став неразговорчивым и мрачным, потянулись безрадостные дни. Родители заметили перемену в сыне, но на вопросы «что случилось», он отмалчивался.

– Мальчик взрослеет, – сказала по этому поводу мужу Лидия Петровна.

Затем пришла весна, снега растаяли, проклюнулась трава, а в мае начались выпускные экзамены. Их молодой Поспелов сдал успешно, получив аттестат зрелости.

– Ну что же, молодец, – хмыкнул Дмитрий Васильевич, прочитав гербованную бумагу с оценками. – А это тебе от нас с мамой, – открыв ящик письменного стола, вручил сыну золотой брегет* с цепочкой. – Лето отдыхай и готовься к поступлению, в августе едем на Кавказ.

Он принял окончательное решение отдать Михаила в Тифлисское военное училище, которое в свое время закончил сам. Училище, созданное в 1864-м году наместником на Кавказе великим князем Михаилом Николаевичем, считалось престижным и готовило пехотных офицеров. Изначально туда набирали отпрысков только верхних сословий, но армия постоянно увеличивалась, стали разбавлять мещанами. Обучение составляло три года, после чего выпускники распределялись в армейские части.

Сын было заикнулся, что хотел бы в кавалерийское, но отец значительно сказал, – пехота царица полей! Запомни это. Кстати, там начальником – полковник Томкеев Иван Петрович, мой старинный знакомый.

– Вот как? – удивился Михаил. – Не знал.

– Служили вместе, потом я вышел по ранению в отставку, а он продолжил. Но экзамены будешь сдавать честно, без протекции*. Ты меня понял? – взглянул на сына.

– Понял,– ответил выпускник.

Лето он провел на заводе, где каждое утро уносился на Вороне в степные просторы, через час возвращался и помогал Ефиму с конюхами, а в полдень, искупавшись на речке, обедал на террасе с отцом. Вторую часть дня, уединившись в светелке, занимался подготовкой. Экзамены предстояли по русскому языку, математике и физике на условиях конкурса. А вечерами, когда солнце опускалось к закату, Михаил шел к реке, где садился на траву под ивами, слушал щелканье соловьев и с грустью вспоминал Лизу.

Глава 3. Юнкер

В первых числах августа выпускник попрощался в имении с матерью (та всплакнула) и утром Ефим отвез их с отцом в пролетке на железнодорожный вокзал. Там, предъявив кондуктору билеты, оба сели в купе 1-го класса поезда Орел-Тифлис. В таких купе Михаил еще не ездил и с интересом оглядывал стены, отделанные ясенем, бархатную обивку диванов и до блеска начищенные медные рукоятки.

Определив баул с чемоданом на багажную полку, они с Дмитрием Васильевичем уселись друг против друга, по коридору прошествовал проводник в форменном мундире со словами «господа провожающие, просьба покинуть вагоны, поезд отправляется!». Спустя короткое время звякнул станционный колокол, состав дрогнул, за окном поплыла платформа

– Ну, вот и поехали, – сняв летний картуз и пиджак, определил Дмитрий Васильевич их на вешалку. Михаил, не отрываясь смотрел в окно, за которым сначала открылись центр города с золотыми маковками соборов и церквей, блестящая под солнцем Ока, а потом утопающие в садах окраины. Смотрел и думал, что ждет его впереди. Детство закончилось.

Вскоре проводник стал разносить чай с лимоном в серебряных подстаканниках – отец попросил два, они выпили его, и Дмитрий Васильевич стал просматривать купленные на перроне газеты, а Михаил вышел в коридор. Он был длинным с зеленой ковровой дорожкой на полу, чуть покачивало. Взявшись за поручень, снова принялся смотреть в окно. Теперь за стеклом проплывали созревающие поля конопли и ржи, леса с перелесками да степь с пасущимися вдали табунами и отарами.

Постояв немного, вернулся назад и принялся читать захваченную с собой книгу.

Когда наступил полдень, они с отцом направились в вагон-ресторан подкрепить силы. Его Михаил тоже посетил впервые и был приятно удивлен окружающим великолепием. Вдоль стен сияли хрусталем компактные столы с белоснежными скатертями и мягкими диванами, блестела мельхиором буфетная стойка с многочисленными за ней бутылками, по проходу порхали два официанта.

Народу было немного – компания офицеров, чопорная пара и несколько сидящих отдельно, Поспеловы устроились за крайним столом. К ним тут же поспешил один из официантов и со словами «чего господа изволят», перечислил десяток блюд.

– Принеси нам любезный две солянки, по бараньей котлете и икры, – чуть подумал отец.

– Из напитков?

– Полбутылки коньяку и сельтерской.

Через пять минут все было доставлено, приступили к трапезе. Ее Дмитрий Васильевич дополнял янтарным напитком, а Михаил холодной, щипавшей в носу водой. Затем отец расплатился, дав служителю на чай вернулись к себе в купе, где старший Поспелов, сняв пиджак с ботинками, улегся на диван и засвистел носом, а младший извлек из баула небольшой томик. Это был «Герой нашего времени» Лермонтова про Кавказ, о котором хотелось больше знать. Ритмично стучали колеса, Азамат похищал Бэлу – тоже уснул.

Вечером поезд сделал остановку в Ростове, Дмитрий Васильевич с Михаилом вышли из вагона, прогулялись по перрону и купили у разбитной торговки полосатый арбуз.

– Не зеленый? – пощелкал по нему ногтем отставной майор.

– Сахарный, барин, – белозубо улыбнулась казачка. – Можете быть уверены.

Когда состав тронулся, арбуз нарезали. – Сладкий, – довольно сказал отец, сплюнув в тарелку семечку.

На следующее утро подъезжали к Тифлису. Он раскинулся в длинной узкой долине, окруженный горами, розовевшими в первых лучах солнца.

– Красиво,– обернулся от опущенного окна Михаил.

– Это да, – согласился стоящий рядом Дмитрий Васильевич.

На перроне с многочисленными пассажирами они передали вещи носильщику с бляхой на фуражке, прошли через здание вокзала и погрузились в одну из рессорных повозок с кучером-грузином на козлах.

– А что, приятель, гостиница «Ориант» работает? – спросил у него Поспелов старший.

– Есть такой, – кивнул папахой кучер.

– Давай туда.

Лошадь зацокала копытами по дороге, Михаил с интересом взирал на незнакомый город. А он впечатлял: на одном из склонов высилась древняя крепость, ниже меж скал прыгала река, и уступами тянулись дома с плоскими крышами и балконами. Вскоре впереди открылся широкий проспект, с современными зданиями, многочисленными магазинами, ресторанами и лавками, а за ним широкая площадь с караван-сараем и бронзовым памятником Пушкину.