Александр Хан-Рязанский - Каждому аз воздам! Книга вторая. Курская дуга

– Нет, Глория, мы просто в разных весовых категориях. Я, представляю глаза и уши Вильгельма Кубе, и он об этом прекрасно знает. От гаулейтера Кубе напрямую зависит его спокойное существование на этом теплом месте. Восточный фронт – он ведь рядом! Пошел наверно подчищать хвосты и ждать моего официального визита в его школу.

– Дорогой Густав, он не поехал подчищать хвосты, как вы выразились, он поехал продолжать веселье, но только в весьма узком кругу!

– Что вы хотите этим сказать, фройляйн Глория?

– Они со Штольцем, предпочитают в подпитии, оставаться одни в доме и заниматься содомией. До Испанца стало доходить вся суть сказанного Глорией, он в омерзении стал вытирать салфеткой свою руку, так опрометчиво поданную им при рукопожатии. Глория громко рассмеялась! – Полноте барон, эта мерзкая болезнь не передается контактным способом, у этой болезни совсем другие признаки. К этому надо относиться спокойней! Завершив застолье, Испанец проводил Глорию до её дома и заспешил на встречу с Шульгой. Каков сучонок, а! Ты мне за все заплатишь, в этом будь уверен гнида, но не сейчас, – думал Испанец, подъезжая к дому.

Послышался надсадный звук двигателя Кубельвагена, автомобиль чихнув, остановился у дома и раздался условный стук в дверь, три длинных и через паузу, два коротких. Глебов вошел в дом, бросил небрежно фуражку на сундук и устало завалился на кровать. Шульга открыл банку тушенки, вскипятил чайник, нарезал хлеб. Они, молча сели и принялись есть. Там в ресторане, Линке начисто отбил ему аппетит своими рассказами о наших плененных разведчиках. Наконец Испанец отложил ложку и отхлебнул из кружки сладкий чай и блаженно растянулся на кровати.

– Сашка, я узнал, где держат бойцов Соболева, но их там всего трое, Соболев видимо содержится в другом месте. Это здание бывшей местной школы, где разместилась тайная полевая полиция, комендатура и гестапо. Также там трутся с десяток полицаев из местных иуд.

– А разве в городе есть полицейский участок? Не управа с лояльным к новой немецкой власти бургомистром и вольнонаемными служащими, а полицаи, состоящей из местного продажного контингента?

– Он всегда есть, в любом, занятом немцами городе и участок находится в одном здании с комендатурой, только вход с другой стороны, с торца здания. Ты Колыма на что намекаешь? И как-то запнувшись, странно, исподлобья посмотрел на Шульгу, – Выходит, что если мы, устроим нападение на комендатуру, то убьем сразу трех зайцев? Одним махом мы уничтожим весь этот рассадник! Занятно! Надо разузнать, сколько там охраны и обслуживающего персонала. Жаль только, что я в этом не могу участвовать.

– И я о том же! В первую очередь нам надо разгромить комендатуру. Нужно срочно лишить немцев координировать свои действия. Но об этом не сейчас. Продолжай, что тебе удалось узнать о группе Соболева?

– Меня Линке принял за человека Гиммлера, истинного арийца и преданного патриота Третьего Рейха. Правда поначалу, заартачился, у вас мол, нет полномочий, вы интендант и это не ваше собачье дело и так далее. Пришлось ничтоже сумнящеся, предъявить жетон СД и все вокруг, вдруг стали такими доброжелательными, участливыми! Линке стал вдруг, более сговорчивым и любезным и даже стал набиваться мне в друзья.

– Давай не томи, видел Соболева и, усмехнувшись, произнес, – господин гауптштурмфюрер барон фон Гренкопф!

– Нет, но он точно там, мне об этом поведал дежурный солдат в комендатуре.

– Надо точно узнать, где его содержат, будем разрабатывать операцию по освобождению наших товарищей, а это будет непростая задача. Репутация майора Линке, как изощренного комбинатора и мастера многоходовых операций не досужие слухи, а подтвержденный факт, недаром он в течение неполных трех лет из низших чинов пробился до майора и если бы не профессиональные склоки Гиммлера с Канарисом, то возможно, он был бы уже полковником.

– Не знаю, не знаю, оберстом в Германии стать очень непросто.

– Линке наверняка им стал бы, имея такие связи и водящим нужные знакомства, с любимчиками Гитлера, Отто Скорцени и личным секретарем самого Геринга, это было бы делом ближайшего времени, но мы надеюсь, этого шанса, ему не дадим!

– Да, Колыма, после знакомства с Линке и свидания с Глорией, которая прекрасно украсила нашу мужскую компанию, нам надо сделать так, чтобы она тебя увидела и узнала.

– Ну не на улице же? Где она живет, ты знаешь адрес?

– Да знаю, но живет она со своей сестрой, но думаю, что сестра липовая, это легенда, разработанная нашим Центром.

– Кто она эта сестра, на кого работает?

– Скорее всего, она радистка и заслана вместе с Глорией.

– Её надо на время изолировать, тебе Сергей с твоим жетоном СД и мундиром вермахта будет это делать несложно, задержи её вместе с солдатом, увезите подальше и устройте мнимый допрос часа на три. В роли солдата выступит Влад. У него это неплохо получается. Испанец на миг задумался…

– Нет, поступим проще, в комендатуре с 12 часов до 15 часов перерыв и Глория регулярно ходит домой отдыхать и пить кофе, тебе придется вскрыть её дверь и схорониться до её появления. Это будет надежней и безопасней. Трех часов вам думаю, будет достаточно!

– Вполне, вот только за конечный результат не ручаюсь.

– Не каркай, сам говорил, что она умная девушка, надеюсь, поймет, что попала, как кур в ощип! Полагаю, что изощренно и настойчиво ты пытать её не будешь?

– Знаешь Испанец, за долгие годы, проведенные за колючкой, я мечтал о мщении этой вероломной женщине, но сейчас у меня другие планы, напоследок я ей хочу устроить великое «трахальгарское» сражение! И кто в этом сражении выиграет, покажет время! Если девушка поступила подло, то мы мужчины это никогда не забываем. Возможно я её со временем прощу, но в моей памяти навсегда останется задетое мужское самолюбие. Такое подлое поведение, в наше время, становится довольно частым явлением для слабого пола.

– Ну, ты и садист Колыма! Бедная девушка будет не готова сразу, не отходя от кассы, раздвинуть ноги, тут жизнь её решается, а ты к ней с ласками!

– Сдается мне, что она это переживет, я мечтал об этом все эти годы!

– Хочу напомнить тебе мой друг: «Не к добру людям, исполнение их желаний» – когда-то говорил Гераклит. Это он тебя имел в виду! Хорошо, думаю, что ты имеешь на это право! Прихрамывание, лохматость прически и запах паленой шерсти в результате чрезмерного трения, при соитии, приветствуется, но уйти в комендатуру она должна на своих ногах.

– Я тебя сейчас обрадую, Дед отменил приказ на ликвидацию Глории! Но отверстия я ей прочищу основательно!

– А ты, однако садист Колыма, а по поводу отмены приказа на ликвидацию Глории, я и не сомневался, ставки, в этой смертельной игре, слишком высоки.