Владимир Холмовский - Шурави бача

Сидящие потягивали самокрутку, после каждой глубокой затяжки передавали ее по кругу. Сергей приблизился к костру, остановился в двух-трех метрах от него.

– А он, холера такой, стропила, меня вывел из себя до крайности. Я его завел к себе в каптерку под стволом, приставил пушку к яйцам.

– К своим? – ехидно поинтересовался кто-то из собравшихся.

– К его, конечно, – не почувствовав подвоха, быстро ответил коротышка, увлеченный рассказом. – Ведь не могу я дотянуться до его тупой головы. Говорю ему: ложись, говорю ему: встать, говорю ему: ползком, затвор передергиваю, смотрю, он сдрейфил, покраснел, весь затрясся и как начал меня умолять, чтобы я его не убивал. А тут еще кто-то хлобыстнул из автомата, а я возьми да и выстрели в пол рядом с ним, машинально получилось, со злости. Так он вообще в штаны, наверное, навалил, мне так показалось почему-то, потому что он присел, глаза навыкате. А я ему в огонь масла, в шутку конечно. Вон, говорю, видишь, отстреливают непокорных молодых, думаешь, ты один такой. Он весь затрясся, упал на колени передо мной, и вот такие слезы, – коротышка показал палец, согнув его наполовину.

– Ну, ну, что дальше? – подгоняли его сидевшие вокруг костра вояки.

– А что дальше? – как-то вяло ответил коротышка.

– А дальше он оказался моим земляком, из Подмосковного Быкова, так что оставлю его у себя на пересылке. Будет гонять молодых духов, под моим присмотром, конечно. А потом он мне спасибо скажет, если не дурак. Нам ведь нужен такой «громило». С его ростом ему долго не жить, на первой же войне какой-нибудь снайпер снимет без промаха, это факт, тем более он пехотинец. А вообще, он парень ничего, мы с ним познакомились поближе, знает кое-кого из моих близких знакомых, поговорили еще раз, поставили все точки над «и», как говорится, на этом и сошлись. Вот такая она, жизнь-то… Вот так-то, – закончил свой рассказ коротышка, принимая из рук рядом сидящего солдата вернувшуюся к нему потухшую самокрутку.

– Кто здесь? – вдруг услышал впереди себя Сергей.

Не желая быть замеченным, он отступил назад и, запутавшись в собственных ногах, потерял равновесие, упал в остывший песок, раскинув руки в разные стороны. От резкой боли в ноге он сильно вскрикнул.

– Кто здесь? – послышался настойчивый раздраженный голос и мягкий щелчок предохранителя пистолета.

– Свои, свои, – поспешно ответил Сергей.

– Кто? Кто свои, не понял?

– Младший сержант Крымов, из палатки, где флюгер, – ответил Сергей.

– Так ты не молчи, если собрался к нам. А то сейчас бы тебя пристрелили на месте и на боевые списали – раз плюнуть, – послышался уже знакомый насмешливый голос коротышки. – А ну-ка, проявись, что там за младший сержант Крымов.

Сергей быстро поднялся и поспешил предстать перед взором приказавшего, морщась от боли, в коленном суставе.

– А-а-а, это ты, – расплылся в приветливой

улыбке коротышка, потягивая небольшими затяжками дым лениво тлеющей самокрутки. – Я тебя узнал, ты из вечернего прихода, – сказал он и удушливо засмеялся, увлекая за собой остальных. – Что-о-о, – не мог он отделаться от навалившегося на него приступа идиотского смеха. – Что-о-о, – повторял он, надрываясь, со слезами, выступившими из его весело прищуренных глаз.

– Где-е-е, – говорил нараспев он, и все смеялиь вместе с ним. – Что, не спится, солдат, перед началом новой службы, или замерз, а-а-а? – спросил он через некоторое – время, успокоившись.

– Не спится перед началом новой службы, – ответил, повторив слово в слово, Сергей и подсел поближе к костру.

– Ты чей? А-а-а, я не понял, – вдруг взвизгнул коротышка и схватил Сергея за ворот солдатской гимнастерки, щуря свои красные глаза.

– Да мой это, мой, из моей палатки!! Ты что, забыл» Сеня? – бросил младший сержант Ларик, окидывая Крымова одобрительным туманным взглядом, вальяжно потягивая газированный напиток из жестяной импортной баночки. – Ну-у-у, са-ди-сь, ра-з при-шел. Ку-уришь, а-а? – сухим заплетающимся языком проговорил он, прикладывая к своим чуть приоткрытым губам жестяную баночку.

– Да, курю, – ответил Сергей, вытягивая руки над слабо горевшим пламенем.

– На, держи, дерни ма-алеха. – Ларик протянул Сергею тлеющий окурок.

– А что это? – вежливо поинтересовался он.

– Кури, если попал в Афган, без этого может крыша поехать. Хорошо стресс снимает, и спать будешь без задних ног после. Понял? Да и есть о чем поговорить. Давай, не дрейфь, называется это по-афгански «чарз», у нас на вес золота здесь, хотя его везде как говна. А всё равно дефецит. Так что давай, пока мы не передумали, хотя тебе еще не положено по сроку службы. Ну, да ладно, за знакомство. Откуда ты, земляк? – спросил коротышка, разгребая шомполом автомата угли угасающего костра.

– Что? – не понял его с первого раза Сергей, затягиваясь сладковатым бледным дымом. Моментально он почувствовал пьяную слабость во всем своем усталом теле и какой-то веселый напирающий задор. Выпустив тугой дым, затянулся еще раз, задерживая дыхание.

– А ты-ы мо-ожешь!! Не в первый раз, что ли, да-а?

– В первый, – вяло ответил Сергей и передал самокрутку дальше.

– Так откуда ты родом, я так и не понял? – уже более внятно переспросил офицер.

– Что?

– Родом откуда, спрашиваю, солдат?

– А-а-а, родом, – не понимая, чего от него хотят, Сергей беспомощно замолчал. Но в какой-то момент он опомнился. – Родом, – повторил он. – А-а-а, родом? – пытаясь понять, что обозначает это такое трудное для него слово, – ро-о-до-мм, – проговорил он и закрыл глаза.

– Ты что, больной а-а, или притворяешься, или закосить от службы хочешь? Закосить уже не получится, поздно, раньше нужно было думать, солдат, – ехидно улыбаясь, сказал коротышка.

– Да его торкнуло, – вступился кто-то из солдат.

– На, хлебни «Си-Си», полегчает.

Сергей взял ходившую по кругу баночку и жадно припал к ней губами.

– Ну-ну, ты сильно там не увлекайся, как там тебя? Если я не запамятовал после обкурки, по-моему, Крымов, так, что ли, ты говорил, да, солдат? – Коротышка в упор посмотрел на Сергея.

–Да, так, товарищ… – Сергей сделал небольшую паузу.

–Прапорщик, – подсказал коротышка. Так откуда ты, солдат? – в очередной раз попытался он получить ответ на интересующий его вопрос.

–Да я что-то замерз, – сказал Сергей, не обращая на прапорщика никакого внимания. – Что-то ночь какая-то холодная.

–Так надо думать, что холодная, – отозвался младший сержант Ларик. – Все-таки ноябрь месяц на дворе. – В Союзе сейчас уже шубы надели и шапки. У нас в Новосибирске – вот где холодрыга. А здесь что, только в это время холодно по ночам, а днем пекло. – Он посмотрел на Сергея с большим сожалением, а может быть, с желанием оказаться сейчас в родном до боли в сердце городе. У него заныло в груди, и воспоминание сладостной волной прокатилось по всему телу.