Кен Фоллет - Галки

У него было лицо боксера – плоский нос, широкий подбородок, близко посаженные глаза. На этом лице читалась неприкрытая агрессивность, которая и сделала Роммеля легендарным полководцем.

– Садитесь, Франк, – бодро произнес он. – Каковы ваши соображения?

Дитер продумал ответ заранее:

– По вашему указанию я посещаю ключевые объекты, которые могут оказаться уязвимыми при атаке Сопротивления. Я также пытаюсь определить, в какой мере Сопротивление способно нам помешать в отпоре союзникам.

– Ваши выводы?

– Положение хуже, чем мы предполагали.

Роммель недовольно буркнул:

– Основания?

Дитер подробно рассказал о вчерашнем нападении в Сент-Сесили – незаурядное планирование, хорошее оружие, смелость бойцов.

– Этого я и опасался, – сказал Роммель. – Я могу остановить вторжение даже теми небольшими силами, которыми располагаю, но, если не будет связи, я проиграю.

– Думаю, мы сможем обернуть нападение на телефонный узел себе на пользу, – заметил Дитер.

Роммель криво усмехнулся:

– Господи, если б все мои офицеры рассуждали как вы. Продолжайте. Как вы это сделаете?

– Если я смогу лично допросить пленных, они, возможно, выведут меня на другие группы Сопротивления. Если повезет, мы их изрядно обескровим. К сожалению, гестапо не допускает меня к пленным.

– Кретины!

– Необходимо ваше вмешательство.

– Разумеется.

Роммель посмотрел на Геделя:

– Позвоните на авеню Фош. – Штаб-квартира гестапо во Франции находилась в Париже, в доме 84 по авеню Фош. – Скажите, что заключенных в Сент-Сесили сегодня будет допрашивать майор Франк, а не то им позвонят из Берхестгадена.

Роммель имел в виду замок Гитлера в Баварии.

– Будет сделано, – ответил Гедель.

– Франк, пожалуйста, держите меня в курсе, – произнес Роммель и вернулся к бумагам.

Искра приземлилась на аэродроме королевских ВВС в Темпефорде, в восьмидесяти километрах от Лондона. Молодая женщина-капрал ждала ее в мощном «ягуаре», чтобы доставить в столицу.

– Я вас отвезу прямо в Орчард-Корт. Начальству не терпится выслушать ваш отчет, – сообщила она.

Искра потерла глаза:

– Они что там, думают, мы вообще не спим?

Быстрая машина устремилась на юг. Забрезжил рассвет. Искра хотела получить еще один шанс атаковать замок, и не откладывая. Хорошо, что ее решили выслушать незамедлительно. У нее появилась возможность сразу предложить новый план.

Орчард-Корт представлял собой многоквартирный дом на Портмен-сквер. Искра вошла и направилась в квартиру, где размещалась СОО. При виде Перси Туэйта у нее поднялось настроение. Этот лысеющий пятидесятилетний мужчина с усами щеточкой был по-отечески к ней привязан.

– По лицу вижу, что все кончилось плохо, – сказал Перси.

Его сочувственный тон стал для Искры последней каплей.

Она разрыдалась. Перси обнял ее, она уткнулась лицом в его старый твидовый пиджак.

– Ну вот, рассопливилась, как девчонка. Прости.

– Если б все мужчины были такими девчонками, – ответил он дрогнувшим голосом.

Искра упала в просиженное кресло и стала смотреть, как Перси заваривает чай. Он мог и посочувствовать, и проявить жесткость. Он все выспросит о ее плане, но будет судить непредвзято.

Перси подал Искре чашку чая с молоком и сахаром.

– Утром еще одна встреча, время поджимает, – сообщил он.

Прихлебывая сладкий чай, Искра рассказала о том, что произошло в Сент-Сесили. Перси делал заметки.

– На основании сомнений Антуанетты в данных разведки я должна была отложить акцию и сообщить вам радиограммой, что у врага численное превосходство, – закончила она.

Перси грустно покачал головой:

– Откладывать было невозможно. До высадки остались считанные дни. Нужно было попытаться. Телефонный узел – чрезвычайно важный объект.

– Что ж, это немного утешает. – Искра была рада, что ей не придется считать, будто Альбер погиб из-за ее тактической ошибки.

– Как себя чувствует Мишель? – спросил Перси.

– Переживает, но идет на поправку.

Когда COO вербовала Искру, она не сказала, что ее муж состоит в Сопротивлении. Если б они узнали, то, возможно, поручили бы ей другую работу. Но про Мишеля она и сама не знала. В мае 1940-го она навещала мать в Англии, а Мишель воевал во французской армии. Поражение Франции развело их по разным странам. К тому времени как Искра вернулась во Францию тайным агентом и узнала, какую роль играет в Сопротивлении ее муж, она была уже слишком полезна для СОО, чтобы увольнять ее из-за проблематичной возможности эмоционального срыва.

Перси встал:

– Тебе хорошо бы поспать.

– Не сейчас. Сначала я хочу знать, что мы намерены делать с телефонным узлом. Мы обязаны вывести его из строя.

– Что у тебя на уме?

Искра достала из сумочки пропуск Антуанетты:

– Вот способ получше. По этому пропуску в замок проходят уборщицы.

Перси изучил пропуск и похвалил Искру:

– Умница.

– Я хочу вернуться и на этот раз взять с собой целую группу. Мы проникнем в замок, выдав себя за уборщиц.

– То есть все уборщицы – женщины?

– Да. Мне нужна группа только из женщин.

– Где ты их найдешь? Фактически все подготовленные кадры уже во Франции.

– Получи разрешение на мой план, а женщин я найду. Возьму тех, кого отбраковала СОО, кто не смог пройти курс подготовки, кого угодно.

– Да – либо физически непригодных, либо не умеющих держать язык за зубами, либо теряющих самообладание при учебных прыжках с парашютом.

– Не важно, – пылко возразила Искра. – Сейчас решается все. Мы должны обрушить на врага все силы.

– Ты не смогла бы использовать женщин из французского Сопротивления?

– Слишком долго пришлось бы искать. И потом, на каждую женщину нужно иметь поддельный пропуск с фотографией. Там это трудно устроить, а здесь займет всего день.

– Ты права.

Искра ощутила прилив ликования. Перси собирался проталкивать ее план.

– Предположим, – продолжал он, – ты сможешь найти столько женщин, говорящих по-французски, сколько тебе нужно. Но сработает ли план? Разве немецкие охранники не знают уборщиц в лицо?

– Вероятно, не одни и те же женщины работают каждый день. У них должны быть выходные. Мужчины вообще никогда не замечают, кто за ними убирается.

– А француженки в замке? Ведь телефонистки – француженки? Не все французы любят Сопротивление. Видит бог, и в Британии полно дураков, которым нравится Гитлер.

Искра отрицательно покачала головой:

– Франция пережила четыре года нацистского режима. Телефонистки будут помалкивать.

– Дай-то бог. Знаешь, мне твой план нравится. Я доложу о нем шефу. Но думаю, он с ним не согласится. Кроме тебя, никто не сможет возглавить эту команду, а задание, с которого ты только что вернулась, должно быть твоим последним. Ты слишком много знаешь. Если тебя схватят, ты можешь сдать почти все сети Сопротивления в северной Франции.