Митри Кибек - Герои без вести не пропадают

Конрад в душе ликовал. Все, что он услышал сегодня от Берты и Эльзы, по его мнению, было очень важно для дальнейшей борьбы с абвером. Об этом надо было немедленно доложить командованию отряда, и он поспешил закончить допрос. Эльзе это явно не понравилось.

— Говорят, на фронте убивают пленных, после того как выпытают нужные сведения. Я вам рассказала все, что знала. Неужели теперь меня ждет такое же наказание? — спросила она изменившимся голосом.

Конрад взял ее за плечи и внимательно посмотрел в лицо.

— Подобным образом расправляются с пленными только фашисты. Мы невинных не трогаем. На сегодня хватит, больше я вас не стану мучить. Возвращайтесь в дом пасечника и спокойно отдыхайте.

— Но зато у меня к вам масса вопросов, — улыбнулась Эльза.

— Мы еще поговорим. Впереди у нас много времени. До свидания! — сказал он, пожимая ей руку.

Доклад Кальтенберга вызвал огромный интерес у командования отряда. Было решено продолжать допросы женщин еще несколько дней. Поэтому Юлеку, который должен был вести переговоры с полковником Планком об обмене его сестры и жены на радистку отряда, приказано было ждать особого распоряжения.

Турханов поспешил сообщить генералу Барсукову новые сведения об абвергруппе 505. В тот же день был получен ответ. Партизанам предлагалось усилить бдительность, добытые сведения до поры до времени хранить в строжайшей тайне и, продолжая держать «Осиное гнездо» под неусыпным наблюдением, попробовать внедрить в него своего представителя. Это озадачило командира отряда. Кого же послать? Конрад исключается, его уже видели члены семьи начальника абвергруппы, и, кроме того, на него наверняка в абвере имеется досье. Можно было бы послать Яничека, но его тоже знают жена и мать полковника Планка; кроме того, Зденек прочно обосновался в Кельцах, связался с представителями различных оккупационных учреждений, в том числе даже с одним из гестаповцев, и через них добывает весьма ценные сведения. Юлек также не подходит, у него уже была встреча с адъютантом Планка. В отряде больше нет ни одного человека, которого можно было бы выдать за немца и который мог бы справиться с таким важным поручением.

Пока Турханов ломал голову над этой трудной задачей, Яничек и его шофер Вацлавик, молодой поляк, принятый в отряд по рекомендации Келецкой подпольной организации ППР, ввели в штабную землянку связанного человека в форме капитана вермахта, но с повязкой на рукаве, на которой было написано «РОА» — опознавательный знак армии предателя Власова.

— Привез к вам земляка, — сообщил, показывая на него, Яничек. Познакомился в поезде. Я проиграл ему пятьсот злотых, и он, видно, решил совсем ограбить меня.

Не отставал, не отпускал ни на шаг. В Кельцах вместе зашли в комендатуру, он отметил командировочное предписание и спросил, как добраться до резиденции полковника Планка. Ему объяснили. А когда вышли из комендатуры, я предложил ему доставить его «к моему другу Гансу». Он и поверил. В лесу мы его с шофером скрутили, заткнули рот, завязали глаза и прямым маршрутом доставили сюда. Но самое интересное — его физиономия. Вот сами посмотрите!

Он снял тряпку, которой была обмотана голова власовца, и вытащил изо рта кляп. Турханов посмотрел на него и чуть не ахнул: он был так похож на Соколова, будто они были близнецами.

— Как его фамилия? — спросил полковник.

— Вот документы. Если верить им, его зовут Астаховым.

Яничек выложил на стол бумажник с деньгами и документами. Из удостоверения личности, выданного на имя капитана Астахова, следовало, что он с осени сорок второго года служит в разведотделе штаба армии Власова, за успешное выполнение заданий командования дважды награждался орденом железного креста. Там же были документы на эти кресты, а сами они были приколоты к кителю предателя. В. командировочном предписании было сказано, что капитан Астахов временно командируется в распоряжение абвергруппы 505. Оно было подписано самим Власовым и его начальником штаба, что свидетельствовало о том, что миссия эта была весьма важной.

— Ты чуваш? — спросил Турханов.

— С чувашом — чуваш, с русским — русский, с немцем — немец, — нагло ответил изменник.

— С сатаной — сатана? — усмехнулся Турханов. — Значит, не очень-то разборчив?

— Я не гурман, что подают, то и лопаю.

— А больше всего — фрицевы объедки. Так, что ли? — Полковник подождал, но ответа не последовало. — Чем конкретно занимаешься в штабе РОА?

— Подготовкой агентуры для засылки к партизанам.

— И много подготовил?

— Достаточно. Одни только мои бывшие ученики помогли уничтожить двенадцать партизанских отрядов в Белоруссии.

— Правда или хвастаешься?

— Не верите — не спрашивайте, а идите и сосчитайте сами.

— Лично убивал партизан или пленных военнослужащих Красной Армии?

— Когда надо было, не церемонился.

— Сколько человек убил?

— Не считал.

— Как настоящее имя? Откуда родом.

— Не помню. А зачем это вам?

— Чтобы сообщить родным о твоем расстреле.

— Не стоит беспокоиться: у меня нет родных.

— Так я и думал, что без рода без племени. С какой целью ехал к полковнику Планку?

— Спросите у него. Он вызвал меня, а не я его. Но думаю, он хотел воспользоваться моими услугами, чтобы уничтожить вас.

— То есть заслать к нам?

— Возможно. Думаю, если бы я попал сюда при иных условиях, обдурить своего земляка мне было бы проще простого.

— А не слишком ли ты о себе высокого мнения? На словах ты смел как лев, хитер как лиса, а на деле трусливее мыши и глупее осла. Не успел подойти к партизанам, а уже очутился в плену. Не знаю, за что только кормят немцы вас, дармоедов, — с презрением взглянул на него Турханов. Потом, обращаясь к Зденеку, добавил:

— Отведите и сдайте в разведотдел. Пусть там допросят как следует и о результатах доложат мне вечером.

Вацлавик схватил предателя за шиворот и потащил из штаба. Яничек последовал за ними, а Турханов остался один и задумался. Сначала в голову ему пришла мысль перетянуть этого предателя на свою сторону, взять у него подписку и заслать к полковнику Планку. Ради спасения своей шкуры, возможно, Астахов и пошел бы на сотрудничество с партизанами. Но где гарантия, что он второй раз не предаст Родину? А возиться с изменником только ради того, чтобы выяснить, можно ли на него положиться, не было ни времени, ни смысла. Тут Турханов вспомнил о поразительном сходстве этого негодяя с лейтенантом Соколовым. «А что, если послать Соколова к Планку с его документами?» Чем больше он думал, тем больше убеждался, что эта мысль заслуживает серьезного внимания. Тогда он решил посвятить в свои планы замполита.