Андрей Серба - Тихий городок

Появившись в палате на другой день, Георгий Иосифович приложил палец к губам и выглянул в коридор. Дверь распахнулась, на пороге появилась… Нина! В халате, наброшенном поверх армейской формы, она вымученно улыбнулась и опустилась перед ним на колени:

— Как же тебя изувечили?!

— Поправлюсь. Вон Георгий Иосифович меня уже к делу пристраивает, — вытирая ее слезы, дрогнувшим голосом проговорил Павел.

Нина подняла стриженую голову, взглянула на комбрига:

— Значит, это вы вернули меня в академию?

— Только в интересах дела. И не я один, — Ростовский одернул халат, церемонно поклонился и направился к дверям.

В большом особняке на южной окраине баварского городка Розенхайм жил Ноель Хохмайстер — неутомимый работник и один из беспокойных чудаков, которые ворвались в XX век вместе с проектами летательных аппаратов, кинематографом, машинами на электрической тяге, жаждой разбогатеть.

По примеру удачливого земляка Эрнста Хейнкеля Ноель занялся авиацией. На проектирование и строительство аэроплана у него не было денег, но он устроился механиком на завод «Байерише моторенверке» и стал собирать летательный аппарат по частям — деталь за деталью. Фирма БМВ в те времена еще мало походила на могущественный картель, моторы которого позднее двинут по полям войны танки, грузовики и бронетранспортеры, понесут армады бомбардировщиков и истребителей, вспенят моря, колотясь в стальных трюмах броненосцев. Тогда БМВ напоминала больше городок мастерских. И Ноель еще не был втиснут в колесницу конвейера, не чувствовал себя ничтожной шестеренкой в отрегулированном механизме громадного производства. Со старательностью скарабея он подгребал под себя бросовую мелочь, точил из нее разные детали, собирал узлы креплений, клеил нервюры и лонжероны, обтягивал каркас крыльев и фюзеляжа перкалиевой тканью. Потратиться пришлось лишь на покупку мотора у доктора Юнкерса, который устойчиво плыл на гребне авиационного бума.

Аэроплан с названием «Пилигрим» взлетел метров на тридцать. Дальше в воздух он упрямо лезть не хотел. Незадачливому пилоту надо бы поскорей идти на посадку, но он хотел вознестись над своим городом, доказать, что прекрасна жизнь тех, кто жаждет приключений, что в сладкое мгновение полета он живет так, как никогда не жил!

«Пилигрим» запутался в телеграфных проводах… Ноелю будто обрезали крылья. Он начал жить, как и прочие розенхаймцы. Вскоре встретил Эльзу Беккер — наследницу маленькой фабрики детских игрушек. Через год пришло полное успокоение — родился мальчик. Самостоятельная, деловая и расторопная Эльза назвала его Маркусом и полностью взяла на себя воспитание сына. С ранних лет она приучала его к спартанской жизни, часто возила в Альпы, заставляла ходить на лыжах, спускаться с высоких гор. К шестнадцати годам Маркус превратился в красивого, голубоглазого, крепкого парня, настоящего арийца.

Здесь на его пути встретился Макс Шмеллинг [3] Шмеллинг М. одно время был чемпионом мира. К нему благоволили фюреры рейха, особенно военный министр Бломберг. Фельдмаршал часто просил Макса сопровождать его в поездках, предложил пост начальника личной охраны. Когда Бломберг, попав в опалу, был убит, эсэсовцы из-за угла пристрелили и Шмеллинга, но похоронили его как национального героя. — руководитель спортивного союза. Молодой Хохмайстер полюбил терпкий запах здоровых тел, тугие маслянистые звуки перчаток, когда работал на «лапах» и «груше». Он почти физически ощущал, как мышцы наливаются тяжелым свинцом, рождается звериная подвижность, резкость и эластичность движений.

Под руководством Шмеллинга Маркус за три года завоевал все титулы — чемпион Розенхайма, чемпион Мюнхена, первая перчатка Баварии… Такого успеха давно не видели ветераны спорта. О молодом боксере заговорили. Оценивая бои, спортивные комментаторы отмечали чисто «шмеллинговские» приемы в защите и нападении. Появились поклонники и поклонницы. Тренер решительно и не слишком вежливо избавил от них нового чемпиона. Макс решил готовить Хохмайстера к международным встречам.

Приближалась Олимпиада. Вероятным соперником в полутяжелом весе мог оказаться француз Поль Сюже. Долго, основательно Хохмайстер изучал коронные приемы идола Франции, молчаливый язык боя.

От отца Маркус унаследовал и страсть к технике. После гимназии Ноель хотел послать сына в Швейцарию в Цюрихскую высшую техническую школу, которую в свое время окончил сам. Однако Макс Шмеллинг уезжал в Берлин и потянул за собой Маркуса. Хохмайстер поступил в университет Фридриха-Вильгельма. Среди преподавателей этого самого престижного учебного заведения рейха был доктор Карл Эмиль Беккер, брат матери, дядя Маркуса. Во время первой мировой войны он командовал батареей 420-миллиметровых орудий и обстреливал Париж, позднее написал труд «Внешняя баллистика и теория движения снаряда от дула орудия до попадания в цель». В рейхсвере Веймарской республики Беккер получил чин полковника и должность начальника армейской инспекции по вооружению. В университете он читал курс общей военной техники.

XI Олимпийские игры в Берлине летом 1936 года были самыми громкими и пышными перед большой войной. Эту Олимпиаду нацисты назвали «рабочей». Стадионы, улицы, парки заполнили многотысячные толпы. Зрители со всех земель Германии, дети с флажками со свастикой, батальоны «гитлерюгенд» с полотнищами знамен. Украшенная цветами правительственная трибуна. В ложах — Гитлер, Гесс, Геббельс, Геринг, Розенберг… На беговых дорожках и футбольных полях, в гимнастических залах и на водных стадионах оспаривали первенство французы и англичане, поляки и американцы, болгары и шведы… Здесь, на ринге, и встретился Маркус с французом Сюже.

Первым, не поднимая головы, вступил на освещенный квадрат похожий на жука брюнет Сюже. Зал, только что сотрясавшийся от неистового рева трибун, смолк, словно вырубили звук. Сюже отошел в свой угол, хмуро оглядел первые ряды. Их сплошь занимали штурмовики и эсэсовцы. Выше, в ложе, обитой бордовым бархатом, он увидел Гитлера и молодежного вождя рейхсюгендфюрера Шираха.

Шмеллинг задерживал Маркуса. Это была психологическая уловка. Пусть постоит француз наедине с враждебным залом, почувствует, какая сила стоит за его соперником, немцем Хохмайстером…

Но вот зрители увидели Маркуса. Потолок будто рухнул — зал зашелся в экстазе. Хохмайстер нырнул под канаты, резким движением плеч сбросил халат, вскинул руки в перчатках, приветствуя болельщиков.

Ударил гонг. Сюже прыжком пересек ринг и бросился в атаку. Однако долго держать бешеный темп не смог. Маркус скользил по рингу свободно и плавко, точно балерина. Он не был сильней Сюже, но за его спиной орали тысячи поклонников, он дрался на своем, немецком, ринге и обязан был победить. Француз собрался провести удар правой и сразу левой. Маркус ушел. Перчатки протаранили воздух. Финт левой, правая достает челюсть. Подбородок подскакивает вверх. Огни на какое-то время гаснут, только плывут круги, как искрящиеся колеса фейерверка.