Альберт Зарипов - Дембельский аккорд

- Снайпером. Если можно?! - пожелал Туваржиев.

Одна СВДешка у меня всё ещё оставалась вакантной… Вернее, недавно освободилась… Когда её молодой обладатель переквалифицировался в автоматчика.

- Хорошо! Будешь снайпером. - немного подумав, я дал свое "добро". - Со снайперской винтовкой Драгунова! У меня она как раз свободная.

В роте всё шло своим чередом. Группа уже получила оружие и заканчивала экипироваться. Я познакомил Бычкова с новым подчиненным и поручил сержанту взять его под свой контроль.

- Он у нас будет эСВеДешником. Помоги ему сейчас получить оружие, магазины, подсумок.

Сержант кивнул мне и повел Туваржиева в ружпарк.

А я заглянул в вагончик. Писарь Корнюхин оказался вполне живым и даже здоровым. Никаких следов насилия ни на его довольном лице в форме свежих опухолей, ни отпечатков сапог на обмундировании не имелось. Значит его встреча с командиром роты прошла в мирной и почти дружественной обстановке.

- А где ротный?

Корнюхин оглянулся на меня, продемонстрировав мне вторую половину лица, которая также не носила на себе никаких следов подошв или ладоней.

- Они пошли в штаб. Их вызвали для получения молодых. - отвечал писарь.

Не знаю… Толи пинок по седалищу, толи удар головой об подоконник подействовал, толи благоразумие подсказало, но у Корнюхина внезапно выросло огромнейшее чувство уважения к личности майора Пуданова. И теперь он говорил об Иваныче только во множественном числе, таким образом возведя командира первой роты в статус Российского Самодержца.

- Ну, ладно! - съязвил я. - Скажите им, что мы пошли на занятие.

- Так точно, товарищ старший лейтенант! - с обезоруживающей покорностью произнес канцелярских дел мастер. - Скажу им.

Меня успокоило то, что он ко мне обратился в единственном числе, ведь скажи писарь мне "товарищи старшие лейтенанты", то это явилось бы первым признаком негативных последствий утренних событий.

Меня уже ждала группа в полной боевой готовности. Сегодня в ней не было дембелей и мы продолжили заниматься отработкой действий отдельных разведчиков и всей группы целиком в зависимости от меняющейся обстановки. Вместе с молодежью бегал, прыгал и перекатывался новоиспеченный снайпер Туваржиев, буквально с лету понимавший всё необходимое и потому действовавший на редкость грамотно и толково. Хотя… Для самого первого своего занятия тактико-специальной подготовкой он работал вполне хорошо, но всё же на фоне молодых разведчиков Туваржиев им немного уступал. Я не без оснований предполагал, что он быстро сможет наверстать своё, а потом догнать и даже перегнать остальных бойцов. Всё теперь зависело только от его стараний и желаний… А они-то как раз и имелись.

По возвращению в роту я увидел Пуданова, объяснявшего что-то уже второй партии молодых солдат - человек этак в семь-восемь. Они окончили спецназовскую учебку в псковских Печорах и из Ростовской бригады на Ханкалу отправили совсем небольшое количество выпускников. В первую роту их отбирал сам Иваныч и меня они не интересовали. Моя группа уже была полностью сформирована и мне сейчас не хватало лишь трех водителей и трех башенных стрелков, которых обещали прислать в наш батальон из какой-то пехотной учебки.

А в канцелярии находилось двое лейтенантов, обучавшихся в Рязанском воздушно-десантном училище и теперь назначенных в нашу роту командирами групп. Один из них - высокий и ладно скроенный парень оказался выпускником десантного факультета.

- Лейтенант Винокуров! - официально представился он, а потом смущенно добавил. - Саша!

- Алик! - назвался я и пожал его крепкую руку. - Ого!… Пальцы мне сломаешь.

- Случайно… - покраснев, засмеялся десантник. - Больше не буду.

Второй лейтенант оказался выпускником нашей спецназовской 13-ой роты и моим младшим курсом. И его я знал уже давно.

В нашем 5-ом батальоне было всего две роты: тринадцатая и четырнадцатая, которые соответственно состояли из двух взводов одного курса и пары взводов другого курса. Но уже помладше… Разница между обучавшимися была в два года. Например, если в 13-ой роте обучался первый и третий курсы, то в 14-ой роте соответственно второй и четвертый курсы. И с каждым выпуском из училища статус младших курсов возрастал. На место выпустившегося из училища четвертого курса набирались совсем ещё зелёненькие юнцы, которые после принятия Военной Присяги становились полноценными первокурсниками… И всё шло по новому кругу.

Поэтому мы хорошо знали не только своих непосредственных однокашников, но как старший наш курс, выпустившийся двумя годами раньше нас, так и младший курс, закончивший обучение двумя годами позже.

- Здорово, Михаил! - я дружески потряс его руку.

- Привет! - улыбнулся лейтенант. - Ну и как вы тут?

Мне от них скрывать было нечего - ведь они прибыли сюда не на час или день… Пусть с первых же минут врубаются в обстановку.

- Да всё воюем… - махнул я рукой в сторону палаток. - Вот с этими гавриками! Дембелями то есть.

В этот момент вечно недовольный Гаврилович выбрался из третьей палатки со стопкой солдатских одеял, только что реквизированных Иванычем у старослужащих. Он несколько раз разинул свой рот, но безуспешно… Вот Гаврила "раззявил свою варежку" и наконец-то чихнул на всю округу… Потом смачно и демонстративно выругался весьма нецензурными выражениями и пошел отдавать одеяла во вторую палатку… Молодым, так сказать, коллегам… Шестидневное пребывание на гауптвахте на него повлияло лишь самую малость.

- И как успехи? - спросил спецназовский лейтенант.

- По разному бывает. - моя скромность опять поперла вон. - То они нас, то мы их… Личного состава ведь вон сколько! А нас всего двое… Было.

Тут я мельком глянул в окно и замолчал, увидав в нём ещё одно увлекательное зрелище… Сначала один, а затем и второй лейтенанты тоже взглянули на своих будущих подопечных.

В проходе между палаток появилось двое "дедушек", которые с большим надрывом, то есть чуть ли не из последних сил, тащили собранную двухярусную кровать. Скрученная проволока им очень сильно мешала сверху, но обойти палатку с другой, совершенно свободной стороны дембеля упорно не хотели… Опустив как можно ниже свой торец кровати, передний солдат на полусогнутых ножках семенил очень осторожненько и при этом внимательно поглядывал вверх, чтобы кроватная дужка благополучно проскочила под проволочным препятствием. Барьер был взят и он чуть ли не галопом рванул дальше, но у наших армейских кроватей имеется ведь и вторая дужка, которая по высоте ничем не уступает первой… И железная основа с панцирной сеткой, ну, никак не желает растягиваться в длину… Пока второй носильщик раскрывал свой рот в беззвучном крике, вырвавшийся вперед "бегун" нехотя возвратился к отставшей от него кровати. После непродолжительных "дебатов" и усиленной жестикуляции компромисс был достигнут… И теперь семенящей да скрюченной походкой шли нога в ногу оба страдальца… Никаких рывков или бросков… Шаг за шагом.