Уолтер Лорд - День позора

На авиабазе морской пехоты Эва происходило почти то же самое. Дежурный по части капитан Леонард Эшвелл сразу почувствовал что-то не то, когда увидел две группы торпедоносцев, летящих вдоль побережья в направлении стоянки флота. В отличие от большинства других на Гавайях, капитан сразу же их опознал. Он бросился в штаб, чтобы объявить боевую тревогу, но в этот момент 21 истребитель "Зеро", появившись со стороны гор, с бреющего полета начали штурмовку аэродрома. Некоторые занялись самолетами, стоявшими ровными рядами вдоль полосы, другие - обрушились на ангары, третьи крушили рулежки. Один из истребителей поймал самого подполковника Клайда Ларкина - командира авиабазы, который ехал на службу на своей развалюхе выпуска 1930 года. Ларкин, не выключая мотора, катапультировался из машины прямо в придорожную канаву. Когда самолет пронесся над ним, подполковник забрался обратно и прибыл на базу в 8.05. К этому времени 33 из 49 вверенных ему самолетов были уже превращены в пылающие обломки. Жена подполковника наслаждалась солнечным утром в отеле "Халекулани", где они временно сняли номер до найма дома или квартиры.

Среди других гостей отеля находился капитан 1-го ранга Банкли с "Калифорнии", который в плавках отправился на пляж, чтобы окунуться перед завтраком. В другом номере корреспондент газеты "Крисчен Сайнс Монитор" Джозеф Харш был разбужен грохотом отдаленных взрывов. Они немедленно напомнили ему воздушные налеты на Берлин, где он был предыдущей зимой. Он разбудил свою жену и сказал:

- Дорогая, ты часто спрашивала меня, как звучат взрывы бомб при воздушных налетах. Послушай, это очень хорошая имитация.

- О, - протянула жена, - хорошо звучит. Мне нравится. - И супруги заснули снова.

Большинство жителей Гонолулу проявили мало интереса к громыхавшим вдали взрывам. Писатель Бейл Кларк услышал их через окно своего дома и решил, что это артиллерийские стрельбы флота. Если его что-то и беспокоило в то утро, то это отсутствие утренней газеты.

А Томми Томмерлин - летчик местной авиалинии, обслуживающей Гавайские острова, подрабатывал, давая летные уроки Джиму Дункану на желтой, учебной "Аэронке", принадлежащей местному аэроклубу. Сегодня Дункан должен был показать, чему он научился, пролетев самостоятельно вокруг острова. Они пролетали над мормонским храмом на мысе Кахуку, когда самолет тряхнуло и они услышали треск пулеметной очереди. Сначала Дункан подумал, что какой-нибудь придурок из армейских пилотов хочет его напугать холостыми очередями, но увидев трассирующую очередь, направленную на него, понял, что заблуждался. Пули забарабанили по фюзеляжу. Ведя огонь, два самолета шли снизу прямо на него. Развернувшись, они стали делать второй заход, и Дункан впервые в жизни увидел оранжево-красные круги у них на крыльях. Он немедленно спикировал в сторону береговой черты, надеясь укрыться за холмами, чьи отвесные склоны выходили к самой воде. Это было хорошее решение - японские самолеты не решились следовать за ним. Сделав пару кругов, они присоединились к армаде, направляющейся в Перл-Харбор. Простреленная "Аэронка", проковыляв вдоль побережья, кое-как плюхнулась на частный аэродром Джона Роджерса.

Еще один пилот-любитель - адвокат Рой Витасек - попал в похожую переделку над аэродромом Роджерса. Он тоже совершал утреннюю прогулку на "Аэронке" вместе со своим сыном Мартином. Они уже заходили на посадку, когда увидели дым и огонь первого взрыва, поднявшегося над островом Форд. Неподалеку кружились какие-то самолеты, Витасек не связал их присутствие с увиденным взрывом. Новые взрывы начали подниматься над гаванью. Затем взорвался ангар на аэродроме Хикэм. И если у Витасека были еще сомнения, то они рассеялись, когда он увидел несколько самолетов с красными кругами на плоскостях, пролетевших под ним. Два из них появились у него за хвостом, и Витасек отвернул в сторону моря, надеясь, что истребители не будут гнаться за столь ничтожной целью. И оказался прав. Японцы дали ему в след не очень прицельную очередь и спикировали на аэропорт Роджерса. Когда он наконец совершил посадку, в аэропорту все бурлило от возмущения: "Видели ли вы подобных психопатов?! Они что, все перепились, если вылетают на учения с боевыми патронами?!"

До последнего момента аэропорт Роджерса пытался работать по своему графику. В 8.00 диспетчер объявил посадку на самолет, следующий на остров Мауи, и пассажиры, как обычно, вышли на летное поле к ожидавшей машине. Среди них был доктор Гомер Идзуми из Санитарного центра на Мауи, который прилетел в Гонолулу по делу. Провожающие его супруги Джонсон видели, как он взбирался по трапу, неся коробку со своим любимым домашним печеньем. Он уже помахал рукой через иллюминатор самолета, когда всем пассажирам было приказано покинуть машину. Доктор Идзуми выпрыгнул из самолета и снова подошел к Джонсонам. В этот момент японские истребители, пройдя низко над полосой, вспахали взлетную полосу пулеметными очередями. Пилот готового взлететь пассажирского самолета Боб Тайс был убит. Джонсоны стали убеждать Идзуми вернуться к ним домой. Тот не соглашался, считая, что самолет вскоре вылетит. Но он ошибся. Вскоре аэропорт был превращен в груду горящих обломков. Упав под пальму, оглушенный взрывами и свистом осколков, доктор Идзуми неожиданно подумал: успел ли он на прощание поцеловать своего сына Аллена, когда улетал с Мауи.

С верхнего яруса надстройки линейного корабля "Мэриленд" матрос Лесли Верной бил длинными пулеметными очередями по летящим со всех направлений самолетам. Он забрался сюда еще до начала атаки, надеясь в тиши самого верхнего боевого поста надписать целую пачку рождественских открыток. Теперь он понял, что сегодня это вряд ли удастся сделать. Увидев самолеты, пикирующие на остров Форд, Верной все понял и бросился к пулемету. Прицельным огнем ему удалось сбить с боевого курса первые торпедоносцы, появившиеся со стороны входного канала.

С мостика эскадренного миноносца "Бегли", едва увидев пролетающие над гаванью самолеты, без команды открыл пулеметный огонь матрос Джордж Сэллет. Очередь из пулемета Джорджа прошила хвостовое оперение летевшего низко над водой торпедоносца. Хвостовой стрелок с простреленной головой ничком упал на свои пулеметы. Сэллету казалось, что он все это видит в кино.

Немедленно открыли огонь крейсера "Хелена" и "Релей", подводная лодка "Таутог", некоторые эсминцы. С надстройки "Невады" один матрос, считавшийся безнадежным разгильдяем, огнем из пистолет-пулемета 30-го калибра отстрелил крыло одному истребителю, обеспечив линкору очень важную передышку.

Все новые и новые орудия и пулеметы включались в заградительный огонь. Но поначалу их было до боли мало. Объявленная на флоте "Готовность - З" предусматривала для каждого сектора обороны одну зенитную батарею и дежурство расчетов примерно у половины зенитных орудий на кораблях. Однако даже и этот приказ практически выполнен не был. Все подавил дух воскресного дня.