Карл Вурцбергер - Туманы сами не рассеиваются

— «…Экспертиза дала заключение о моей полной невиновности. Но это согласно параграфам, однако ведь у человека есть еще совесть. Позавчера у нас было партсобрание, на котором мне дали поручение заниматься с молодежью правилами уличного движения. Это после этого-то случая? Ты понимаешь, Роберт?..»

— Да, любопытно… — пробормотал Шустер.

— А ты знаешь, что произошло в нашей группе?

— Нет.

— Садись поближе, расскажу.

И Роберт откровенно рассказал о случае со сном на посту, о расстегнутом ремие Фрица, рассказал честно, не щадя ни себя, ни его.

— Что мне теперь делать? — спросил он Шустера. — Я больше не могу молчать. А если обо всем рассказать, то это может отразиться на соцсоревновании.

— Сейчас ты говоришь, как Йонас. Разве самое важное заключается в том, какое место мы займем? Что же ты сделаешь?

Роберт пожал плечами.

— Думаю, что ты мне все это рассказал не только для того, чтобы найти во мне сочувствующего…

— Так что же мне делать?

— Решай сам.

Однажды в начале сентября после обеда унтер-офицер Йонас ознакомил солдат отделения с результатами соревнования. Он был доволен и с воодушевлением говорил о том, что коллектив у них сплоченный и сильный, не забыта ни критика, ни самокритика.

— А сейчас, товарищи, я расскажу вам о случае, который произошел сегодня утром. Западногерманские пограничники организовали очередную провокацию на нашем участке, однако благодаря высокой бдительности, правильному поведению и мужеству товарищей Шустера и Геймана все обошлось благополучно. Шустер рассмеялся, а Йонас все говорил и говорил. «Боже мой, зачем только он произносит такие слова: «высокая бдительность, правильное поведение и мужество».

На самом деле все было иначе.

Шустер был назначен на дежурство в паре с Гейманом, Они обходили свой участок, осматривая местность в бинокль.

— Ну как, ты привык на новом месте? — поинтересовался Шустер.

— Не совсем, времени мало прошло, да кое-что я себе иначе представлял.

— Например?

В этот момент с той стороны границы раздался рев мотоцикла.

— Внимание! — бросил Шустер.

Через несколько секунд на дороге показался мотоциклист, который ехал прямо к проходу в заграждении.

— Что он хочет? — удивился Гейман.

— Подождем — увидим.

Мотоциклист подкатил к шлагбауму, который стоял на той стороне границы, и что-то прокричал.

Однако шлагбаум не поднялся, а мотоциклист все ехал и ехал, пока не натолкнулся на него. Мотоцикл опрокинулся, подмяв мотоциклиста под себя. Раздался дикий крик.

— Что нам делать? — Гейман схватил Шустера за руку.

— Продолжай наблюдение, а я доложу на заставу.

Когда Шустер вернулся в окопчик, Фриц сказал:

— Мотоциклист ранен. Что сказал дежурный?

— Спокойно и тихо, — заметил Шустер.

— Эй, камраден, у меня, кажется, переломаны ноги, я не могу подняться, помогите мне! Я хочу перейти к вам! Если меня увидят наши пограничники, я пропал…

— Ты слышал? — Гейман побледнел. — Мы должны помочь ему.

— Дай мне бинокль! И лежи тихо!

Фриц встал и направился к заграждению.

— Фриц, назад! Назад, говорю я! — приказал Шустер. Фриц неохотно вернулся на место.

— Чего мы ждем? Каждая минута дорога: ведь у него ноги переломаны…

— Ты в своем уме? Человек находится на западногерманской территории. Понятно? Между нами и ним проходит государственная граница!

— При чем тут граница, когда такая ситуация! Человек ранен! Ведь мы же люди… Если мы ему не поможем, он может остаться без ног…

— Друзья! Ну, где же вы?! Помогите! — кричал мотоциклист.

— Не делай глупостей, Фриц! Это западногерманский гражданин. Для нас с тобой граница — это закон. Если бы он перешел на нашу сторону, тогда бы мы оказали ему помощь. И он прекрасно это знает.

— Ребята! Помогите же мне! Я хочу перейти к вам! — кричал, корчась от боли, мотоциклист, приподнимаясь немного на локтях.

— Ты что, оглох?! — Гейман вскочил на ноги. — Можешь оставаться на месте, а я пойду и помогу ему!

Шустер успел схватить Геймана за ремень:

— Лечь на место! Это приказ!

Фриц неохотно повиновался, но он никак не мог понять, где же у них человечность, если они не могут помочь раненому человеку.

— Крикни ему, чтобы он полз к нам. Или этого тоже нельзя делать? — с издевкой спросил Фриц.

— Если он этого сам захочет, сам и поползет.

— Но он же не может!

— А мы не имеем права тащить его на нашу сторону. На заставу мы доложили, все. Мы пограничники, а не солдаты армии спасения. И прекратить разговоры, мы не на собрании!

— Не люди вы, что ли?! — крикнул мотоциклист.-

Я больше не могу!..

Шустер приложил бинокль к глазам и долго наблюдал за мотоциклистом, а затем перевел взгляд на опушку леса. Опустив бинокль, он повернулся к Гейману и приказал:

— Ползи к лесу и не оглядывайся! Я поползу за тобой.

— Ты что? Хочешь бросить пост?! А мотоциклист?!

— Выполняй приказ, потом все поймешь!

— Звери вы, а не люди! — заорал мотоциклист им вслед, увидев, что они поползли в глубь леса.

Шустер видел, как побледнел Фриц, как он стиснул зубы.

Когда они оказались в чаще леса, Шустер встал и с усмешкой сказал:

— Если я не ошибаюсь, ты сейчас увидишь нечто интересное, мой дорогой!

Лесом они отошли немного в сторону, а затем снова подползли к границе.

— Возьми бинокль и смотри! — шепнул Шустер Фрицу. — Смотри внимательно и не шевелись.

Фриц приложил бинокль к глазам.

Мотоциклист лежал на том же месте и крутил головой, смотря в том направлении, каким они уползли в лес.

— Что он делает? — спросил Шустер.

— Ничего особенного. Наблюдает, смотрит, ушли ли мы.

Так прошло с полчаса. А затем случилось чудо. Мотоциклист замахал кому-то рукой и что-то крикнул. И в тот же миг из-за деревьев вышли трое военных и гражданский с кинокамерой в руках. Раненый мотоциклист как ни в чем не бывало встал на ноги и, пожав плечами, пошел навстречу военным.

Только сейчас до Геймана дошел смысл происшедшего. Фриц побледнел, казалось, он потерял дар речи.

Через минуту к военным подъехал джип, и они уехали. Мотоциклист поднял свой мотоцикл, завел его и укатил тоже.

— Теперь ты понял, что бы с нами было, если бы мы поддались на эту… провокацию? — спросил Шустер.

— Да… — Гейман опустил голову. — Теперь-то я понял.

— Ну и хорошо, — Шустер похлопал Фрица по плечу. — Сейчас доложим на заставу.

Йонас немного помолчал и, вытерев потный лоб, сказал:

— Вы видите, как действовал рядовой Гейман. Он, правда, выполнил приказ старшего дозора, а его колебания — это пустяки.

— Пустяки?! А если бы Гейман сам был старшим дозора, что тогда? — не удержался Шустер. — Правда, он еще молодой солдат, но и ему за полгода службы пора было кое-чему научиться! Но он не научился.