Хироюки Агава - Адмирал Ямамото. Путь самурая, разгромившего Перл-Харбор. 1921 - 1943 гг.

— Если это правда, — раздраженно объяснял потом Фучида, — ему следовало принять соответствующие меры. Можно понять, если бы он стал советоваться с начальником штаба, но для главнокомандующего вызывать командира эскадрильи и спрашивать его о таких вещах просто глупо...

Как рассказывает начальник штаба Кусака в своей книге «Объединенный флот», Нагумо сказал ему: приезжай — Как вы думаете, Кусака, правильно я сделал, согласившись взяться за эту работу? Мне бы тут же встать и отказаться. Ну а так я здесь, но черт его знает, сумею ли справиться. Как вы думаете? приезжай Это уже потом Нагумо стал самоуверенным; а в описываемый период все еще, по рассказам, шел в бой с неохотой и опаской, как тот, кто «идет по пятам за тигром».

Тем не менее в ночь на 7 декабря Нагумо и другие офицеры ударной группы обрели то особое состояние спокойствия, которое часто предшествует великим предприятиям. Небо было облачным, дул сильный северо-восточный ветер. Пока флот двигался на юг при свете луны, изредка выглядывавшей сквозь облака, авианосцы повернули на пятнадцать градусов. Каждый раз, когда полетная палуба кренилась, шины самолетов с полными баками и превышенной бомбовой нагрузкой вздувались, готовые лопнуть. На одной из бомб, уже погруженной в самолет, кто-то написал мелом: «Первая бомба в войне с Америкой».

Последние разведданные, поступившие из Токио, содержали следующие новости: «Утах» и авиаматка гидросамолетов вечером пятого вошли в гавань. Корабли на якоре на шестое число: девять линкоров, три легких крейсера, три посыльных судна морской авиации и семнадцать эсминцев. В доке четыре легких крейсера и два эсминца. Все тяжелые крейсеры и авианосцы вне базы. Во флоте не заметно признаков ничего необычного. Сегодня, 7 декабря, по телефонной связи с японским резидентом в Оаху между 13.30 и 14.00 подтверждено, что все идет как всегда, затемнения нет. Императорский генеральный штаб, морской отдел убеждены, что операция будет успешной». Последнее предложение добавил Томиока Садатоси — чтобы поднять дух офицеров и матросов в самый канун войны.

8 декабря в 12.40 (японское время) первая атакующая группа заняла позиции на «Акаги». В течение всего времени плавания ударная группа жила по токийскому времени, не переводя часов, и постепенно дневная жизнь экипажей оказалась расфазированной. Поэтому по часам была все еще глубокая ночь, когда экипажи позавтракали красным рисом с окасиратсуки (морской карп, приготовленный с головой и хвостом) и с умиротворяющим чувством завершенности вышли на палубу.

В водах к северу от Гавайских островов близился рассвет, когда поступил приказ на взлет всем самолетам — пропеллеры завертелись в унисон. Приказ пришел в 1.30. Шесть авианосцев встали против ветра. Как только регулировщики взлета взмахнули своими зелеными лампами, первый самолет на каждом авианосце сбросил тормозные кольца и оторвался от полетной палубы, оставляя за собой струю пламени, которая сбивала с ног уставших механиков.

Первым покинул «Акаги» «зеро», пилотируемый командиром первой волны Итайей Сигеру. Все самолеты были так перегружены при взлете, что, покидая полетную палубу, заметно устремлялись вниз, будто собирались нырнуть в море перед тем, как взмыть в небо. Остававшиеся на кораблях провожали их взглядами — машут кепками, на глазах слезы. Первая атакующая волна, состоявшая из 183 самолетов (шесть из 189 не смогли взлететь из-за аварий или поломок двигателей), взлетела с шести авианосцев в течение 15 минут. На хвосте у ведущего — самолета Фучиды — отличительные желтые и красные отметки. Через тридцать минут после взлета и после того, как 183 самолета выключили свои габаритные огни, на востоке появилось огромное солнце. Самолеты летели к Пёрл-Харбору, который где-то в двухстах милях отсюда.

После интенсивных тренировок, которые с лета проводились в заливе Кагосима, у Фучиды осталось немного забот в отношении технической готовности его команды. Что его больше беспокоило, так это время атаки: дело в том, что первая бомба должна быть сброшена ровно в 3.30, через тридцать минут после того, как японский ультиматум вручен американскому правительству в Вашингтоне. Первым над Пёрл-Харбором появился морской самолет-разведчик с «Чикумы», крейсера, посланного впереди ударной группы. Примерно через полтора часа после взлета, пока Фучида вглядывался в поисках первых признаков острова Оаху, его радист принял доклад разведчика с «Чикумы».

Перечисляя корабли на якоре в Пёрл-Харборе и их расположение, он также передал детали о погоде: «Направление ветра 80°, скорость 43 фута, облачность 70 процентов, высота облаков 5500 футов». Вскоре после этого через разрывы в облаках Фучида увидел прямо под собой длинную линию волнорезов — Кахуку-Пойнт на северной оконечности Оаху — и сделал правый поворот.

Одна из наиболее важных обязанностей командира атакующей группы — сделать выбор: предпринять внезапную атаку или вести фронтальное наступление. Если противник все еще ничего не подозревает и внезапная атака возможна, первыми вниз ринутся торпедоносцы до высоты тридцать футов и выпустят торпеды на стоящий на якоре американский флот. Если враг уже приготовил- ся и ждет их, так что необходима фронтальная атака, - пикирующие бомбардировщики капитана 2-го ранга Такахаси выйдут вперед и выведут из строя авиацию противника на земле и зенитные батареи, перед тем как в дело вступят другие части ударной группы.

При фронтальной атаке дым от бомбежки закроет корабли на рейде, усложняя условия для действий торпедоносцев и горизонтальных бомбардировщиков. Поэтому предпочтительнее внезапная атака, — если она вообще возможна.

Фучида должен был подать сигнал выстрелом из пистолета «верей»: один выстрел означает внезапную атаку, два — фронтальное нападение. Пока он летел, возглавляя всю группу, к западному побережью острова, он поручил через переговорную трубу своему пилоту лейтенанту Мацузаки, сидевшему на переднем сиденье:

— Мацузаки, внимательно следи за небом над Пёрл-Харбором слева — могут появиться истребители противника.

Над Пёрл-Харбором небо ясное, гавань покрыта легкой дымкой — мирное воскресное утро. Фучида в бинокль рассматривал картину с высоты более трех тысяч метров, но увидел лишь мачты вначале одного, затем другого, третьего американского боевого корабля; нигде ни на судах, ни на берегу незаметно никаких признаков тревоги. Фучида улыбнулся: все — внезапная атака! Взял в правую руку пистолет, поднял над головой и одним выстрелом отдал приказ. Часы показывали три минуты четвертого.

В этот момент различные эскадрильи должны рассыпать обычный строй, в котором летели, и образовать боевой строй, чтобы начать атаку. Эскадрилья торпедоносцев капитана 2-го ранга Мураты приняла сигнал и начала снижаться. Группа пикирующих бомбардировщиков Такахаси тоже увидела сигнал и стала набирать высоту. Предстояло подняться до четырех тысяч метров и быть готовыми к резкому снижению. Однако истребители сопровождения капитана 2-го ранга Итайи не увидели сигнала; быстроходным истребителям «зеро» трудно держать скорость 230 километров в час, с которой летели другие группы, поэтому, а также, чтобы вести наблюдение, они прочесывали небеса справа налево и облетали колонну с головы до хвоста.