Иван Шевцов - Бородинское поле

- Только фамилия нашего изобретателя - Фролова Александра Васильевна, санинструктор, - сообщил Брусничкин.

- Передайте ей мою благодарность, - сказал командарм и хмурился. Лицо его сделалось суровым и мрачным. - А вот потери в матчасти у вас, товарищ Макаров, недопустимы. Несмотря на хорошую маскировку. Почему?

- Товарищ командующий, будь у нас хоть сколько-нибудь достаточное стрелковое прикрытие, мы могли б избежать этих потерь. Фашистские автоматчики нас больно жалят, - волнуясь, ответил Глеб.

Говоров метнул строгий взгляд на Полосухина, и комдив немедля отозвался на этот недвусмысленный взгляд:

- Товарищ командующий, у нас совершенно нечем прикрыть артиллерию. Есть роты, в которых осталось по двадцать человек, - оправдываясь, быстро заговорил Полосухин.

- Виктор Иванович! - Говоров остановил его жестом руки. - В таких случаях надо всегда видеть главное. Кто для нас самый опасный враг в настоящее время? Пехота, авиация, артиллерия или танки?

- Танки, конечно, - покорно отозвался Полосухин.

- И наше спасение от них - артиллерия. Согласен?

- Согласен, товарищ командующий.

- А коль согласен, то делай вывод: беречь артиллерию пуще всего, создать ей условия для самого эффективного огня. А вы что делаете? Оставляете батареи без стрелкового прикрытия. И еще ищите оправдания: нечем прикрыть, двадцать штыков в роте. И меньше будет. А воевать надо. И побеждать надо. Остановили же мы его, выдохся. Но не сдох. Готовится к новому прыжку. И мы готовимся. Снова основная тяжесть битвы ляжет на артиллерию и танки. Танков у нас мало, вы это знаете. Как Суворов говорил? Воюют не числом, а умением. Ведь вот лес, наш родной лес, верный защитник и союзник наш. А мы всегда и везде на полную мощь пользуемся его услугами? Нет.

Он замолчал, и в этой паузе вдруг заговорил Брусничкин:

- Сегодня, товарищ генерал, на эту тему опубликована статья в "Красной звезде". Ваша статья. - Он ловко достал из полевой сумки газету.

- Да? Я еще не видел, - глухо и сдержанно отозвался Говоров.

- Вот, пожалуйста: "Опыт боев в лесах", - сказал Брусничкин и подал командарму газету.

Тот взял ее, мельком пробежал глазами текст статьи, подписанной его именем, вслух прочитал:

- "Мы требуем, чтобы подразделения не жались к тропам и дорогам. Лес дает большой простор для скрытого маневра мелких групп, и это необходимо полностью использовать". О лесах мы с вами уже говорили, и все же приходится снова напоминать. Кстати, перед позициями вашего полка, товарищ Макаров, лес, вокруг - кустарник. Он может быть отлично использован даже небольшой группой прикрытия. Скажем, взвод или два автоматчика.

Говоров возвратил Брусничкину газету и сказал, глядя на Полосухина:

- Перед полком Макарова, кроме боевого охранения, ничего нет.

- Там должна быть танковая засада, - сказал Полосухин.

- Ее может и не быть. Два десятка танков я беру в подвижную группу. Так что обеспечьте полк стрелковым прикрытием.

- Понятно, товарищ командующий, - тихо сказал Виктор Иванович. - Выделю подполковнику Макарову взвод автоматчиков. Больше не смогу.

- Возможно, мне придется взять от вас сотню штыков. Мы создаем армейский подвижной резерв из танков и пехоты.

Последние слова повергли Полосухина в уныние. Он помрачнел, что-то отчужденное появилось в глазах. Говоров заметил резкую перемену в комдиве, спросил кратко, хотя и догадывался, в чем тут дело:

- Вы что, расстроены?

- Товарищ командующий, тридцать вторая дивизия второй месяц не выходит из боя, - с обидой в голосе начал Полосухин. - Вы знаете, как нам досталось…

- Знаю, Виктор Иванович, - перебил Говоров, - пятидесятая и восемьдесят вторая дивизии выделят основные силы для подвижного резерва армии. По четыреста штыков каждая. - И он протянул руку Макарову и Брусничкину.

Штаб артиллерийского полка располагался в небольшой деревеньке, в которой уцелело четыре избы, колхозная конюшня да две бани. В двух избах размещалось командование и штаб, а две другие определили под санчасть. Конюшню отдали тылам, а бани использовали по прямому назначению.

В тот же вечер Макаров, Брусничкин и Судоплатов впервые за два месяца напарились в хорошо натопленной бане. А потом в теплой избе решили вместе поужинать. Ужин готовила Саша, помогали ей Чумаев и Коля. После гибели Акулова Брусничкин по совету Глеба взял себе в ординарцы Чумаева, а Коля был выдвинут на должность ординарца командира полка. Глеб полюбил мальчонку и относился к нему, как к родному сыну. Вообще этот общительный ласковый паренек вскоре стал любимцем полка. Пожилые бойцы называли его сынком, командиры - Колей-Николаем.

На ужин раздобыли картошки, Саша пожарила ее со свиной тушенкой. Получилось отменное блюдо. Спирт разводили не водой, а крепким холодным чаем. Закусывали солеными огурцами и квашеной капустой. За столом сидели вчетвером: трое мужчин и Саша. Прежде всего сообщили Александре Васильевне, что ее благодарит командарм за маскировочные сетки, и поздравили ее: шутка ли, отмечена самим командующим эта неутомимая женщина, везде поспевающая.

Говорили о бане, о русской парилке с веником, о том, как она полезна для здоровья. Брусничкин с изумлением рассказывал Саше, как Макаров выскакивал из парилки за дверь, розовенький, разгоряченный, катался в снегу, а затем снова бежал на полок - в огненный ад, где нечем дышать, нещадно хлестал себя веником.

- Уму непостижимо! - говорил Леонид Викторович. - Я такое в первый раз в жизни вижу собственными глазами, чтоб разгоряченный - и в снег. Это же явное воспаление легких, самоубийство. Я, конечно, читал об этом лихом обычае. Но тут, представляете, Александра Васильевна, воочию увидал. Это же самоистязание.

- Да какое ж тут самоистязание? Одно удовольствие, - возражал Судоплатов. - Я, конечно, в снег не рискнул, но веник и крепкий пар почитаю. Это блаженство!

В разгар ужина в избу вошел высокий пехотный лейтенант, доложил, глядя на Макарова:

- Командир стрелкового взвода лейтенант Сухов прибыл в ваше распоряжение.

Макаров и Брусничкин обменялись довольными, веселыми взглядами, которые говорили: сверхоперативно комдив выполнил свое обещание.

- Только командир или взвод во главе с командиром? - спросил Макаров. - Насколько я помню, ваш взвод погиб на Бородинском поле.

- Прибыл во главе взвода, - кратко ответил Сухов, облизав по-девичьи пухлые губы.

- Взвод ваш полностью укомплектован личным составом? - спросил начальник штаба.

- Полностью, товарищ майор. - Сухов мельком взглянул на Судоплатова и опять перевел взгляд на Макарова.

- Хорошо, лейтенант, - сказал Макаров. - А теперь присаживайтесь с нами поужинать.

- Благодарю, товарищ подполковник, меня ждут бойцы, - ответил Сухов, скользнув далеко не равнодушным взглядом по аппетитно сервированному столу.