Алексей Матиясевич - В глубинах Балтики

Миноносец «Сталин» несло лагом, а «Анадырь» — кормой вперед. Такое положение по отношению к движению льда было крайне опасно. Лед напирал все сильнее, и миноносец начал крениться, трещали и лопались бруски защитной «шубы».

— Подрывную партию на лед! — скомандовал командир корабля Обухов. Инженер Дубравин спустился на лед вместе с подрывниками и указал место, куда закладывать взрывчатку. Скоро высоко в воздух взлетели куски льда, напиравшая льдина треснула, и корабль выровнялся.

Под кормой «Анадыря» пришлось подрывать лед нам вместе с плотником Егором Михайловым. Взрывы оказались удачными, руль и винт были освобождены.

Вокруг всех судов то и дело гремели взрывы, фонтаны воды и ледяной каши белыми столбами подымались вверх. День был ясный, солнечный. Кажется, Марку Трояновскому повезло, он сделал много эффектных снимков. А взрывы не только спасали корабли от ледовых, объятий, но и явились салютом полярной станции на самой северной точке Евразии — мысе [51] Челюскин, к которому несло нас вместе со льдом со скоростью около трех миль в час.

Когда затих грохот взрывов, мы услышали шум самолета. С востока быстро приближалась черная точка. Летчик Василий Сергеевич Молоков низко пролетел над караваном, качнул крыльями и передал по радио, что в нескольких милях к северу лед значительно реже. Суда отсалютовали ему гудками.

Внезапно нажим льда прекратился. Льды как бы расступились в стороны. Стало возможно работать винтами. «Литке» удалось быстро развернуться на курс, указанный Молоковым. А узким миноносцам никак не удавалось развернуться и начать движение. «Литке» сумел подойти к «Войкову» и взять его на короткий буксир. «Анадырь» пробился к «Сталину» и тоже подал буксир.

Прошло около часа, и мы попали в полосу разреженного льда, медленно дрейфовавшего на восток. Отдали буксиры, и миноносцы пошли самостоятельно, держа в кильватер за своими лидерами.

Мыс Челюскин остался далеко к югу. Уже темнело, но домики полярной станции четко вырисовывались на берегу, припорошенном свежим снежком.

На судах включили ходовые огни. Полярники заметили их и, приветствуя нас, зажгли на берегу яркий белый огонь. Начальник экспедиции О.Ю. Шмидт передал по радио привет от моряков и сообщил, что пароход со сменой скоро придет.

Вечером 6 сентября вышли в море Лаптевых. Лед был разрежен, но в темное время суток пришлось идти малым ходом, чтобы не напороться на какую-нибудь предательскую льдину. А утром навалился туман. За «Литке» шел «Сталин», за ним «Анадырь» и «Войков».

Неожиданно «Литке» встретил тяжелую льдину и остановился. «Сталин» шел на близком расстоянии и, чтобы не врезаться в корму ледокола, дал задний ход, одновременно подав сигнал свистком. Мы тотчас дали полный ход назад. Но у «Анадыря» инерция больше, чем у легкого миноносца, и, чтобы его не протаранить, Бочек скомандовал: «Лево на борт!» Миноносец [52] не пострадал, но наш пароход скулой левого борта ударился о тяжелую льдину. В трюме появилась пробоина. Вода стала поступать в трюм, загруженный мешками с мукой и гречневой крупой. При составлении плана погрузки мы учитывали возможность повреждения корпуса в самом уязвимом при ударе о лед трюме №1, поэтому и приняли в этот трюм груз, который сравнительно легко и быстро можно поднять на палубу и который меньше других грузов боится воды. Такая загрузка себя оправдала. Подмокло лишь несколько десятков мешков с мукой. После просушки она была вполне пригодна в пищу.

С помощью военных моряков мы быстро добрались до места повреждения. Наши механики и водолазы надежно заварили трещины в шпангоутах, а на обшивку корпуса поставили небольшую заплатку. Боцман Якобсон вместе с плотником Михайловым работали умело и быстро. Они поставили со стороны трюма цементный ящик, закрепив его к шпангоутам. Корпус парохода в районе повреждения стал крепче, чем был до этого.

Пока мы возились с заделкой пробоины, туман рассеялся. «Литке» повел колонну полным ходом, лавируя среди обломков ледяных полей и отдельно плавающих льдин.

Как и намечалось планом, пароходы с углем «Искра» и «Ванцетти» с помощью ледокола «Красин» прошли с Дальнего Востока, и мы встретились с ними в море Лаптевых. «Литке» и «Анадырь» до отказа загрузили углем бункера и взяли несколько тонн на палубу. Во время бункеровки все суда лежали в дрейфе в разреженном льду. Из Тикси на гидросамолете прилетел Иван Иванович Черевичный. Он мастерски посадил свою летающую лодку на озерцо чистой воды, пришвартовал ее к льдине, у которой стоял миноносец «Сталин», и поднялся на борт. Черевичный сообщил свежие данные о состоянии льдов на восток до Колымы. Правда, оттуда только что пришли пароходы-снабженцы, но обстановка могла и измениться. Черевичный вскоре улетел на базу. «Литке» повел «Искру» [53] и «Ванцетти» через тяжелую перемычку льда к проливу Вилькицкого. На юг, к проливу Дмитрия Лаптева, лед был разрежен, во главе колонны пошел «Анадырь», миноносцы держали в кильватер.

По мере приближения к проливу, льда становилось все меньше и меньше, и наконец мы пошли по чистой воде. Это сказывалось влияние вод реки Лены. При подходе к проливу лидерство передали миноносцу «Сталин», как кораблю с наименьшей осадкой и лучше оснащенному навигационной техникой. «Литке» нагнал нас в проливе и, когда район мелководья остался позади, стал во главе каравана. Изредка попадались отдельные льдины, а слева по борту в двух-трех милях простиралась кромка сплошного крепкого льда. Шли полным ходом.

16 сентября прошли мимо мрачных Медвежьих островов. Далее снова ледовое плавание. Непрерывно звенели машинные телеграфы: малый ход, стоп, полный назад, полный вперед, снова стоп... Айонское скопление льда дало о себе знать. Приближался мыс Шелагский. Здесь зачастую бывало трудно пробиться, но на этот раз льды отступили, и мы быстро проскочили на восток.

18 сентября нас встретил ледокол «Красин», его молодежно-комсомольский экипаж возглавляли капитан М.П. Белоусов и старпом М.В. Готский — молодые дальневосточники. Во льду они работали хорошо, уверенно. Начальник экспедиции О.Ю. Шмидт временно перешел на ледокол, и «Красин» повел колонну на восток.

В это время получили сообщение летавшего на разведку летчика Михаила Николаевича Каминского, что в проливе Лонга поля многолетнего льда, но есть полынья с мелкобитым льдом. «Красин» пошел по пути, указанному Каминским.

Ночью 19 сентября на «Анадыре» получили радиограмму с «Искры» и «Ванцетти». Капитаны судов сообщали, что ледоколы «Ермак» и «Ленин» провели свой караван в море Лаптевых, а затем вывели их в Карское море. Воспользовавшись полученными от [54] нас сведениями, они следуют на запад архипелагом Норденшельда. Мы были рады успешному движению наших снабженцев на запад и послали им ответную радиограмму с пожеланием благополучного завершения рейса.