Алексей Матиясевич - В глубинах Балтики

Я рассказал об одном морском качестве — об умении переносить качку. Но понятие «морские качества» значительно шире. Оно включает в себя многие свойства характера: терпение, самообладание, настойчивость, решительность, умение приспосабливаться к любым обстоятельствам, любовь к своему судну и другие.

С этими качествами люди не рождаются, они вырабатываются с течением времени. И чем человек настойчивее, чем больше любит свое дело, свою морскую профессию, тем скорее приобретает он качества, необходимые для каждого моряка. [24]

В начале мая 1932 года пароход «Бурят», на котором я был старшим помощником капитана, после длительного плавания во льдах Охотского моря и рейса в Петропавловск-Камчатский вернулся во Владивосток. Капитан М. В. Попов на время своего отпуска предложил мне сходить в один рейс за него. Руководство Дальневосточным пароходством не возражало.

Мне в неполных двадцать семь лет было лестно принять командование судном, но, откровенно говоря, я немного побаивался. Михаил Васильевич успокоил меня, заявив, что, хотя я плавал с ним всего несколько месяцев, он уверен, что я справлюсь. К тому же рейс не дальний — на рейд Дуэ за углем с острова Сахалин.

Я стал готовить пароход к выходу в море. Зашел в пароходство и там неожиданно узнал, что большая группа судов подготавливается к рейсу в Арктику и нужны моряки, знакомые с плаванием во льдах. В течение нескольких лет мне довелось плавать в Карском море, а в арктических восточных морях я еще не бывал. Очень захотелось пойти в новый, неизвестный мне край. Не сразу согласились удовлетворить мою просьбу. Должности старших помощников были уже заняты, да и на «Бурята» надо было подыскать капитана. В конце концов я принял дела второго помощника капитана парохода «Красный партизан». Ничего, что иду с понижением, думал я, зато плавание предстоит интересное.

И не ошибся.

«Красный партизан» вместе с другими судами вошел в состав Северо-восточной полярной экспедиции Наркомвода. Созданная постановлением СНК от 23 января 1932 года, она направлялась из Владивостока в устье реки Колымы и должна была доставить технические и продовольственные грузы и несколько сот рабочих для освоения богатств Колымского края. Кроме того, морским судам поручалось прибуксировать [25] для работы на Колыме два буксирных парохода мощностью по 200 лошадиных сил, две баржи грузоподъемностью по 250 тонн и две — по 500 тонн.

В экспедиции участвовали шесть пароходов и одна парусно-моторная шхуна. Проводка этой большой флотилии во льдах Арктики поручалась ледоколу «Литке».

Загрузив трюмы и приняв на палубы пароходов катера и крупногабаритную технику, суда экспедиции в конце июня вышли из бухты Золотой Рог. Несколько дней спустя нас догнал ледокол «Литке». Ледовая обстановка вдоль всего побережья от мыса Дежнева до острова Айон была очень тяжелой. В то время в Арктике еще не было ни регулярной ледовой авиаразведки, ни службы научно-оперативного обеспечения ледовых морских операций. Сил одного ледокола для форсирования ледовых перемычек было явно недостаточно. Только 4 сентября судам удалось пробиться к устью Колымы. Сразу же приступили к разгрузке пароходов.

В этот же день произошло знаменательное событие: с запада, впервые в истории Северного морского пути, пришел ледокольный пароход «Сибиряков», который не только успешно прошел из Архангельска Северным морским путем на восток, но и прибуксировал из бухты Тикси два небольших речных буксира — «Партизан» и «Якут», предназначенных для работы на Колыме. На борту «Литке» произошла встреча двух начальников экспедиций: О.К. Шмидта и Н.И. Евгенова, Вскоре, получив информацию о состоянии льда, «Сибиряков» двинулся на восток.

В разгрузке пароходов участвовал весь состав экспедиции, кроме капитанов и старших механиков, которые несли вахту на судах. В первую очередь выгружали тяжеловесные и продовольственные грузы. Катера и буксирные пароходики непрерывно отводили от бортов пароходов груженые баржи и кунгасы. Выгружать на берег все грузы приходилось вручную. Быстро построили мостки, к которым подводили баржи. У места выгрузки не было ни одного строения. На [26] многие километры берег был совершенно пустынен. Для прибывших на пароходах рабочих поставили палатки. Плотники приступили к постройке дома из привезенного леса и плавника.

Двое суток ни на минуту не приостанавливались работы. Но вдруг с севера потянул ветер и быстро достиг штормовой силы. Повалил густой снег. Буксиры и баржи обледенели, а малые катера превратились в сплошные глыбы льда. Несколько кунгасов с мукой, пока их буксировали, залило. Спасла плавучесть груза, и кунгасы прибило к берегу. Стоя по пояс в ледяной воде, люди выгружали муку. Ни одного мешка не осталось в воде, все были выловлены.

Шторм усиливался. Крупные волны заходили в открытую с севера бухту. Несколько кунгасов, барж и буксирчик «Якут» волны выбросили на берег. С севера начали надвигаться льды. От их натиска не могли спасти ни якоря, ни работающие машины. Хотя в трюмах пароходов оставалось более половины груза, надо было уходить из этого незащищенного места, иначе лед мог выжать пароходы на береговые отмели.

Руководство экспедицией приняло решение вывести все пароходы в Чаунскую губу под защиту острова Большой Раутан. Буксиры с баржами должны были уйти на зиму в Колыму.

Когда мы шли к устью Колымы с востока, лед в районе острова Айон был разрежен. Теперь обстановка изменилась, ветер прижал тяжелые льды вплотную к острову. Почти непрерывные снежные заряды мешали выбирать путь. От ударов о лед корпуса всех пароходов получили вмятины, а у парохода «Сучан» вышел из строя руль. Пришлось «Литке» тащить его на буксире.

30 сентября у галечной косы мыса Певек собрались «Анадырь», «Красный партизан», «Север», «Микоян» и «Сучан». Пароход Урицкий, замыкавший караван, не смог выбраться из тяжелого льда у острова Айон. Литке был занят аварийным «Сучаном» и не имел возможности сразу прийти ему на помощь. [27]

Выведя «Сучан» в безопасное место, «Литке» направился к «Урицкому», но все попытки освободить пароход не увенчались успехом. «Урицкий» остался дрейфовать во льдах в открытом море.

В октябре серьезно заболел начальник экспедиции Н.И. Евгенов, и 3 ноября его в сопровождении врача Е.Н. Калиновской отправили на собачьих упряжках в Нижне-Колымск и далее в Москву. С ним выехали помощник начальника экспедиции А.В. Остальцев и корреспондент «Известий» М.Э. Зингер. (Впоследствии Зингер написал об этой поездке книгу «112 дней на собаках и оленях», которая пользовалась большим успехом и была переведена на несколько языков.)