Жиль Перро - Красная капелла. Суперсеть ГРУ-НКВД в тылу III рейха

Мы поселились в великолепной квартире на проспекте Слежер. В ней было двадцать семь комнат, семь из них — спальни. Одну из комнат мы превратили в спортивный зал, и каждое утро после гимнастики к нам на дом приходил массажист. У нас был также загородный дом. Снова началась красивая жизнь. Почти каждый вечер мы куда-нибудь непременно ходили, много танцевали. Винсент был замечательным танцором: мы вдвоем выиграли немало конкурсов. Мне особенно запомнился сочельник с 40-го на 41-й год: мы провели ночь в казино Намюра, и это было поистине чудесно.

В марте 1941 года Винсент решил оставить учебу и заняться бизнесом. Он основал импортно-экспортную фирму «Симекско». Самое трудное было найти предусматриваемое законом число акционеров.

Кстати, наше импортно-экспортное предприятие оказалось подлинным спасением для господина Рауха. Это был старый друг нашей семьи; мы познакомились с ним в Чехословакии, а потом встретили в Брюсселе. Война лишила его возможности заниматься своим делом — не помню, каким именно. Короче, он находился в стесненных обстоятельствах. Я познакомила его с Винсентом, который стал давать ему переводы. Затем принял на работу в качестве коммерческого директора фирмы или что-то в этом роде».

В рассказах Билла Хоорикса и Маргарет Барча фигурирует одно и то же имя: Раух. Воздадим должное храбрости человека, которому случай помог вступить в контакт с двумя агентами «Красной капеллы». Поздравим в его лице разведчиков из «Интеллидженс сервис», которые определенно умеют проникать повсюду. И сделаем это поскорее, потому что Рауху предстоит вскоре удалиться со сцены — мягко, но твердо его вытеснит Большой шеф.

Треппер приехал в Париж в августе 1940 года вместе с Жоржи. Люба с двумя детьми была уже в России, в безопасности; их переправили туда через Марсель с помощью советского посольства в Виши. Таким образом, накануне приближающейся великой битвы на душе у Треппера было спокойно. Он не сомневался, что настоящая борьба еще впереди, а врагом будет Германия и ее армия, захлестнувшая Европу своим мутным потоком. Брюссель был удобен для работы против Англии, но деятельностью разведки, направленной против Германии, пожалуй, лучше руководить из Парижа. Треппер размещает здесь свою штаб-квартиру и приступает к созданию организации, необходимой для выполнения задач, поставленных перед ним в связи с новым назначением: по решению Центра Трепперу предстоит возглавить советскую разведывательную сеть в Западной Европе.

Всегда рядом с ним два его лучших помощника. Прежде всего — Леон Гроссфогель, лишившийся состояния после введения оккупантами антисемитских законов. К услугам Треппера его коммерческое чутье и организаторские способности. В течение нескольких недель Гроссфогель решит финансовые проблемы сети и снимет в Париже с десяток квартир, которые будут служить местом встреч или убежищем для агентов Треппера; он наберет людей, предназначенных на роль «почтовых ящиков» с тем, чтобы наладить быструю внутреннюю связь, не нарушая при этом драконовских правил конспирации. Вся материально-техническая база организации создана Гроссфогелем. Он — гарант ее финансового обеспечения. При этом его социальный «фасад» очень внушителен: ну, разве можно хоть в чем-то заподозрить этого солидного господина, настоящего «крупного буржуа», страстного поклонника классической музыки, всегда так строго одетого? Гроссфогелю совсем несвойствен сомнительный романтизм в духе детективных романов. Он занимается шпионажем с той же спокойной педантичностью, как и торговлей плащами; изменился товар, только и всего… У Гроссфогеля задатки хорошего начальника штаба: ему указывают цель, он обеспечивает средства.

Что сказать о Хиллеле Каце? Если бы Треппер приказал ему отправиться в гестаповское логово и выдать себя, Кац подчинился бы, не задавая вопросов. Я преувеличиваю? Терпение… Он молод, невысок и очень хрупок, носит очки в пол-лица. По общему мнению, похож на среднего француза. Но так же как и Треппер, Кац — польский еврей; они встретились в Палестине и вместе проводили ту знаменитую голодовку, затем приехали во Францию, где Кац устроился работать каменщиком. Всегда веселый и жизнерадостный, Хиллель Кац станет правой рукой Большого шефа. Безоглядная преданность и полное самоотречение — вот что такое маленький Кац. Люди, созданные из такого теста, как правило, становятся настоящими мучениками, жертвами, всегда попадают в руки врагов и гибнут с чистой совестью. Вы уже догадываетесь, что малыш Кац умрет под топором нацистского палача.

Леон Гроссфогель и Хиллель Кац — еврейская «старая гвардия» Большого шефа.

Бельгийская сеть законсервирована. Радисты, как обычно, выходят на связь с Москвой, но информацию, которую они передают, обеспечивают «статисты» вроде Хоорикса. Настоящие «источники» пока еще не задействованы, а сеть «заморожена». Во главе ее — двое русских: оба моложе тридцати лет.

Треппер, как и все остальные, симпатизирует Михаилу Макарову, он же Карлос Аламо. Во-первых, Макаров — герой. Он — лейтенант, служил в авиационных частях, хотя и не в летном составе. Его направили в Испанию к республиканцам. Однажды франкистам удалось прорваться, и возникла угроза нападения с тыла. Республиканская пехота попросила срочно начать бомбардировку с воздуха. Ни одного летчика на земле не оказалось. Макаров бросается к самолету и взлетает. У него нет диплома летчика, а его знания о пилотировании ограничиваются элементарными понятиями, которые невольно приобретаются теми, кто живет среди самолетов. Он обнаруживает франкистов, сбрасывает бомбы, строчит из пулемета и, возвратившись, благополучно приземляется. Его встречают как героя. История в стиле Макарова.

Весной 1939 года Треппер впервые встречается с ним в Бельгии и приглашает в кафе. Макаров заказывает коньяк. Официант приносит большие пузатые бокалы и наливает обычную порцию. Макаров делает ему знак, что надо налить еще. Изумленный официант послушно наполняет бокал до краев. Довольный Макаров наблюдает за ним, не понимая, почему Треппер под столом бьет его ногой по щиколотке. В конце концов, рассердившись, он восклицает: «Ну что такое? У меня есть чем заплатить!» Это тоже в стиле Макарова.

Он покупает автомобиль. Большой шеф считает, что разведчик не должен иметь машины: неизбежны контакты с полицией, особенно при автокатастрофах. У Макарова же своеобразный способ вождения — педаль газа вжата в пол. Однажды, ведя машину, в которой находится и Треппер, он теряет управление и врезается в дерево. Треппер выбирается из-под обломков и молча глядит на разбитую машину. Макаров, вне себя от злости, кричит: «Ну как ты можешь быть таким спокойным. Это же ненормально!» Треппер тихо отвечает: «А что тебе сказать, идиот?» Тоже история в стиле Макарова.