Сергей Скрипаль - Жизнь и приключения Федюни и Борисыча

Зинаида, обиженная Федюнина подруга, вынесла из кухни большую дымящуюся кастрюлю, хлопнула её на стол, недовольно косясь на притихшего, оробевшего Федюню, проронила:

– Закусывай, Федя!

И ушла. Борисыч поднёс стакашки, по кусочку хлебца. Наконец-то налили. Федюня, ёрзая задницей по скамье, подполз к кастрюле, благодарно поминая Зинаиду, оставившую половник. Побултыхал черпаком, взмётывая гущину со дна, пытаясь захватить мелькнувший белёсый кусок мяса. Подкатила тошнота, Федюня вздрогнул, сглотнул, и упустил-таки трясущимися руками желанное мясо. Собрал силы, зачерпнул погуще и сел напротив Борисыча, дуя на жижу. Подняли стаканы. Кадык у Федюни забегал вверх-вниз, вверх-вниз, выказывая еле сдерживаемое нетерпение. Борисыч поглядел куда-то вдаль, пробормотал непонятное, то ли "с Богом", то ли "к чёрту", и посмотрел на Федюню, давая понять, начинай, мол, и передавай черпак – закусить. Федюня опрокинул стакан в рот, потянулся за черпаком, запивая из него крепкий самогон. Борисыч, глядя на него, только приложился к стакану, как Федюня отбросил половник, выбив посудину из рук друга. Самогон пролился и потёк по мятым штанам. За спиной хохотали бабы – кухарки и звонче всех смеялась отомщённая Зинаида. Федюня бросился к кастрюле. Так и есть, смывки вчерашних объедков! – Вот, чёртовы бабы, – задушенным хрипом взвывал Федюня. – Борисыч! Я ж ещё думаю, чего они так мясо разварили! – и вытянул всей пятернёй из подостывшей жижи скользкую разваливающуюся тряпку, которой вчера стирали со стола остатки и объедки Большого Сабантуя.

– А дальше?

– А дальше, сами помните, начались такие времена, что начали не жить, а выживать.

Мы с вами на ту пору почти и не виделись.

– Ты бы рассказал, Борисыч, как после армии вы в жизни устраиваились! – попросил я. – Как ты в техникуме учился, как с Марьей познакомился.

– Ну да, – поддержал меня Сергей. – Я вообще на эти годы уезжал и тоже мало что про вас знаю!

– Хреновые были времена, чего там говорить! – нехотя протянул Борисыч. – Были моменты и смешные, и такие, что не хочется о них сегодня вспоминать. С одной стороны я и в техникуме выучился, и Марьей познакомился, и у меня и у Федюни детки рождались, – хорошо. С другой стороны... расскажу как – нибудь в другой раз, настроение портить не хочется. – Может пойдём купнёмся? Вон, слышите, Федюня зовёт?

И правда, чего – то мы всё едим да вспоминаем! Разделись, сложили вещи, спустились к реке.

Затянули в воду Федюню и начали плескаться, нырять, как в детстве.

Поднимались на пригорок взъерошенные, мокрые. Долго скакали по поляне, выбивая воду из ушей. Переодевались в сухое. Федюня притащил таки к кошме свой "рюкзачок". Достал из него целую гору всякой еды. Тут были и колбаса и сыр, из промасленных бумажных листьев извлекалась копчёная курица. Хлеб, зелень, помидоры, огурцы. Казалось, что этому потоку продуктов конца не будет.

Ухвативший ломоть курицы, жующий, улыбающийся Федюня сообщил с набитым ртом:

– Эх и люблю же я поесть на свежем воздухе! И вообще, вы, черти, могли бы и почаще приезжать, – переполнил восторг Федюнину душу. – Хотя бы и в отпуск. Сейчас пошла мода за границу уезжать! А вот я наши места ни на какую Турцию не променяю! Не понравилось мне там. Правда, Борисыч?

– А когда же вы в Турции успели побывать? – удивились мы.

– А когда эти курорты открылись! Ещё до дефолта, когда доллары дешёвые были. Съездили, поглядели на турок. Не, там, конечно шикарно, и пожили мы тогда. Тоже накупались! Но вот мне так и не понравилась Турция эта! – охотно начал рассказывать о турпоездке Федюня.

В России начиналась новая жизнь. Пока ещё непонятная и многообещающая, начиналась она с общей бестолковости власти, и глупого отказа от всего хорошего, что было создано прежде.

Старая экономика была уничтожена, новая только зарождалась, а пока не было вообще никакой.

Настали тяжёлые времена. С работой стало совсем плохо. Таисин муж, Федюня, реже и реже зажигал в мастерских весёлое пламя электросварки. Марьин муж, Борисыч, уходил в соседние сёла класть печи в новых домах и мучался оттого, что по нескольку недель не видится со своей семьёй. Марья и Таисия смотрели на то, как бьются за выживание их мужья, пытаются обеспечить семьи, и понимали, что надо попытаться добывать средства для жизни, где-то ещё, кроме села.

В это время появились новые способы и возможности зарабатывать. Сначала открылись для въезда россиян Польша и Финляндия. Позже для торговли и для отдыха – Турция. Начался период «челночного бизнеса». Бывалые городские подруги порассказали Марье и Таисии о чудесах и трудностях этого заработка, пообещали первоначальную поддержку. И женщины рискнули. Достаточно удачно сделали пару – тройку поездок, подкормили, приодели и крепко поддержали свои семьи. «Челноковать» постоянно не стали, но если решали заработать деньжат, то быстро собирались и ехали.

Много говорили о своих мужиках и крепко жалели их, в мирное время хлебнувших войны, а теперь очень сильно страдающих ещё и от своей брошенности, ненужности государству.

Кроме того, и Федюня и Борисыч сильно переживали разрушение сельского строя и безработицу, не могли спокойно говорить о мизерной оплате за свой труд, а такие переживания здоровья мужикам, конечно, не добавляли.

Женщины понимали, что мужикам надо отвлечься и передохнуть. В сельской жизни отпуск, понятие смутное и расплывчатое, многим вообще неизвестное. И у Федюни и у Борисыча обострились всякие болячки, постоянно ныли старые раны, полученные в Афганской войне. Курорты России стали либо запущенными, либо недоступными, а недорогие путёвки в санатории остались в уходящем навсегда прошлом. Попытки обращаться в районные, городские и краевые советы и комитеты по делам ветеранов Афганской войны не принесли ничего, кроме досады. Все разговоры в комитетах заканчивались словами «ну, он же у вас не инвалид». Как будто бы отдых, лечение и простое маленькое безделье под тёплым солнцем на песочке около воды было нужно только инвалидам.

Ни от кого ничего не добившись, женщины посовещались и решили сами сделать своим мужикам Новогодний подарок.

Свою подготовку и хлопоты они держали в таком секрете, что ни Федюня, ни Борисыч, ничего не подозревая, как жили, так и продолжали жить. И поэтому Большой Сюрприз удался.

Накануне Нового года женщины объявили своим мужчинам, что их ожидает поездка в Турцию, и вручили им по туристической путёвке.

После того, как первый шок прошёл, и до мужиков начала, хоть и с трудом, доходить объявленная информация, начались скорые сборы.

Впрочем, вещи собирали жёны, а Федюня и Борисыч собрались посоветоваться, что брать с собой и как вести себя в неизвестной далёкой Турции, но больше просто курили, болтали.