Евгений Федоровский - «Штурмфогель» без свастики

- Что не весел, Карл? — спросил Пихт. Гехорсман стянул перчатку и показал окровавленные пальцы:

- Я не выдержу этого ада.

- Вот коньяк, выпей — будет легче. — Пихт протянул ему фляжку.

- Слушайте, господин капитан, — проговорил Гехорсман тихо. — Смотрю я на вас, вы не такой, как все.

- Это почему же?

- Да уж поверьте мне. Если бы все были такие, как вы, Германия не опаскудилась бы, боль им в печень!

- Брось, Карл, — похлопал его по плечу Пихт. — Самолет готов?

- Готов.

- Когда-нибудь ты все поймешь, — многозначительно произнес Пихт. — Я могу рассчитывать на тебя?

- Как на самого себя!

- Хорошо, Карл. А теперь давай парашют. Гехорсман помог Пихту натянуть на меховой комбинезон парашют и подтолкнул летчика к крылу:

- Только берегитесь. Русские когда-нибудь посшибают вас всех.

Из землянок выходили другие летчики и медленно брели к своим машинам.

- Ты знал Эриха Хайдте? — вдруг спросил Пихт.

- Знал, — помедлив, ответил Гехорсман.

- Он был неплохой парень?

Гехорсман сделал вид, что не расслышал, спрыгнул с крыла и отбежал в сторону.

Над аэродромом проплыли на большой высоте две группы трехмоторных «юнкерсов». Около восьмидесяти самолетов. Их и должны были прикрывать асы отряда Вайдемана. Истребители, стреляя выхлопами, стали выруливать на старт. Снежная пороша забушевала на стоянках.

Пихт включил рацию. Сквозь треск в наушниках прорвался голос Вайдемана:

- Так не забудьте: кто выскочит из строя, отдам под суд!

Истребители на форсированном режиме догнали транспортные самолеты и построились попарно сверху. Пихт посмотрел вниз на белую снежную пустыню. Ни деревень, ни городов — снег и снег. Люди давно ушли отсюда, а если кто и остался, то, наверное, зарылся так глубоко в землю — не достать никакими фугасками. Иногда через поля, а чаще через холмы пробегали обрывистые змейки покинутых окопов.

- Внимание, проходим линию фронта, — предупредил Вайдеман.

Никакой линии внизу не было. Та же равнина, те же снега. Только где-то на горизонте дымно чадил подожженный дом, черная лента тянулась по белому снегу. В небе слева вдруг что-то передвинулось и насторожило Пихта. Закачали крыльями пузатые транспортники, закружились турели с короткими спарками пулеметов. «ЯКи»!

Светло-зеленые истребители с яркими красными звездами стремительно сблизились с тяжелыми самолетами, и строй сразу же стал распадаться. Одна машина, задымив, пошла к земле.

- Русские! — закричал Вайдеман. — Звенья Пихта и Шмидта вниз!

Пихт, убрав газ, нырнул в образовавшуюся брешь и сразу же попал в клещи двух «ЯКов». Он двинул ручку вперед, крутнул нисходящую спираль. Ушел! И тут в прицеле появился «ЯК». Истребитель шел в атаку против трех «юнкерсов». Пихт дал длинную очередь. Трасса прошла перед носом истребителя. Русский летчик оглянулся назад, увидел повисший в хвосте «мессершмитт» Пихта, видимо, что-то закричал и змейкой стал закрывать своего товарища, который шел впереди.

Откуда-то сбоку вывалился Шмидт.

- Мазила! — заорал он, повисая на хвосте ведомого и стреляя из всех пулеметов.

«ЯК» завалился на крыло и, рассыпаясь, полетел вниз.

Пихт бросил истребитель в сторону, оглянулся — ведомого нет. «ЯКи» и «мессеры» крутились, как взбесившиеся осы. Внизу на земле дымило несколько рыжих костров — горели первые сбитые самолеты. Русских было немного. Но две пары сковали Вайдемана. Две пары щелкали «юнкерсов». Три истребителя навалились на Шмидта и его ведомого. Шмидту удалось сначала вырваться из тисков, но на крутой горке [19] Горка — резкий набор высоты самолетом его самолет потерял скорость и завис. В этот момент «ЯК» с короткой дистанции срезал самолет очередью. «Мессер» взорвался, рассыпав по небу куски крыльев и мотора. «Отвоевался Шмидт», — успел подумать Пихт.

Строй «юнкерсов» распался окончательно. Теряя машину за машиной, группы разворачивались и, разгоняясь на планировании, пытались оторваться от «ЯКов».

«Теперь попробуй уберечь себя», — приказал себе Пихт.

Он направил машину вверх, где дрался Вайдеман. Один из «ЯКов», заметив его, вошел в полупетлю. Нажав на гашетки, Пихт отбил атаку. «ЯК» скользнул на крыло, стараясь зайти в хвост. «Нет, не отцепится». Тыльной стороной перчатки Пихт вытер пот. На помощь «ЯКу» подоспел еще один.

- Фальке! [20] Сокол (нем.) — закричал Пихт, вызывая Вайдемана. — Отгони сверху, они зажали меня.

- Не могу, Пауль… — хрипло отозвался Вайдеман.

В бешено перемещающихся линиях земли и неба Пихт все же увидел его самолет — единственный «Фокке-Вульф-190» новейшей модификации, который еще не вошел в серийное производство. Пихту удалось на несколько секунд отбиться от «ЯКов». Он пристроился к Вайдеману так, что тот не мог уйти с левым разворотом.

- Освободи путь! — закричал Вайдеман.

«ЯК» открыл огонь.

- У меня заклинило мотор! — испуганно сообщил Вайдеман.

- Попал снаряд?

- Наверное. Я выхожу, следи за мной. — «Фоккер» быстро проваливался вниз.

- Садись на вынужденную. Видишь реку? — спросил Пихт.

Вайдеман промолчал, видимо, отыскивал на карте место, над которым сейчас летел.

- Да, кажется, рядом можно сесть. Но там русские!

- Вряд ли. Зажигание выключено?

- Да

- Перекрой баки!

Сильно раскачиваясь с крыла на крыло, «фоккер» Вайдемана планировал с выключенным двигателем. Вот он перевалил через овражек, достиг реки.

- Если русские — беги! — успел крикнуть Пихт.

Самолет Вайдемана врезался в сугроб и пропал в фонтане снега.

Пихт резко потянул ручку на себя. От перелрузки потемнело в глазах. Два «ЯКа» шли на него. Тогда он закрутил отчаянный штопор, вышел из него почти у самой земли и хотел уйти на бреющем. Но «ЯКи» решили доконать его. Тогда Пихт снова полез вверх. Последнее, что он увидел в холодном небе, — дымящийся «юнкерс». Чей-то истребитель отвесно шел к земле и, воткнувшись в запорошенную землю, взорвался, как большая фугасная бомба. «Мессеры» и «юнкерсы» скрылись. Теперь Пихт видел только «ЯКи».

Взрыв у мотора сильно качнул самолет. В следующую секунду будто треснул фюзепяж. Пихт выпустил управление из рук и до боли сжал зубы. «Все… — На плечи навалилась страшная усталость. — Обидно, такая нелепая смерть…» Мотор захлебнулся и трясся оттого, что еще крутился погнутый винт. На мгновение Пихт услышал цепенящую тишину, а потом свист.

«А может, попробовать?» — шевельнулась мысль.

Рука нашла у левого борта ручку, потянула вверх. Скрипнул задний козырек кабины и рванул фонарь. Морозный воздух хлестнул по лицу. И тут Пихт увидел кружащуюся внизу белую землю, проволочные заграждения, дорожки темных окопов. Правой рукой он раскрыл замок привязных ремней. Больно дернули лямки парашюта. «ЯКи» прошли рядом. В заиндевевших фонарях Пихт увидел любопытные лица пилотов.