Александр Колотило - Афганистан идет за нами вслед

У входа в ущелье ютился небольшой кишлак. Поразили дома, огороженные наглухо со всех четырех сторон высокими дувалами. Стены из глины были в метр толщиной. «Мой дом — моя крепость», — подумал Степанов. У крайнего строения несла свои мутные воды неширокая, но быстрая река. Через нее был перекинут мостик. Рядом с ним и остановился «Урал».

«Ну чего медлим, чего медлим?..» — сокрушенно вздохнул Алексей. — Пока колонна втянется в ущелье, душманы, уже проведав о ней, или разбегутся, или такую встречу приготовят… Вот тогда и прочесывай. «Фактор внезапности»… Стоим у каждого поворота полчаса…»

На берегу реки сидел грязный, оборванный подросток. С первого взгляда на него офицер понял, что мальчишка не в себе. Блуждающие глаза, судорожно дергающиеся и ползущие в разные стороны губы… Алексей отстегнул с пояса фляжку, сделал несколько глотков. Подросток посмотрел на шурави и что-то промычал нечленораздельное, показывая пальцем на мутный поток. Однако Степанов его понял. Подумал:

«Нет, парень, пей ты оттуда сам».

В это время по мостику проходил пожилой афганец. Он приостановился около мальчишки и что-то строго сказал ему. При этом выразительно посмотрел на советского офицера, на его автомат, на застывшую колонну. Однако подросток остался по-прежнему сидеть на берегу.

Алексея привлек звонкий детский смех. Он поднял голову и увидел афганских ребятишек, выглядывавших из-за высоченного дувала. Добрались как-то до его верха. А одна девочка даже посадила на стену малыша, видно, братишку. Степанова потянуло к детям. Ои подошел поближе и стал смотреть на них. Мальчишечка был таким забавным, что захотелось взять его на руки и погладить белую, как одуванчик, головенку. Ребенок заулыбался советскому офицеру, что-то залепетал. У всех детишек, выглядывавших из-за стены, были иссиня-черные волосы. А у этого белые.

«Как у Машки… И возраст примерно такой…» — больно укололо в сердце.

Девочка, заметив, какое пристальное внимание обратил шурави на братишку, сняла его со стены и спряталась. Степанов расстроился. А потом посмотрел на себя ее глазами: на плече автомат, на боку пистолет. Подсумок с патронами. «Вооружен и очень опасен», — кисло усмехнулся этой мысли и отошел к машине.

Из «тридцатьчетверки» вылез механик-водитель. Худощавый, в зеленом комбинезоне, он чем-то напоминал грузина. Приятное лицо, правильные черты… Он подошел к советскому офицеру и начал о чем-то расспрашивать. Степанов ничего не понял. Но несколько раз разобрал слово «инженер». Подозвал переводчика. Тот, выслушав афганца, сказал:

— Нужен инженер. Двигатель танка не заводится…

— Ничего себе, — присвистнул Степанов. — А сам, что, не может? Если бы у нас каждый механик-водитель надеялся на инженера, то половина бы машин стояла в парке.

Переводчик развел руками — что есть, то есть.

Колонна тронулась дальше, а «тридцатьчетверка» так и осталась с экипажем у реки.

Вошли в ущелье. Над колонной нависли отвесные скалы. Но команды спешиться пока не поступало. В предчувствии близкого боя каждый напрягся, сосредоточился. Водитель резко крутил баранку то в одну сторону, то в другую, объезжая камни и выбоины, угрюмо посматривал наверх. Степановым овладело знакомое сосущее чувство. Сердцу становилось тесно в груди. «Вот сейчас… Сейчас», — стучалась молоточком в черепную коробку мысль. Он ждал начала перестрелки. А о возможной мине, странное дело, и не думал. Как будто за спиной и не было восьми тонн боеприпасов.

В небе появилось звено вертолетов. Машины шли высоко. Одна стала разворачиваться над вершиной горы. Всматриваясь вдаль, Степанов заметил маленькие фигурки людей.

— Товарищ старший лейтенант, товарищ старший лейтенант!.. — повернул удивленное лицо к офицеру водитель. — На вершине люди… Но что это они делают?! Стреляют по нашему вертолету!..

До слуха донеслись приглушенные дробные очереди.

Алексей снял автомат с предохранителя. Глянул в растерянное лицо солдата:

— А ты как думал? Это же душманы… Ну, сейчас начнется…

И, словно подтверждая его слова, по колонне передали команду:

«Спешиться! К бою!»

Все трое выскочили из «Урала» и залегли. Сзади шли самоходки. Они сразу развернулись в сторону горы. «Сейчас ляжет на боевой курс… Как даст из «нурсов»… — следил Степанов за плывущим в небе вертолетом. Но тот, вернее экипаж, словно не заметил, что по машине били с вершины. Вертолет пошел дальше.

Сзади громыхнуло орудие самоходки. Гулкое эхо прокатилось по ущелью. Но никто не увидел разрыва. Перелет. Наводчик скорректировал прицел. Теперь снаряд лег на склон горы. Фигурки исчезли. Душманы залегли. Третий разрыв был на вершине. Самоходчики вложили туда один за другим несколько осколочных. «Стесали всю гору!» — крикнул радостно Барминов. Степанов в знак согласия кивнул головой, а сам подивился мастерству наводчика. Там, в Джелалабаде, стрелял по пещере опытный офицер. А здесь простой солдат. И смотри ты, как мастерски… Да, научились кое-чему…

Под вечер стали в ущелье. Десантники на одном склоне горы, афганские солдаты — на другом. Последние быстренько поставили для офицеров навес, принялись готовить ужин. А шурави сразу же занялись сторожевым охранением. Алексей сидел на камне рядом с врачом батальона и смотрел на копошащихся в песке жуков скарабеев. Большие мастера они катать шарики из помета. Станут на передние лапы, а задними толкают свою добычу. Да быстро так!

— Слушай, доктор, — вдруг спросил старший лейтенант, — а если вот меня укусит скорпион. Ну, змея там, фаланга. Как раз май, брачный сезон у этих тварей… Самые ядовитые сейчас. Ты, конечно же, сразу сделаешь укол… Так?

— Нет, не сделаю, — равнодушно ответил врач.

— Как это — «не сделаешь»? — округлил глаза Алексей.

— Да так не сделаю. Нет у меня сыворотки, — проговорил эскулап, даже не сменив своей усталой позы.

— Тогда, значит, придется вызывать вертолет?..

— Зачем?

— Ну, в медсанбате, наверное, есть средство от укуса скорпиона?

Врач отрицательно покачал головой.

— Вот это номер! — изумился Степанов. — А в госпитале в Кабуле есть?

— Не знаю, — пожал плечами доктор.

Алексею сразу же стало неуютно сидеть на камне. Теперь ему всюду мерещились скорпионы, змеи, фаланги. Когда стемнело, он начал подыскивать себе место для ночлега. В кабине лег спать Барминов. Его лихорадило. Водитель где-то пристроился. А Степанов подумал-подумал, да и полез в кузов, на пропыленный тент, натянутый на ящиках с боеприпасами и тротилом. «Лучше мгновенно, если вдруг шарахнут по машине, только не от скорпиона», — подумал, натягивая на голову воротник десантной куртки. Во сне, двинув ногой, услышал стук — с кузова слетел один из ящиков. Ночью Алексей замерз до такой степени, что начал трястись всем телом. «Э, так не пойдет, — решил, проснувшись. — Надо снять куртку и укрыться. Бог с ним, с этим пыльным тентом». Так и сделал. Стало немного теплее.