Василий Агафонов - Неман! Неман! Я — Дунай!

С развертыванием третьего ВПУ и установлением связи с вновь прибывающими соединениями окончательно истощился резерв линейных средств. Резервная радиосеть, в которую включались радиостанции прибывающих соединений, была заполнена до отказа.

Из Москвы приехали представители Главного управления связи Красной Армии комбриг Алексей Григорьевич Лапкин и полковник Федор Федорович Ильюкевич.

— Докладывайте, товарищ подполковник, как у вас обстоят дела.

Я развернул рабочие схемы. Комбриг бегло просмотрел одну из них.

— Сколько у вас в армии соединений?

— Одиннадцать стрелковых дивизий и четырнадцать бригад. В том числе одна танковая.

— Какие имеются части связи?

— Полк связи, три кабельно-шестовые и две телеграфно-строительные роты, товарищ комбриг. Из проводных средств в резерве нет ничего. Из радиосредств — одна радиостанция РБ с повышенной антенной.

— Да, не богато, совсем не богато. Федор Федорович, — обращается он к Ильюкевичу, — посмотрите как следует организацию радиосвязи, а я пойду к начальнику штаба армии. Для меня все ясно.

На другой день я сопровождал комбрига Лапкина и полковника Ильюкевича. Мы побывали на нескольких наблюдательных пунктах командиров соединений и артиллерийских частей. У деревни Сельцы увидели грузовую автомашину. Шофер пытался втащить кого-то в кабину.

— Что случилось? — спросил Лапкин.

— Да вот, товарищ комбриг, ехали мы со старшиной. Шальная пуля пробила стекло кабины, его и ранило.

Мы помогли поднять старшину, но он был уже мертв.

Объезжая с комиссией соединения, я услышал, что батальоном связи одной из вновь прибывших стрелковых бригад командует капитан Сергей Петрович Аверьянов. Я хорошо знал этого толкового, смелого командира. Осенью сорок первого года он возглавлял батальон в нашем полку связи. Затем был откомандирован в академию связи. Грех было упустить такого специалиста, и я тут же согласовал с отделом кадров перевод Аверьянова в отдел связи.

По решению Ставки начала формироваться 27-я армия. Я получил назначение на должность начальника войск связи вновь формируемой армии. Пришлось расставаться с боевыми товарищами, с которыми провел вместе самый тяжелый год войны.

Воспользовавшись предоставленным мне правом, я взял с собой нескольких командиров из отдела связи 11-й армии, в том числе капитана Аверьянова и воентехника Шаповала. В конце мая нам предстояло выехать в район Мануйлово, где формировалось полевое управление 27-й армии.

С грустью распрощался с командиром 33-го полка связи майором Рошалем, талантливым и смелым человеком, сумевшим в труднейшее время сколотить высокобоеспособную часть связи, и с капитаном Васильевым, ставшим теперь начальником штаба полка связи. Но и потом, находясь в 27-й армии, я нередко обращался за помощью к верным боевым друзьям.

Вновь формируемую 27-ю армию возглавил генерал-майор Федор Петрович Озеров. Я хорошо знал его еще по 11-й армии как командира 5-й стрелковой дивизии. Озеров был одним из немногих командиров соединений, кто был награжден орденом Красного Знамени еще в первые месяцы войны. Его дивизия, сохранив боеспособность, прошла с боями путь от госграницы до Торопца. Позже Федора Петровича назначили комендантом укрепрайона. И вот теперь он формировал новую армию.

Ф. П. Озеров (фото послевоенных лет)

В состав 27-й армии были переданы из 11-й шесть стрелковых дивизий и три бригады. Связистам передали 38-ю и 534-ю кабельно-шестовые, а также 914-ю телеграфно-строительную роты. Родион Ильич Шаповал воспрянул духом, узнав об этом: раз 914-я рота будет с нами, — значит, не придется расставаться с младшим лейтенантом Тимашевым. Кроме того, в наше распоряжение прибыли 117-й отдельный полк связи, 425-я телеграфно-строительная и 494-я телеграфно-эксплуатационная роты, 561-я отдельная авиационная эскадрилья связи. Так что мы теперь имели даже свою авиацию! Остались за нами и все постройки, возведенные еще связистами 11-й армии.

Значительно труднее было с укомплектованием отдела опытными специалистами. К тому же и кадровики не всегда целесообразно использовали знающих людей.

Закончив однажды проверку связи в 384-й стрелковой дивизии, я уже собирался ехать в штаб армии, когда начальник связи дивизии предложил зайти в мастерские батальона и посмотреть, как организован ремонт аппаратуры. Заведовал мастерскими военинженер 2 ранга Владимир Николаевич Кессених, исполнявший обязанности помощника начальника связи дивизии по снабжению.

Военинженера Кессениха мы застали за какими-то расчетами. В мастерских был образцовый порядок.

— Над чем работаете, товарищ военинженер?

— Да вот заканчиваю кое-какие расчеты. Хочу повысить дальность действия маломощных радиостанций…

— Скажите, товарищ военинженер, что вы делали до войны?

— Вообще-то я доктор физико-математических наук… До войны был профессором Томского университета…

— А как оказались здесь?

— Призвали в армию… как и всех. Назначили в дивизию. Работа меня вполне удовлетворяет. Надеюсь, смогу принести кое-какую пользу…

— В этом я не сомневаюсь, товарищ профессор, но мне кажется, вы способны на большее.

— Я человек военный…

— Этим как раз мы и воспользуемся, если не возражаете.

В тот же день я доложил о Кессенихе начальнику связи фронта генералу Николаю Степановичу Матвееву. Посетовал, что плохо используем специалистов, попросил перевести военинженера в отдел связи армии. Генерал Матвеев пошел навстречу. Профессора В. Н. Кессениха перевели из дивизии, только не в армию, а в управление связи фронта.

В тесной землянке генерала Озерова с весны еще не выветрился запах сырости. К столу, сколоченному из досок, и к железной кровати, накрытой серым солдатским одеялом, ведут от порога дорожки из всосавшихся в земляной пол кирпичей. На ножках деревянной скамьи остались темные отметины: таков был уровень вешней воды, державшейся в землянке не один день. Высокий, грузный Озеров сидит на кровати, внимательно изучая расстеленную перед ним карту. Он приглашает меня к столу.

— Ну, рассказывай, как идет формирование отдела связи.

— По-прежнему мало специалистов, товарищ командующий. Зато своими помощниками — доволен. И Аверьянов, и Шаповал прекрасно знают дело.

— Ты, товарищ Агафонов, наверное, порядком ободрал напоследок 11-ю, — смеется Озеров.

— Только самое необходимое, так сказать, минимум…

— Можешь радоваться: отдел кадров разрешил забрать начальника связи 188-й дивизии майора Поповича.