Александер Бевин - 10 фатальных ошибок Гитлера

Исключительное значение этого региона Гитлер был вынужден признать лишь за три дня до совещания 26 сентября: британские части и войска «Свободной Франции» под командованием Шарля де Голля провели совместную операцию, в ходе которой пытались захватить Дакар, однако были отброшены войсками французского правительства в Виши. Это укрепило уверенность Редера в том, что англичане, поддерживаемые Соединенными Штатами, попытаются закрепиться на северо-западе Африки, с тем чтобы в дальнейшем выступить против стран Оси. Редер настаивал на том, чтобы Германия объединилась с силами вишистов и сохранила бы за собой контроль над этим регионом.

Однако в большей степени Редер настаивал на том, что немцы должны овладеть Суэцким каналом. После Суэца германские танки могли легко продвинуться через территорию Палестины и Сирии, добравшись до Турции.

«Если мы достигнем этой точки, Турция будет в нашей власти, — подчеркивал Редер. — Проблема России покажется совсем в ином свете. Я вообще сомневаюсь, возникнет ли необходимость в наступлении на Россию с севера [то есть со стороны Польши и Румынии. — Авт.]».

Никто не видел эту истину лучше, чем Уинстон Черчилль. В послании президенту Рузвельту, которое было отправлено несколько месяцев спустя, британский премьер утверждал, что, если Египет и Средний Восток будут потеряны, «продолжение войны станет трудным, долгим и с мрачными перспективами», даже если в нее вступят Соединенные Штаты.

Как вспоминал Редер, Гитлер согласился с его «общим направлением мысли», однако ему необходимо было обсудить вопросы стратегии с Муссолини, Франко и Петэном. Это показывает, что Гитлер стремился к достижению ограниченных тактических целей в бассейне Средиземного моря. Было ясно, что переход через Суэц повлечет за собой обсуждение совместных действий с Муссолини и не потребует согласования более или менее значимых вопросов с Франко или Петэном.

Очевидно, Гитлер не считал, что победа над Францией потребует изменения всей военно-стратегической линии Германии.

Редер чувствовал, что высшее руководство вермахта исповедует «чисто континентальные взгляды», не понимая всех перспектив, которые открывались перед рейхом, если бы тяжесть основных военных операций была перенесена в южные районы бассейна Средиземного моря, и что генералы никогда не станут давать правильных советов Гитлеру.

Несмотря на то что и ОКХ, и ОКВ допускали возможность отправки немецких войск в Северную Африку, их предложениям не хватало настойчивости Редера. Никогда Браухич, Гальдер, Йодль или фельдмаршал Вильгельм Кейтель не выражали уверенности в том, что война может быть выиграна на Средиземном море, хотя Кейтель и говорил Бенито Муссолини, что захват Каира важнее завоевания Лондона. Отчасти нерешительность военачальников объяснялась пониманием ими того момента, что Гитлер давно уже был захвачен идеей уничтожения Советского Союза и завоевания «жизненного пространства» на Востоке. Их карьеры и жизни зависели от того, станут ли они сами раскачивать лодку. Между тем генералы никогда не говорили Гитлеру прямо, как это делал Редер, что победа в Средиземноморье позволит добиться победы над Советским Союзом с гораздо меньшими затратами людских и материальных ресурсов.

Едва силы стран Оси обойдут Египет и Суэцкий канал, они закроют Средиземное море для действий британских королевских ВМС. Английский флот будет вынужден немедленно отойти в Красное море. И становилось уже совершенно неважным, в чьих руках Гибралтар: Великобритания оказалась бы практически парализованной.

Германия и Италия смогли бы беспрепятственно продвигаться к странам Ближнего Востока, поскольку у англичан не было там сколько-нибудь существенных воинских контингентов. Данный регион обладал большей частью мировых запасов нефти, и его захват обеспечил бы практически бесперебойную работу военно-промышленного комплекса Германии.

Выдвижение к южным границам Турции поставило бы турок в безвыходное положение. Гитлер уже сделал Венгрию, Румынию и Болгарию своими союзниками. Таким образом, в Турцию немцы могли войти и со стороны Болгарии — прямиком в Стамбул, и со стороны северного Ирака и Сирии. Турция будет вынуждена присоединиться к странам Оси или же предоставит свою территорию для свободного передвижения по ней итало-германских войск. Любое сопротивление Турции неминуемо приведет к быстрому разгрому турецкой армии и принесет неисчислимые бедствия ее народу.

Проход через Турцию снизил бы значение Мальты и Гибралтара. Таким образом, Гитлер мог достичь своих целей и без активной поддержки его Франко, и без непосредственного вторжения в регион.

Гитлеровские войска имели возможность оккупировать французскую Северную Африку либо в сотрудничестве с вишистской Францией, либо без оного. Из французского Марокко они могли спокойно выйти с юга к небольшой полоске Испанского Марокко вдоль Гибралтарского пролива. Испания будет вынуждена либо предоставить немцам право транзита, либо стоять в стороне, если германские войска оккупируют Испанское Марокко без чьего бы то ни было разрешения. Испания была бы поставлена перед угрозой возможного нападения немецких войск со стороны Франции и наверняка предоставила бы Гитлеру возможность строить вдоль южного побережья пролива свои аэродромы и батареи, что означало потерю Гибралтара для Великобритании и без непосредственной атаки ее сильно укрепленной базы.

Фактическое закрытие Гибралтарского пролива для англичан вынудит их покинуть Мальту, потому что войска, базирующиеся там, окажутся на голодном пайке.

Если королевский военно-морской флот уйдет из Средиземного моря, немцы смогут без особых усилий оккупировать всю Западную Африку, включая французскую базу в Дакаре. Самолеты, корабли и подводные лодки, действуя из Дакара, перекроют большую часть караванных путей, по которым следовали английские конвои, идущие через Южную Атлантику, и для этого даже не будет нужно тратить время и средства на захват островов Зеленого Мыса.

На Ближнем Востоке немцы тоже могли добиться значительных стратегических успехов. Военное присутствие Германии в Иране перекрыло бы транзит грузов в Советский Союз из Великобритании и Соединенных Штатов. У России тогда остались бы лишь порты Мурманска и Архангельска в Баренцевом море [6] Архангельск, как известно, порт в Белом море. — Прим. ред. , через которые могли бы идти поставки с Запада. Конвои в таком случае должны двигаться при неблагоприятных погодных условиях, подвергаясь постоянной опасности быть атакованными силами немецкого военно-морского флота и авиации с баз в Норвегии.