Александер Бевин - 10 фатальных ошибок Гитлера

Еще более существенно, что главные центры добычи нефти Советского Союза находились на Кавказе и вдоль западного берега Каспийского моря, как раз к северу от Ирана. Германия могла угрожать советским нефтяным разработкам не только непосредственно нападением из Польши и Румынии на западе, но и с юга, броском через Кавказ. Опасность быстрой потери нефтяных запасов парализует Сталина и обяжет его обеспечивать Германию любыми продуктами и сырьем, которые ей понадобятся. Иными словами, Германия, не потеряв ни единого солдата, могла иметь возможность воспользоваться необъятными сырьевыми кладовыми Советского Союза, а также обеспечить поставки олова, резины и других стратегических материалов из Юго-Восточной Азии — по Транссибирской железной дороге.

Прочные позиции немцев в Иране будут представлять огромную угрозу для Великобритании, контролирующей Индию, где развернулась борьба за независимость под руководством Мохандаса Ганди и других лидеров. Из Ирана Германия может легко добраться до Индии через Кибер, пройдя по дорогам, проложенным задолго до этого, еще в 324 году до н. э. Александром Македонским, которыми с тех пор пользовались завоеватели. Одна только подобная угроза вынудила бы Англию направить все силы до последнего солдата на защиту главной жемчужины своей короны. И опять же, не потеряв ни единого бойца, Германия запросто могла бы обезглавить Великобританию.

Завладев Ближним Востоком, всей Северной и Западной Африкой, а также европейской частью России, вооруженные силы Германии сделались бы непобедимыми, ее экономика получила бы в свое распоряжение ресурсы трех континентов, и тогда Третий рейх мог стать по-настоящему великой державой. Сопротивление англичан на периферии Европы неминуемо ослабло бы. Германии даже не потребовалось бы начинать подводную войну против королевского военно-морского флота. А остатки своего могущества Британская империя растратила бы, защищая метрополию и конвои, доставляющие грузы на острова.

Соединенные Штаты лишались надежды начать вторжение в Европу и вступить в войну с победоносной германской армией до тех пор, пока не потратили бы несколько лет на строительство огромного флота, мощной армии и военно-воздушных сил, не говоря уже о транспорте, запасах оружия, боеприпасов и всего прочего, что необходимо для совершения такого грандиозного предприятия. Возможно, что Соединенные Штаты и могли решиться на подобное, однако с минимальными шансами на успех. Скорее всего в такой ситуации американцы предпочли бы противодействовать экспансии Японии на Тихом океане.

Между тем Германия могла консолидировать свою империю, соединить покоренные страны в экономический союз и с каждым днем делаться все более могущественной в экономическом, военном и политическом отношении. Вскоре мир привыкнет к новой Германской империи, и все будут настаивать на возвращении к нормальным международным торговым отношениям.

Это в конце концов позволило бы Гитлеру реализовать планы, которые он лелеял с 1920-х годов: захватить весь Советский Союз к западу от Урала. Фюрер уже будет в состоянии нанести сокрушительный удар по европейской части России с юга и севера, отправить Сталина и оставшихся в живых коммунистов в Сибирь и заполучить то самое пресловутое «жизненное пространство», которого он так жаждал.

В течение нескольких недель, последовавших после того, как Редер внес свое предложение, Гитлер, казалось, уже не так упорно цеплялся за идею войны на Востоке — по крайней мере относительно времени начала операции — и смотрел на предложения командующего флотом благосклонно. Высшие германские офицеры начали было надеяться, что Гитлер поменяет планы.

Двойственность переживаний Гитлера опиралась на веру в то, что действия итальянцев в Египте будут успешными.

Их наступление началось 13 сентября 1940 года. Командовал операцией маршал Родольфо Грациани. Итальянская армия, состоявшая из шести дивизий, примерно в три раза численностью превосходила силы англичан. Однако опасения немцев (и оптимизм британцев) по поводу развития кампании начали нарастать почти сразу же после того, как Грациани с исключительными предосторожностями, практически не встречая сопротивления, продвигался вдоль побережья Средиземного моря. Он остановился возле Сиди-Баррани, вклинившись всего на 50 миль в глубь Египта, то есть прошел меньше половины пути до английских позиций у Мерса-Матрух.

Здесь Грациани построил цепь укрепленных лагерей, которые располагались на слишком большом расстоянии, чтобы иметь возможность поддерживать друг друга. Проходила неделя за неделей, а итальянцы бездействовали. Между тем Уэйвелл получил подкрепления, в том числе три бронетанковых полка, которые прибыли по приказу Черчилля из Англии на трех быстроходных транспортах.

Германские военачальники с давних пор сомневались в способностях итальянской армии многого добиться, и действия Грациани укрепили их в этом мнении. Итальянские войска дрались неохотно, у них было либо плохое, либо устаревшее вооружение и мало механизированных войсковых частей любого рода. Однако в немецком генштабе чувствовали, что главная проблема заключалась не в устаревшем вооружении, а в скверном руководстве. Итальянский офицерский корпус был плохо обучен, офицеры жили отдельно от солдат, им даже готовили особую пищу. Между солдатами и офицерами практически не существовало товарищеских взаимоотношений, характерных для германской армии; высокий профессионализм и выучка, которыми отличались германские офицеры, были в малой степени присущи итальянским военнослужащим. С другой стороны, германские генералы глубоко уважали британскую армию, особенно целеустремленность английских солдат.

Вследствие этого немецкое руководство предложило перебросить на помощь итальянцам германские танковые части и авиацию, однако Муссолини никак на это не прореагировал. Дуче продолжал надеяться, что Грациани сможет что-нибудь сделать, потеснит англичан в Египте, что принесет ему и Италии хотя бы некоторую славу. Между тем ничего такого не случилось. Но даже после этого Муссолини не желал принимать помощь немцев, потому что это выглядело бы как признание собственной неудачи. С другой стороны, он не желал терять Ливию.

В октябре 1940 года итальянская армия все еще сидела у Сиди-Баррани, и немецкое главнокомандование направило в Северную Африку эксперта по танкам — генерал-майора Вильгельма фон Тома, чтобы тот выяснил, нужно ли германским войскам помогать итальянцам, а также неофициально понаблюдал, как действует (или скорее бездействует) итальянская армия.

Тома доложил, что в Африку необходимо послать четыре немецкие танковые дивизии и этих сил вполне хватит для того, чтобы выдворить англичан из Египта и Суэца и открыть дорогу на Ближний Восток для его последующего завоевания. На тот момент немцы располагали двадцатью танковыми дивизиями, и ни одна из них не была задействована.