Аркадий Первенцев - Валька с торпедной «девятки»

— Нет.

— Железный ты какой... Я когда-то думал — фитюлька. У меня тоже такой вот сорванец. Напишу ему завтра же о тебе, Валька. Пусть завидует в Москве, какие у нас тут чертенята на Черном...

В госпитале Валька шел позади командира бригады. Когда раскрылись двери палаты, мальчишку подтолкнули вперед.

— Иди.

— Валька! — позвал его человек, забинтованный почти по макушку. Мальчишка шел и никого не видел перед собой, кроме забинтованного человека. У койки остановился.

— Валька! Подойди с другого бока, тут руки...

— Подойдите с другой стороны, — попросил врач.

Валька обошел койку и, увидев лейтенанта, сразу понял: ужасное, несправедливое произошло с этим хорошим человеком. Тяжелые крупные слезы покатились по огрубевшим, недетским рукам его.

— Валька, что ты! — Балашев обнимал его здоровой своей рукой. — Жизни наши спас... Боевой корабль спас.

— Ладно, Балашев, все знаем, успокойся, — сказал командир бригады.

— Он спас корабль...

— Ну и что?

— Достоин награды...

— Лежи, выздоравливай... Подумали без тебя. Решили представить к боевому ордену наряду со всем экипажем. Врага-то потом дотрепали. До Ялты, может, только щепки доплывут. Прибились к нашим берегам. Горючее и патроны выжгли, тут мы их и взяли за оба бока...

— А зачислить? — не слыша всего того, что говорил ему командир, спросил Балашев.

— Кого? Вальку?

— Да.

— Будет зачислен краснофлотцем.

Так начиналась морская жизнь Валентина Галина, может быть, будущего советского адмирала.