Александр Граков - Дикие гуси

— Будешь служить у меня! Мне нужен свой спецназ — ты мне его подготовишь! Квартиру бери любую пустующую — какая понравится. Война будет — вместе в атаку пойдем! И вообще, живи среди нас — как все, так и ты!

Через пару дней в Шуши прибыл французский армянин Врегиа Абрамян и предложил Вачо помощь в создании школы коммандос: оплата инструкторов, питание, снаряжение и медикаменты — за счет армянской диаспоры Парижа. Командир, насмотревшийся цветных буклетов из жизни коммандос, сразу же загорелся этой идеей, а для Айса определилась новая должность — инструктор по оружию, рукопашной подготовке и еще нескольким дисциплинам. Поселили его в двухкомнатной квартире, даже мебелью трофейной снабдили. А когда на следующий день зачитали приказ о присвоении ему звания лейтенанта вооруженных сил армии обороны Нагорно-Карабахской республики, он вообще повеселел: жить можно!

В подчинение ему дали шестнадцатилетних парней, коренных жителей и беженцев из Баку, выросших на войне и не знавших других «игр», кроме этой. И они-таки многое уже знали об оружии. Вот только со здоровьем у молодого пополнения было не ахти: сказывались многомесячное недоедание, подвальная сырость под бомбежками и расшатывание детской еще психики зрелищами трупов, похорон, развалин… Но всех ведь не отбракуешь — других просто нет, а Арцаху нужна защита.

Айс до того быстро втянулся в новую должность, что начал «фонареть» — в день до пятнадцати часов занятий. Но и карабахцы — народ особенный: выучат все, что скажешь, но — покажи, по принципу «делай, как я!».

Заработай и поддержи свой авторитет — будут уважать и слушаться беспрекословно!

С питанием получилось так, как и предполагал Айс: «француз» Врегиа кормил одними обещаниями. Пришлось обратиться за помощью лично к Вачо.

С легкой руки Ишханяна дело моментально пошло: зампотылу был отдан приказ — обеспечить! Председатели поселковых советов отныне обязывались по очереди, раз в неделю, снабжать спецназовцев свежим молоком и яйцами, а мед и свинину для своих любимцев Вачо раздобывал одному ему известными путями. И ребята терпели все: разбитые в кровь кулаки и многочасовые ночные занятия по спецтактике. Сознание того, что они будут первым спецназом Карабаха, придавало им силы духа.

А на фронтах Арцаха продолжалось длительное «временное прекращение огня» — такого еще не было за всю историю конфликта. Объяснялось это довольно просто: обе стороны понесли огромные потери, и продолжать войну в полуравнинных условиях — зря терять людей и технику. Для возобновления боевых действий в таких условиях необходим значительный перевес. А возможностей для его создания не было пока ни у армян, ни у азеров.

Вскоре для будущих «коммандос» был устроен зачет с видеосъемкой: они должны были показать, чему научились и заработали ли право носить красные береты, привезенные «французом» Врегиа. Ребята Айса показали: стрельбу и работу со всеми видами вооружений — от пистолета до минометов и установки «Фагот», вождение любой техники, способной двигаться (кроме вертолетов и самолетов, их не было в армии Карабаха), скалолазание без страховки, работы с минами, включая сюрпризные, захват многоэтажного здания, медподготовку и уровень работы штык-ножом… На съемке спаррингов рукопашного боя дошло даже до выбитых зубов. По количеству разбитых бутылок из-под шампанского, изуродованного шифера и ломаных кирпичей у присутствующих офицеров полка вопросов не было. В конце зачета группа во главе с Айсом ушла в марш-бросок по азимуту через горы, с полной боевой выкладкой, на дальность сто километров. Проверяющие приготовились зафиксировать появление группы через сорок восемь часов, но карабахские «коммандос» отличились и здесь: они вломились на контрольный пункт через тридцать пять.

Когда видеозапись смонтировали и показали командующему армией генералу Бабаяну, ребятам вручили их мечту — красные береты. Айс надолго запомнил этот день: в строю стояли почти пацаны, но в каждом из них он чувствовал частицу себя. Сержант Давид Симонян — лучше всех метающий штык чуть ли не с пятнадцати метров; сержант Валера Огаджанян — стреляет из любого оружия и положения; рядовой Маис Айрапетян — феномен на СВД; Арсен Тапрян по кличке «Тампо» — размолачивает за день до ящика бутылок и груду кирпичей, а по жесткости спарринга способен идти в атаку на любого противника… Все они были его питомцами.

После зачетов подразделению предоставили отдых, и Айс решил поближе узнать жизнь города, который Алиев когда-то назвал «жемчужиной Азербайджана». Это знакомство впоследствии привело Айса к новым размышлениям над парадоксами Карабахского конфликта. Первое: в мае 92-го армяне, напав неожиданно, захватили Шуши целым и невредимым. А через несколько дней после штурма поползли упорные слухи о последующей сдаче, и город практически разрушили и сожгли, хотя ни один из командиров не взял на себя ответственности за издание такого приказа. И сейчас приходится отстраивать все заново самим же армянам.

Второе: каждый освобожденный от азеров район Карабаха представлен на линии фронта отдельным полком, и главный распорядитель здесь — командир полка. Только он может дать дом или не дать, резко изменить жизнь пленного азера или своего солдата Шушинской тюрьмой, послать или нет «на шмон» пару боевых взводов в село, жители которого, по его личному мнению, слабовато стали выполнять продразверстку, им же установленную… Он же принимает единоличное решение: служить призывнику или нет, дать инвалиду войны группу или подождать, отпустить кого-то на перевозку товара из Еревана в Степанакерт или, наоборот, прикрыть чей-то ларек, а то и магазин — с изъятием товара; кому и сколько выдать вещей и продуктов из груза гуманитарной помощи, а может — вообще ее не выдавать… Довольно оригинальная схема устройства нового независимого государства армян…

Он и не предполагал, что вскоре и ему придется столкнуться с теми, кто здесь реально стоит у власти… По телевидению Арцаха и Армении несколько раз прошел видеофильм о шушинских «коммандос». Айс был против.

— Подразделение подготовлено, но необходим еще период тренажей и практической работы — только после этого можно будет говорить о его боеготовности и делать из сержантов инструкторов! Сейчас они еще «зеленые»! — доказывал он командиру.

— Что ты понимаешь? Пусть азеры в Баку, турки в Стамбуле, а иранцы в Тегеране смотрят телевизор, думают и боятся! И вообще — не твое это дело! — резко оборвал разговор с подчиненным Ишханян.

Разве тут поспоришь? А в напарники Айсу после этого «разговора» выделили дополнительного инструктора — Аветиса… скульптора из Лиона. Впрочем, тот быстро понял, что ничему новому или особенному научить ребят он уже не сможет. А на его попытку стать замполитом карабахцы ответили полным непониманием варианта патриотизма армян заграничной диаспоры. «Творить» тоже не получилось: в Арцахе, по его словам, не нашлось для лепки качественной глины. Но француз есть француз, пусть он и армянской национальности, — Аво начал по вечерам исчезать в гости к тем красавицам Шуши и Степанакерта, которые отличались не слишком высокой нравственностью. А днем спокойно отсыпался в медпункте полка. Это устраивало всех: как инструктор, Аветис, конечно, был дерьмо.