Wotti - Рубан Николай

Сердито шипя, взлетела над лесом красная ракета. «Ахтунг! Зондеркоманден!» Крышки схронов захлопнулись и на поляне остался один Колдин, разбрасывающий табак взмахами пьяненького сеятеля.

— Сеем-сеем-посеваем… Сеем-сеем-посеваем…, - бормотал он себе под нос, — Так, тут нормально… Тут тоже не видно… Ага, вот тут притоптать маленько надо… Ё-мое, а где ж мой-то схрон?!

Вот так всегда и бывает. Всех обслужил, а свой схрон потерял. Ну, забыл крышку палкой подпереть, думал: куда он денется? А вот делся… Где-то за соснами залаяла собака. Это могла быть любая приблудная псина, но в распаленном Серегином воображении отчетливо, как на киноэкране, был уже виден строй эсэсовцев с беснующимися от злобы концлагерными овчарками на натянутых поводках. У-у, сссуки! — и Серега, подвывая, метнулся к болоту, зеленеющему редкой стеной камыша.

Так. Уходить через болото — фиг успеешь, он вон, здоровое какое. И гоняться не будут: пальнут в твою сторону, и все — условно кирдык, можешь вылезать и сушиться. И заодно выслушивать издевательские подгрёбки. Вот хренушки вам! Так, а что наш непобедимый друг Чжан Ёувэн в такой ситуёвине делал, когда с японскими захватчиками сражался? Блин, если этот Чжан не сбрехал — стоит попробовать! В следующее мгновение Цунь стремительно срезал камышовый стебель, отсек трубку нужной длины (не более сорока сантиметров!) и прочистил ее шомполом. Для обстоятельных испытаний сего акваланга времени уже не оставалось — среди сосен уже мелькали темно-красные околыши вражеских фуражек.

Присев по уши в яме с прогретой солнцем вонючей жижей, Цунь плотно обхватил губами гладкую камышинку, попробовал втянуть воздух. Вроде — ничего, получается. Теперь главное, как подойдут — погрузиться без плеска и сидеть, сколько терпения хватит. Не будут же они час у болота торчать? Комары загрызут на фиг.

События на берегу тем временем развивались без особой драматичности. Пытаясь обнаружить замаскировавшуюся группу, «враги» почему-то большей частью глядели наверх: пытались высмотреть разведчиков в кронах сосен, заглядывали в дупла (и даже пытались забрасывать туда всякую подножную дрянь), лениво ворошили кучи прошлогоднего валежника. Собака у них была, но слонялась она между ними с довольно неприкаянным и некормленым видом, а никакого деятельного участия в поисках не принимала. Да ее никто особенно и не напрягал.

Серега ужу было обрадовался, что дело складывается так удачно, но — не тут-то было… Сначала он почувствовал просто несильный укол в районе ляжки. Ну, подумаешь, мало ли какая травинка кольнуть может… Но вскоре такой же укол повторился у ключицы. Серега скосил глаза и еле удержался, чтобы не заорать на всю Рязанскую область: к ключице мирно-невинно присосалась темно-коричневая пиявка и, судя по всему, в скором времени отшвартовываться не собиралась. Еще одна алчная тварь мягко скользнула по бедру. Вот тут-то Серега запаниковал не на шутку и судорожно предпринял единственно возможную в его положении меру предосторожности: крепко собрал в кулак свое мужское достоинство, которое от страха и само было готово спрятаться внутрь организма. Отчетливо послышался чавкающий и потрескивающий звук приближающихся вражеских сапог. «Ну, с богом!» — прошептал про себя Серега и, присосавшись изо всех сил к камышинке, погрузился с головой в пропахшую торфом противно-теплую водицу.

Разумеется, на щеке тут же обосновалась еще одна кровопийца. «Мои дорогие… мои дорогие… весьма дорогие пиявочки!..» — принялся мысленно заклинать их Серега, — Да чего вы во мне нашли?! Да я же невкусный, совсем говно! И желтухой на первом курсе болел, и курю — тьфу, просто параша у меня, а не кровь! Плюнь, да плыви себе с богом, другого психа поищи!». Увы, пиявки, судя по всему, гурманами не являлись и Серега вполне пришелся им по вкусу. Оставалось поскуливать (про себя) и терпеливо ждать, пока враги удалятся. Надо сказать, удаляться враги особенно не торопились. Мало того, вскоре Серега с омерзением и возмущением услышал звуки мощных струй, пузырящих поверхность болота в непосредственной близости от него. Вот гады!!! Еще кругами, кругами водят, уроды!! Наконец, когда Серега уже готов был с утробным воем вынырнуть из вонючей пучины, дабы хоть напугать врага своим ужасным видом, а затем, если повезет, заехать ближнему по жбану и, используя фактор внезапности, дать деру — в этот самый момент шаги, наконец, начали удаляться.

Вот тогда-то Сергей испытал прилив настоящей гордости. СМОГ, едрена Матрена!! Не хуже Чжан Ёувэна, блин! И вмиг появилась уверенность, что еще хоть сутки смог бы так просидеть. И пиявки — подумаешь! Раньше-то их от всех болезней вместо таблеток принимали, так чего бояться?

Позавидовав лягушкам (у них глаза на макушке), тихо-тихо, по сантиметрику, Серега всплыл на поверхность. На берегу был полный порядок — донельзя довольные, разведчики выбирались из схронов — судя по всему, была дана команда «отбой». Все гордо демонстрировали «преследователям» свои убежища. Противник оценивающе качал головами и одобрительно отзывался в том смысле, что «ну да ни хрена ж себе!». Появление Сереги вызвало взрыв хохота и аплодисментов. Но прежде чем избавить Серегу от пиявок, все (включая противника) принялись фотографироваться с ним в обнимку. Цунь гордо терпел.

Кстати, не пытайтесь оторвать присосавшуюся пиявку — дохлый номер. В лучшем случае, разорвете ее напополам. Просто смажьте ее йодом, или присыпьте сигаретным пеплом — сама отвалится, проверено.

Почему-то принято считать, что в приеме радиограммы никаких особых сложностей для разведчика нет. Вот передать радиограмму — это да! Вокруг снуют враги с радиопеленгаторами, чутко прослушивая эфир и моментально вылавливая из него писк чужой морзянки. А бедный радист засел со своей рацией где-нибудь среди развалин Берлина и пытается согреть дыханием пальцы, ибо на морозе они совсем задубели и ключа не чувствуют. И стоит ему только отправить в эфир первые точки-тире, как вся свора матерых волков из вражеской контрразведки мгновенно узнают его почерк и в ту же секунду бросаются на его поимку.

А прием радиограммы — ну что там может быть особенного? Сиди себе и слушай — даже самому в эфире светиться не надо, только настройся в определенное время на определенную частоту. Иногда разведчики для этого дела даже из дому не выходят: включают обычный радиоприемник и прослушивают какую-нибудь сводку погоды, в которой, специально для них, диктор передает зашифрованное сообщение.

В жизни же все случается с точностью до наоборот. Сегодня для передачи радиограммы радисту уже не требуется выстукивать ключом каждую цифру зашифрованного сообщения: в радиостанции имеется устройство, позволяющее набирать цифры автоматически. Сиди себе и дави на кнопки — нажал двойку: ти-ти-та-та-та, пропищал автомат. Шестерка: та-ти-ти-ти-ти. Ну и так далее, пока весь текст радиограммы не накопишь в электронной памяти радиостанции. Затем, связавшись с Центром и убедившись в том, что он тебя слышит и к приему готов, нажимаешь кнопку передачи. И вся радиограмма выстреливается в эфир даже не со скоростью поросячьего визга, а со скоростью комариного чиха. Центр же, в свою очередь, принимает это спрессованное во времени послание и, растянув его до нормальной скорости, прочитывает всю переданную информацию.