Вячеслав Науменко - Великое Предательство:Казачество во Второй мировой войне

Из нашего лагеря убежало в течение 1945–1947 годов 90 казаков, из которых поймали около десяти человек, и 25 немцев, которые были все пойманы. Лично я убежал 19 июля 1946 года, но на четвертый день волжские немцы меня предали. (Обер-лейтенант Герхард Петри — настоящий немец из Германии, научившийся говорить и писать по-русски. — В. Н.).

В конце 1949 года красные осудили всех немцев и офицеров казачьего корпуса на 25 лет коллективно. Рядовых немцев посылали домой.

В октябре 1953 года совершенно неожиданно нас всех вместе с «амнистированными», как говорили большевики, отправили домой.

С казачьим приветом, искренне уважающий Вас

Г. Петри.

3. Письмо от 17 июня 1954 года.

<���…> Теперь я очень хочу Вам дать как можно более точные сведения и ответить на Ваши вопросы.

4-й Кубанский полк попал в плен к титовцам 8–9 мая 1945 года. Там они были в каком-то селении в лесах Штирии и сдали оружие. Титовцы относились к ним, можно сказать, ничего. Они были отпущены по приказу англичан и за два дня с лошадьми и повозками вернулись в резиденцию корпуса около Альтгофена.

Какие английские части передавали нас большевикам, я сказать точно не могу, 34-я или 46-я. Знаю только, что на танках и на машинах был знак железный кулак. Это знаю точно.

26—28 мая все немецкие офицеры были в одном бывшем лагере РАД (Райхсарбайтединст — рабочая сила) в селе Гриффен. Обращались с нами корректно, отобрали только фотоаппараты, компасы и бинокли. Кормили нас очень хорошо, охраняли нас строго — танками и пулеметами.

На камионах нас вывезли в 7 часов утра 28 мая до Юденбурга. На протяжении всей дороги стояли танки, пулеметы и орудия, чтобы никто не убежал.

Передали нас МВД на мосту и собирали на заводе.

Тюрьму в Граце можно назвать сборным пунктом, где большевики собирали всех казаков и немцев, служивших с ними. В числе их были казаки из Лиенца, но я их не знал.

Кого еще вывезли из Граца я не знаю, так как мы были под строгой охраной. Как нам говорили конвоиры, где-то были и генералы Краснов, Шкуро и Доманов.

В Сибирь нас везли через Будапешт, Арад, Черновицы, Киев, Брянск, Москва, Курган, Омск, Новосибирск, Белово.

В Австрии и в Румынии нас кормили достаточно, а в СССР было особенно плохо было с водой. В 20-тонном вагоне помещалось по 44 человека, а потому не все имели возможность лежать. В Свердловске (Екатеринбурге) возили на дезинфекцию. Охраняли строго, из вагонов не выпускали Вагоны были оплетены проволокой.

В лагере нас было 2200 человек: из них 1600 казаков и 600 немцев, которые служили в 15-м корпусе. Первый месяц мы были в карантине, но все нас гоняли на колхозные работы.

На второй день по прибытии в лагерь пытались бежать через забор двенадцать казаков, но их заметила стража и все они были убиты. Между ними был старший лейтенант Сапиркин (он был у меня командиром эскадрона — хороший офицер).

Если кто из бежавших был пойман, то его сильно били, сажали в карцер, а потом три месяца штрафного взвода. Там 14 часов работы и очень строгий режим.

Так называемые расконвоированные жили в районе Прокопьевска, жили в лагере, но в сравнении с другими гражданами — плохо.

(Далее автор письма говорит о жизни в Германии и о тамошних настроениях. — В. Н.).

… Сейчас здесь такая тенденция против войны, против того, что было. Люди интересуются только деньгами — чем больше их накопили, тем лучше.

Я был с 1933 года солдатом и с апреля 1941 года офицером, на всех фронтах. У меня десять боевых наград, но сегодняшнее человечество я понять не могу. Думают, что большевики такие же люди как и мы, не хотят понять, какую опасность они несут.

Я воевал достаточно, но против коммунистов, и русских и немецких, и против каких-либо других, хотя и люблю жизнь, а пошел бы воевать, хоть и сейчас. У нас один противник — коммунизм. Наш лозунг: борьба с коммунизмом, где бы он ни появился.

Ваш Герхард Петри

Полковник А. М. Протопопов ранее служил в Русском Корпусе, затем комендантом штаба в Казачьем Стане, откуда он был вывезен 28 мая 1945 года «на конференцию», а дальше в Сибирь. По отбытии 10-летнего срока в советских концлагерях, отпущен за границу, куда прибыл в феврале 1956 года. Из его воспоминаний ниже печатается лишь та часть, в которой говорится о судьбе некоторых старых русских эмигрантов-казаков.

<���…> Из лагеря Потьма были освобождены некоторые старые русские эмигранты. Отдельные из них добровольно остались в Советском Союзе, уехав к родственникам.

К таким относятся:

известный по Первой мировой войне летчик генерал Ткачев и генерал Соламахин, уехавшие на Кубань (вернее предположить, что генералы Ткачев и Соламахин задержаны в СССР, как бесподданные. — В. К); полковник Егоров, Ф. Лазарев, И. Мазанов, П. Шевырев, Б. Сутулов — уехали на Дон; генерал Рубашкин, полковники Шмелев, Ясевич, войсковой старшина Кудинов — ожидали отправки в Болгарию; Игорь Кравченко, Ф. Вяткин, Б. Дабижа, Петрович-Странич, Новак — должны были выехать в Югославию; Ламзаки, Борисенко и Баран оправлялись в Румынию.

Старый эмигрант из Манчжурии, Удачный, выехал к сестре в Казань. Отец и сын Наумовы остались в Новосибирске. Старый дроздовец Михайлов, проживавший как эмигрант в Болгарии, выехал в Саратов.

Многие старые эмигранты попали в инвалидный дом в Потьме: Сомов, Погульский, Телегин, Серии, Писарев и другие.

По имеющимся у меня данным, из Советского Союза в Европу вернулись: в Германию — 11, в Австрию — 9, в Бельгию — 2, во Францию — 6, в Грецию — 3 человека.

Старые эмигранты, не сумевшие доказать свое иностранное подданство, задержаны в СССР. (Из перечисленных лиц некоторые впоследствии выехали в разные государства Европы.)

А. М. Протопопов

Казак станицы Новоминской Кубанского Войска Степан Иванович Троценко, переживший трагедию в Лиенце, захваченный большевиками и отправленный в Грац, бежал по пути в Будапешт и о своих переживаниях того времени поведал следующее.

<���…> Когда выяснилось приближение краха Германии, Степан Иванович, как и многие казаки-одиночки, находившиеся на территории Германии и Австрии, пошел в Италию на присоединение к группе Походного атамана Доманова.

24 апреля 1945 года больной и немощный он прибыл в Италию и поселился в Каваццо, в Уманской станице. Пробыв там три дня, он был отправлен в центральный инвалидный дом в село Алессо, переименованное донцами в Новочеркасск. Но в ближайшие дни село это подверглось бомбардировке с воздуха, вследствие чего, инвалидный дом решено было перевести в другое место.

Семь человек инвалидов и две сестры милосердия под командой донца есаула Лазарева в последних числах апреля вышли через Каваццо и Толмеццо, достигли селения Оваро, где есаулу указано было организовать инвалидный дом. Шли на подводах.