Семён Самсонов - По ту сторону

— Вы листовку читали?

— Никак нет! — ответил Макс.

Я требую вывернуть карманы! — кричал он.

— Господин обер-лейтенант, я ничьих карманов не проверяю и вас прошу не проверять моих.

Офицер ударил Макса костылём. Жора и Вова прильнули к окну голубятни как раз в тот момент, когда у автобуса поднялась возня и раздались крики.

— Гляди, гляди, Макс дерётся! Вот это да! — закричал Жора.

Но Макса уже уводили. Избитый, беспомощный, он ещё больше согнулся, еле ступая на больную ногу. Злобным взглядом провожали его за ворота Эльза Карловна, Лунатик и раненые офицеры. Только двое русских мальчиков — Вова и Жора — с сочувствием глядели ему вслед. Но Макс их не видел.

Когда Макс и сопровождающие его солдаты скрылись за изгибом каменного забора, Вова со вздохом сказал:

— «Неблагонадёжный» немец вряд ли вернется в имение.

— Да, упекут его в тюрьму, хоть он и немец.

Мальчики понимающе поглядели друг на друга, может быть, впервые заметив, как они оба выросли, возмужали, стали разбираться в таких вопросах, которые ещё год назад казались им неразрешимыми.

— Нельзя их в покое оставлять, — сказал Жора, провожая ненавидящим взглядом Эльзу Карловну, входившую в дом в сопровождении офицера на костылях.

— Помнишь, как у челюскинцев на льдине газета называлась? — как бы невпопад ответил Вова.

— Не помню.

— Хорошее название они придумали: «Не сдадимся!»

— Не сдадимся. Драться будем. Да? — повеселел Жора.

— Угадал, — ответил Вова, — будем, обязательно будем!

— Пойдём вниз, не надо Люсю одну оставлять.

Они спустились с лестницы в обнимку. Им, казалось, что ступеньки выстукивали с сердцем в лад: «Не сдадимся! Не сда-дим-ся!»

Ганс Клемм — член гитлеровской партии национал-социалистов был командирован на завод нового оружия. Инженер но образованию, фашист по убеждению, он получил назначение мастером в цех, где начинялись головки фаустпатронов [20] Фаустпатрон — противотанковое оружие. секретным взрывчатым веществом, обладающим огромной силой сосредоточенного взрыва.

На заводе Ганса Клемма никто не знал. До сорока лет он прожил в Западной Германии и ни разу не бывал дальше Эльбы, а теперь собирался ехать на службу в Восточную Германию.

Старый холостяк, страшно беззаботный и всегда нагловато-весёлый, Ганс Клемм перед отъездом в Берлин расхвастался в кабачке о том, какое важное получил он назначение. Его болтливостью воспользовались подпольщики.

Отъезд Ганса Клемма ожидался со дня на день. Его уже ждали на заводе, но дело задерживалось из-за оформления специальных документов, которые он поехал получать в Берлин лично.

Получив документы, Ганс Клемм, насвистывая весёлый мотивчик, зашёл в один из дешёвых ресторанов Берлина, чтобы пообедать, выпить на радостях и вечером на собственной машине «Оппель адмирал» выехать на завод по автостраде Берлин — Бреслау.

Подпольный комитет имени Эрнста Тельмана хорошо изучил характер, манеры и привычки Ганса Клемма и подготовил ему двойника, который, вместо него, должен был прибыть на завод и развернуть там подпольную работу.

За Гансом Клеммом было установлено наблюдение. Поэтому, когда он вошёл в ресторан, его ждал там человек.

Все столики были заняты. В маленьком ресторане, торговавшем пивом, было всегда многолюдно, — он стал любимым местом средних чинов гитлеровской армии и тыловых гитлеровцев, которые часто после службы заходили сюда, чтобы выпить пива или вина, послушать музыку, а также последние новости с фронтов «из первых рук», то есть от прибывших в отпуск офицеров.

Человек, которому было поручено встретиться с Гансом Клеммом, уже сидел за единственным столиком, не занятым, кроме него, никем. Ганс Клемм не сразу увидел свободный столик, но, пройдя вперёд, понял, что мест нет, и повернул к выходу. Как раз у входа, в углу, за столиком на три персоны сидел человек в костюме лётчика. Ганс Клемм подошёл к нему и, приветствуя «Хайль Гитлер», спросил:

— Могу ли я занять одно место?

— Прошу вас, — любезно ответил лётчик.

— Вы, вероятно, ждёте кого-нибудь?

— Совершенно верно, ожидаю товарища-фронтовика, — ответил тот.

— О, это интересно, я очень буду рад познакомиться с вами и вашим товарищем!

Клемм сразу проникся доверием к лётчику, у которого на кителе болталось два железных креста — высшая награда Гитлера.

— Вы давно с фронта?

— Второй день, — ответил летчик.

— Откуда?

— С востока.

— О, это тем более интересно, — снова воскликнул Ганс Клемм и начал жаловаться на судьбу специалистов, обречённых отсиживаться в тылу.

— Вы знаете, — начал он, — я служил в концлагере и, признаться, эта работа надоела мне. Представьте себе, — хвастал он, чтобы расположить лётчика, — мне ежедневно приходилось допрашивать десятки всяких политических негодяев, возиться с ними и часто «разговаривать» оружием. Под конец я дошёл до того, что стал расстреливать каждого, кто не очень охотно отвечал на мои вопросы, но некоторые сердобольные сослуживцы сочли, что я стал перехватывать через край. Потом я разбил череп одному видному коммунисту, вместо того чтобы добиться от него нужных нам показаний. За это мне и пришлось уйти на новую, более спокойную, но не менее почётную и нужную работу для фюрера, для Великой Германии.

— Ну что ж, мы воюем на фронте, а вы в тылу, — охотно согласился лётчик.

— Это верно! Вот я сейчас получил назначение на завод. Буду делать новое оружие — оружие победы над всем миром.

— Новое?

— Да, совершенно потрясающее, необыкновенное…

— Прекрасно! Значит, скорее победим Россию, — задорно заключил лётчик.

— Я уверен, — высокомерно согласился Ганс Клемм и предложил:

— Выпьем за нашу победу! — Они чокнулись.

Сходство военного с Гансом Клеммом было настолько велико, что, когда вошёл его товарищ, он невольно произнёс.

— Чёрт побери, да ты никак, Карл, с братом встретился?

— Да, — ответил тот и расхохотался.

— Вы находите? — весело пробормотал Ганс.

— Представьте себе, вы похожи друг на друга.

— Ну, дружище, ты и угадал! И в самом деле, у нас есть сходство: наши матери были обе женщины, — пошутил лётчик.

Оба военных засмеялись, а подвыпивший Ганс Клемм просто заливался весёлым смехом, думая о том, какие хорошие эти парни. Сидели за столом долго, пили вино, пиво, говорили о пустяках, шутили, пока военные не решили, что им пора действовать.

— Ну, нам пора! — сказал лётчик и подозвал официанта, чтобы рассчитаться.

— Как, вы уходите? — недовольно спросил Ганс Клемм.

— Да, я и мой друг, к сожалению, через час должны ехать.

— Куда, если не секрет? — спросил Ганс Клемм.