Игорь Болгарин - Расстрельное время

Миронов, а следом за ним и Красильников увидели прилипшее к стеклу лицо мальчишки. Красильников торопливо прошел к запертой входной двери, впустил Гочу.

— Что случилось? — спросил Красильников. Он знал, что просто так, по пустяку, беспризорники не станут их тревожить.

— Ни Турмана, ни Гнедого нигде нет, — взволнованно сказал Гоча, войдя в коридор.

— Турман вернулся. Он недавно ушел туда, в вашу сторожку, — успокоил мальчишку Красильников.

— А Гнедой?

И Гоча подробно рассказал о их приключениях, о том, как они решили проследить за старухой и как она потом исчезла в крепости. Вошла в развалины и больше оттуда не выходила. Зато из крепости выехал всадник. Может, он ее убил? Гнедой отправился в крепость, там никого не нашел и пошел дальше, в степь. И исчез.

Вспомнил Гоча и о всадниках, что промчались мимо крепости.

Приключения мальчишек взволновали Красильникова.

— Ты один?

— Нет, с Шивой. Он там, на улице дожидается.

— Зови его. Пересидите здесь до утра.

— Не, мы пойдем. Турман рассердится. А, может, и Гнедой уже явился?

— Комендантский час, — напомнил Красильников.

— Нас это не касаемо. Мы дворами и переулками. На главные улицы не выходим.

Красильников выпустил Гочу на улицу, вслед ему сказал:

— Утром, как договорились, снова сюда.

— Не боись, дядя, не подведем, — солидно ответил Гоча, и они с Шивой скрылись в темноте.

Оставшись вдвоем, Красильников с Мироновым стали подробно обсуждать известие, принесенное мальчишками.

— А что, если это вовсе и не старуха была? — задумчиво спросил Красильников.

— Вполне допускаю, — согласился Миронов. — Я еще обратил внимание на ее одежду. Слишком много на себя натянула. И платок. Глаза да нос. Поди, пойми, мужчина пли женщина.

Поздно вечером явился Кольцов. Он прошел к ним с черного хода.

— Не спите? — спросил он и бросил Красильникову: — Пошел бы в комендатуру. Там хоть ноги можно вытянуть.

— Тут такое дело, что лучше бы комендантский взвод вызвать, — и Красильников рассказал Кольцову последние новости, принесенные беспризорниками.

— Та-ак, — задумчиво сказал Кольцов. — Наживку схватили. Что последует за этим?

— И я об этом же. Лучше бы тут эту ночь пересидеть, — предложил Красильников.

— Оружие проверь, мало ли что! — велел Кольцов Красильникову и затем обратился к Миронову: — Вы, граф, из винтовки стрелять умеете?

— Не приходилось, — чистосердечно ответил Миронов. — Но если придется…

— Будем надеяться, что этой ночью еще не придется. А с завтрашнего дня устроим здесь засаду. Кольцов еще раз придирчиво осмотрел мастерскую.

— Свет, пожалуй, погасим. Посумерничаем.

— Зачем? — спросил Красильников.

— В окно могут пальнуть.

— Не пальнут. На выстрел комендантский взвод тут же примчится. Не выгодно это им. Они мастера наверняка живьем хотят захватить.

— Кто знает, что у них на уме?

— Не люблю без света, — сказал Красильников. — Уж лучше перейдем в каморку. Она без окон.

Перешли в каморку, прикрыли дверь в мастерскую. Фонарь «Летучая мышь» взяли с собой. Он светил ярко, розоватым светом.

Очистили оставшуюся тарань. Вновь и вновь обсуждали последнюю новость.

— Утром надо бы в крепость проскочить. Возможно, какие-то их следы там обнаружим. И вокруг поглядим. Если это они, где-то там их логово, — сказал Красильников.

— Не хотелось бы их спугнуть, — возразил Кольцов. — Уйдут или на дно залягут. И то и другое не в наших интересах. Хотелось бы взять их горячими. — Кольцов поморщился от яркого света: — Да прикрутите фитиль. В сумерках лучше думается. Тарань, не бойся, мимо рта не пронесешь.

Свет пригас. Фитиль еле тлел. В сумерках тревожное чувство стало отступать.

— Кто его знает, быть может, напрасны наши тревоги. Старуху пацаны могли просто проворонить. А всадники… Да мало ли их сейчас тут носится? И не только бандиты, — сказал Красильников.

И эта мысль показалась им простой и понятной, она их несколько успокоила. Единственное, что было пока необъяснимо: куда подевался беспризорник. Не мог он без всяких причин не вернуться в город. Решили, что поищут его следы с утра. А чтобы не вспугнуть бандитов, лучше всего это сделать с помощью тех же беспризорников. Их много сейчас здесь. Они наводнили Крым, о них никто не заботится. На них просто не обращают внимания. Не вызовут они подозрений и у бандитов.

Павел вспомнил Вадима Сергачева, мальчишку, которого он отобрал у бандитов батьки Кныша. Он тоже, как и все эти беспризорники, рвался сюда, в Крым, где всегда лето. Интересно, прижился ли он у Ивана Платоновича? Или, может быть, уже живет в коммуне у Заболотного?

С этими мыслями он и задремал.

Приключения Гнедого начались еще днем, когда он, оставив своих товарищей Гочу и Шиву, пошел следом за старухой в развалины крепости. Но старухи там не было. И следов ее пребывания он там тоже не обнаружил. Зато земля внутри остатков крепостных стен была истоптана конскими копытами, по углам было разбросано сено. И еще он обнаружил там сломанное колесо от телеги и кусок старой ваты с высохшей на ней кровью.

Гнедого заинтересовала эта загадка: куда могла отсюда деться эта старуха? Кругом открытое пространство, и если бы она куда-то ушла, он обязательно ее бы заметил.

И как ни размышляй, но получалось так, что это она ускакала на коне. Но куда? На мол не свернула, значит, направилась она не на маяк Рукавишникова. Может, на старый маяк? Свежие следы на снегу вели, похоже, именно туда.

Гнедой знал смотрителя маяка и решил наведаться к нему и выяснить, что это за старуха и почему она мотается здесь, по степи.

Но за версту от старого маяка след уходил влево.

Гнедой уже хотел было возвращаться к себе в сторожку, когда увидел четырех всадников. Они направлялись в город.

Встреча с всадниками в голой степи не была в интересах Гнедого. Смутное подозрение, что это плохие люди, поселилось в его душе. Он отыскал взглядом вымоину, поросшую шиповником. Не за один год проделали ее вешние воды.

Улегшись в промоине, Гнедой старался не выглядывать. Удаляясь, простучали лошадиные копыта. Всадники скрылись из вида.

Гнедой долго размышлял, быть может, стоит вернуться обратно и обо всем увиденным посоветоваться с Турманом? Или все же пройти к рыбацкой хате? Дальше по побережью не было никакого жилья, ничего.

Рыбацкая хата зимой пустовала. Зато с весны и до поздней осени в ней проживали рыбаки, а с первыми осенними морозцами они разъезжались по своим домам. Дверь па замок не запирали, а лишь подпирали деревянным брусом. Случайным прохожим и проезжим иногда доводилось переждать здесь непогоду. Но знало о ней не так много людей, и поэтому мало кто сюда наведывался. Не там ли расположились эти четверо? Кто они?