Павел Зябкин - Герой не нашего времени 2

Утром Вовка попал в наряд на батальонную кухню. По опыту он знал, что это не самый худший вариант времяпровождения. Его желудок радостно ожидал предстоящего праздника. В батальоне собралась сборная команда кухонных разнорабочих. Никого из них Вовка не знал, но общий язык нашли быстро. Работа была совсем несложной, а кормежка сытной, тут Вовка не ошибся в своих предчувствиях. Командовал кухней его земляк — Виктор, тоже контрактник, служащий тут третий месяц, явно бывший на гражданке торгашом или снабженцем. Правда, особой радости от встречи с соплеменником он не испытал. Виктор, не первый день уже командовавший, приобрел замашки прапорщика и не особо сближался с солдатами. Но коробку спичек и несколько сигарет выпросить у него удалось. С куревом всегда было туго.

Правой рукой Виктора на кухне был Митроха, что это: имя, фамилия или кличка выяснить не удалось. Митроха был солдат — «срочник» на побегушках. Немытый, нечесаный, в засаленной форме он выполнял тут самую грязную и тяжелую работу. В перекурах Митроха жаловался на свою горемычную судьбу.

— Эх, ребята, я же дембель, в конце концов. А вот невезуха. В полк попал полгода «летал» по «духанке». Ну, думаю, вот молодые придут, ну и я оттдохну, так сюда попал. А тут вообще «духов» нет. Я один «срочник», остальные «контрабасы», опять я «дух». Мой призыв дембеляет уж давно, а я тут год послезавтра как будет, все в «молодых» хожу. Так и не довелось за всю службу отдохнуть, «молодых» погонять.

Контрактники, в основном мужики, годящиеся тому в отцы, грохнули со смеху, слушая откровения Митрохи.

— Слышь, Митроха, а «боевые» тебе же начисляют? — раздался вопрос.

— Ну конечно, как и всем, — ответил «вечный дух».

— За год целый «боевые», ни хера себе, да ты самый богатый человек в полку. Ты тут «бабла» загребешь, сколько твоим «дембелям» не снилось, а еще пищишь. Иди воду горячую тащи, — прервал словесный поток Митрохи, подошедший Виктор.

Мимо палаток промелькнула молодая женщина, аппетитные формы которой обтягивались шортами и короткой майкой. Изголодавшиеся глаза «солдат удачи» как по команде уставились на нее. Вовка на правах земляка задал Виктору волновавший всех вопрос:

— А это кто?

— А, Юля это. — Отозвался Виктор. — Последние дни тут, уже уволена. Вот «вертушку» ждет.

— Что, уже полгода отбыла? — поинтересовался Вовка.

— Нет, только месяц. Ротному дала, а замполит батальона прознал и вломил командиру полка. Теперь ее домой отправляют. Да она сильно и не расстроена. Штуку баксов за месяц получит, на шубу хватит, а бабе чего еще надо.

— Во дела! — Удивился кто-то из чистивших картошку мужиков. — Я то думал, если баба не дала, то уволят, а тут дала, и увольняют. Хрень какая-то выходит.

— Нет, мужики, тут дело такое, — Виктор присел и начал рассказ. — Тут в апреле майор один медсестру завалил. Она с ним трахалась, а потом одному прапору дала. Майор забухал и по пьяне ее грохнул. Заревновал. Ну, тогда командир полка и запретил блядство. Только с ним и его замами можно. Остальным запрет. Как узнает, тут ту бабу сразу и домой.

— А сам к ней не подкатывал?

— Не, без толку. Тут глядите офицеров сколько. На нас она и смотреть не станет. Ладно, мужики, дочищайте быстрее картошку, я вам с собой с офицерской кухни отсыплю.

Поздно вечером, уже по темноте, грязный, но хорошо отъевшийся с котелком вареной картошки с тушенкой Владимир вернулся во взвод. Там почти никого не было. Его ждали с нетерпением. Некого было выставлять в ночь на пост. Половина взвода уехала в Ханкалу, сопровождать колонну. Валерка тоже уехал. Ночь предстояло провести с Олегом, который в ожидании напарника уже час одиноко сидел в окопе. Благоразумно захватив с собой котелок и слив остатки уже остывшего чая в другой котелок, Вовка отправился на ночное бдение. Пробираясь в полной темноте, по узкому извилистому ходу сообщения он со всего маху треснулся лбом об бетонную плиту. «Что за черт?» — только и осталось подумать ему. Но взлетевшая в это время белая ракета осветила бетонное перекрытие над окопом. Оказалось, что за время кухонных работ во взводе успели возвести перекрытую щель. Не плохо…

Показались очертания сидящего на земле с автоматом на коленях Олега. Вовка приготовился отвечать на пароль. Но вопроса не последовало. «Узнал наверное», — решил Вовка. Устав попирался тут постоянно. Он подошел в плотную к сидящему часовому. Тот никак не реагировал. Поставив котелки на лежанку, Вовка слегка ткнул сапогом Олега.

— Вставай, а то «чехи» в ж… трахнут. Бабой проснешься.

— А, Вов, ты, — сонным голосом произнес Олег, — и снова попытался поудобнее устроиться для сна.

— Слушай, Олег, — серьезно заговорил Вова, — ты уж если спать захочешь, мне сначала скажи. Ну его на х…, береженого Бог бережет.

— Да брось, все равно никто не пройдет. Минное поле впереди, а вокруг наши. — С каким то пофигизмом ответил Олег.

— Хорош дуру гнать, — огрызнулся Вовка. — Ладно, мне уж похеру, никаких планов. Что сейчас помру, что через сто лет. А ты то вроде жениться там говорил собрался? В ментовку устроиться, в чем я впрочем, весьма сомневаюсь. Ладно, надеюсь понял. Расскажи лучше, тут что перекрытия какие-то поставили. Еще чего не накопали, а то пойдем обратно и в какой яме вообще сгинем, будут потом неделю искать и «боевые» выплатить забудут.

— А, Вова, тут сегодня целая стройка была. Кран приезжал тут, плитой окоп перекрыли. Завтра еще приедут, «ракушку» рыть будут.

— «Ракушку»? — удивленно переспросил Вовка. — Это что еще за чудо?

— А, это такая хреновина, ну вроде лабиринта. Завтра машина выкопает, увидим.

— Да, тут, наверное, крепость целая будет. — То ли мечтательно, то ли скептически протянул Владимир. — Ладно, поживем — увидим. Давай лучше перекусим, мне вон на кухне отсыпали картошки.

Ночная трапеза вышла на славу. Картошкой солдат редко баловали. Это был рацион офицерской столовой. Стал накрапывать дождь. Вовка, поежившись, завернулся в плащ ОЗК. Он чувствовал, как его зазнобило. Наверное, перегрелся весь день под солнцем, а вот теперь трясет всего. Дождь усилился. Озноб тоже. Пошли круги перед глазами. «Черт, — подумал Вовка, — так и вырублюсь вообще. И Олег уснет и все, иди кто захочет». Он взглянул на напарника. Тот не меняя позы, обняв автомат, сидел уже полчаса. Глаза были закрыты. Желая взбодриться и проверить крепость сна партнера, Владимир встал и выстрелил в сторону поля. Выстрел прогремел почти над самым ухом Олега, а теплая гильза шлепнула его в лоб. Тот неспешно открыв глаза, только произнес:

— А, все нормально? — И продолжил свой безмятежный сон.

Вовку злила эта безмятежная спячка. Ну вот ведь говорил же этот человек, что за те деньги, что ему платят, он на все готов. А вот ведь только до дела доходит и все. «Ладно, хрен с ним, станет совсем плохо, тогда уж разбужу его не по детски, — решил Вовка, — а пока потерплю».