Йост Метцлер - История подлодки «U-69». «Смеющаяся корова»

Пока лодка маневрировала таким образом, чтобы ни при каких обстоятельствах не оказаться обнаруженной до начала боя, мы еще раз обсудили ситуацию со старшим помощником и офицером-артиллеристом. И пулеметчики, и зенитчики получили четкие инструкции. Все надеялись, что облака, появившиеся на небе, вскоре скроют луну и во время атаки враг не сможет нас обнаружить.

Я направил бинокль на вражеский корабль:

— Это, случайно, не зенитка на шлюпочной палубе?

Едва я успел задать вопрос Ауэрманну, как оба судна оказались в полной темноте. Огромное облако закрыло луну.

— Приготовиться к бою, — приказал я.

Люди у 8,8-см орудия, находившегося перед боевой рубкой, уже были готовы. Первый фугасный снаряд был заряжен. Рука орудийного наводчика замерла на рычаге. Он навел на вражеский мостик перекрестье прицела, поймав цель, он ни в коем случае не был намерен ее выпустить. Первый снаряд был готов выполнить свою работу. Пулеметные расчеты тоже был наготове, хотя в тот момент противник находился еще слишком далеко и должно было пройти много времени, прежде чем пулеметчики получат разрешение открыть огонь. Пока что, стараясь остаться незамеченными, мы сделали большой круг, подбираясь к судну с кормы. Неспокойное море продолжало неистовствовать, и от врага нас все еще отделяло 1500 ярдов.

На узком мостике рядом со мной стоял старший матрос Кляйншмидт с «томми-ганом». [18] «Томми-ган» — автомат Томпсона калибра 11,43 мм. Он хмурился и старательно целился в огромный корабль.

— Вы ведь не хотите потопить его сами, Кляйншмидт? — поинтересовался я.

— О, я бы не отказался попробовать, герр капитан.

Я снова повернулся к своему помощнику:

— Вы можете разобрать, Ауэрманн, есть ли у них на носу зенитка?

— Нет, герр капитан.

Уже во второй раз субмарина приблизилась к судну, которое шло большим зигзагом. Если не считать орудий, то корабль выглядел вполне безобидным. Его команда еще точно нас не обнаружила. Теперь расстояние было всего лишь 1000 ярдов, и вскоре можно будет начать атаку.

900 ярдов… 800…

— Не спешить. Еще всего лишь несколько сотен ярдов. — Я взглянул на небо и мечтательно проговорил: — Хорошо бы, это проклятое облако подольше осталось на месте. — Не закончив фразы, я нецензурно выругался и приказал: — Лево на борт! Полный назад.

Как раз в тот момент облако начало сползать с луны и с неба на море заструился жемчужно-белый свет. Тут ничего нельзя было сделать. При таком освещении мы не могли, не имели права атаковать. Лодка, как театральная актриса, оказалась на сцене, освещенная яркими софитами. Если нас обнаружат слишком рано, артиллерийская дуэль будет бессмысленна. Один-единственный выстрел, и подводной лодке придет конец. «Смеющейся корове» пришлось снова искать защиты у темноты.

Через полчаса луна исчезла во второй раз, и экипаж подводной лодки приготовился атаковать. Мы сумели подойти даже ближе чем на 1000 ярдов. И опять на меня уставились вопрошающие глаза, ожидая разрешения открыть огонь, но снова нам пришлось уйти до того, как были сделаны первые выстрелы.

Луна, хитро ухмыляясь, снова совершенно не вовремя вылезла из-за облаков.

Когда же пришлось отменить четвертую атаку, моряки начали мрачно подшучивать над ситуацией. Один из подводников предположил, что луну нужно сделать британским генералом, потому что она единственная одержала победу над «Смеющейся коровой» с тех самых пор, как субмарина покинула Францию.

Около полуночи я решил, что бессмысленно даже пытаться в столь светлую ночь приблизиться к врагу ближе чем на 1000 ярдов. Облака были для этого недостаточно плотными.

Оставалась всего одна возможность. Я должен использовать для атаки время между заходом луны и рассветом. И я отдал новый приказ:

— Вольно на боевых постах, — и назначил время для новой атаки на четыре часа.

Раздосадованные артиллеристы ушли под палубу.

Чрезмерное рвение перед боем означало, что ситуация может измениться очень быстро. Пока что мы абсолютно точно узнали, что вражеское судно имеет у себя на борту 10,7-см орудие. Каждый подводник знал, что одно точное попадание такого снаряда означало конец лодки. В то же время нам придется послать более двух дюжин снарядов, прежде чем они смогут причинить реальный ущерб этому 5500-тонному судну. «Смеющаяся корова» и ее экипаж собирались пуститься в очень неравное соревнование. Это было еще одно очередное безумное предприятие с непредсказуемым финалом.

Преследование судна было продолжено с безопасного расстояния. Теперь мы установили, что на шлюпочной палубе была зенитка. Всю ночь сухогруз спокойно шел зигзагом.

В конце концов луна зашла. В четыре часа артиллеристы вернулись на боевые посты. Офицерские обязанности были хорошо известны. Я управлял лодкой. Старший помощник контролировал 8,8-см орудие. Второй вахтенный офицер проверял и следил за боеприпасами, а рулевой под палубой помогал штурману.

В пятый раз были приведены в действие рули глубины для всплытия. В пятый раз атака начиналась большим обходом вокруг судна. Теперь отступать было нельзя. Через час солнце поднимется, а тогда уже будет слишком поздно. Жадные глаза пытались проникнуть сквозь темноту и разглядеть палубу и надстройку корабля, высмотреть что-нибудь подозрительное на борту. Расстояние между нами быстро уменьшалось.

— Восемьсот ярдов. Приближаемся.

На мостике вражеского корабля уже было видно вахтенного офицера. Он ходил туда-сюда с зажженной сигаретой во рту. Подлодка приближалась со стороны кормы. Теперь мы шли параллельным курсом и были уже на уровне мостика, а на борту корабля пока не наблюдалось никакого подозрительного движения.

Лодка приближалась все ближе и ближе. Теперь каждый выстрел должен был попасть в цель.

— Все готовы? — спросил я.

— Все готовы, герр капитан.

Я ткнул старшего помощника локтем и сказал:

— Разрешаю открыть огонь.

Команда, отданная рядом со спящим гигантом, который, казалось, должен был вот-вот проснуться, была произнесена шепотом, должно быть чтобы не разбудить великана.

Артиллерийский офицер отдал приказ открыть огонь, и «сумасшедший дом» начался.

— Огонь!

Первый снаряд покинул дуло со звуком, напоминающим удар хлыста. Он летел настильной траекторией, как стрела, и в следующий момент на мостике корабля появилась яркая вспышка огня. В воздух взлетели куски железа. Первый выстрел попал в цель.

— Огонь!

Команды следовали друг за другом, как пулеметные выстрелы. Прозвучал второй выстрел. Ярко-красная вспышка на мгновение ослепила людей на мостике лодки. Когда снова наступила темнота, раздался второй удар. Снаряд оторвал от судна часть надстройки.