Виктория Дьякова - Досье генерала Готтберга

— Не ошибаешься, только очень прошу тебя, потише, — Лиза одернула его. — У Толстого в «Анне Карениной» лошадь Вронского звали Фру-Фру. Но к нашей Фру это не имеет никакого отношения. Фру — просто сокращение от ее полного имени.

— А полное имя у нее как? — поинтересовался Орлов живо.

— Франкония Михайловна, — ответила Лиза. — Так и называй ее и очень прошу, — она молитвенно сложила руки, — без всяких этих издевочек насчет Фру-Фру. Она обижается, а я очень люблю ее. Мне не хотелось бы ее огорчать.

— Ладно, договорились, — согласился Орлов, но все же не удержался, заметил: — Странное имя какое-то, Франкония, не русская, что ли?

— Француженка, — ответила Лиза сдержанно, — родом из Лиона, приехала еще до революции. Можно сказать, в прошлом веке. Еще есть вопросы?

— Пока нет, — Орлов примирительно поцеловал Лизу в губы, но все-таки не утерпел, съязвил: — Там у них в Германии, кажется, какие-то земли есть с таким названием, я по карте помню, вроде верхняя Франкония, нижняя Франкония. Твоя Фру-Фру к этому никакого отношения не имеет? Может быть, она принцесса замаскированная? — но заметив, что Лиза вот-вот рассердится не на шутку, спросил: — А Наташка где? Дома?

— Конечно, дома, — ответила она и предупредила строго, как только умела: — Я тебе все сказала насчет Франконии Михайловны, повторять не буду.

— Да, ладно, ладно, понял я, — Орлов обнял ее, прижимая к себе. — К Франконии Михайловне со всем уважением, не сомневайтесь. Даже пошутить нельзя. Значит, ясно, — заключил он, осматриваясь, — это наша комната? Здесь жить будем? А то, если хочешь, Лиза, поехали к моей матери, в деревню Силки на Владимирщине, это тоже неплохо. Свежий воздух, река опять-таки.

— Ну, какая деревня, право, Алеша? — упрекнула его Лиза, усаживаясь на постель. — Я же в аспирантуре учусь. У самого Шостаковича. Я не могу бросить, ты же знаешь.

— А я и не возражаю, — легко согласился он и сел рядом. — Питер, так Питер. Пока. А вот академию закончу, в Питере меня никто не оставит, придется в гарнизон ехать, Лиза. Так что готовься.

В дверь постучали.

— Она? — Орлов подмигнул Лизе. — Вежливая какая.

— Да, да, можно, — дернув его за руку, разрешила та.

Фру приоткрыла дверь, спросила:

— Может быть, гостю чаю предложить?

— Да, очень хорошо, дорогая Франкония Михайловна, — Орлов бодро ответил за Лизу. — Чайку было бы очень кстати теперь. Позвольте представиться, Орлов Алексей Васильевич, — он протянул Фру руку, — полковник, с бывшего Второго Белорусского. С Елизаветой Григорьевной с самого Сталинграда вместе. Так что понимайте, — он подмигнул Фру, и поскольку та растерялась, сам взял ее руку и крепко пожал.

— Это правда, Лиза? — спросила Фру даже испуганно, — ты мне ничего не говорила…

— Алексей, не надо пугать Франконию Михайловну, — Лиза строго посмотрела на Орлова. — Нельзя же так, сходу. Она уже пожилой человек, чувствительный. Сейчас попьем чаю, обо всем поговорим обстоятельно. Фру, накрой стол, пожалуйста, — попросила она гувернантку. — Не волнуйся, не все так плохо, как ты подумала. А ты, Алексей Васильевич, помоги Франконии Михайловне, — почти приказала Лиза Орлову. — Выйди: мне одеться нужно.

— Хорошо, как скажете, — Орлов одернул китель и, нисколько не смутившись, подхватил Фру под руку. — Идемте, мадам, я готов. Все, что угодно, Франкония Михайловна: порезать, покрошить, размять, мелко, крупно — можете на меня рассчитывать.

Лиза закрыла дверь. Она слышала, как в коридоре Орлов встретился с ее сестрой.

— Алешка! — Наташа радостно бросилась ему на шею.

— Наташка-огонек! — Орлов подхватил ее. — Здравствуй, здравствуй, дорогая! Давно не виделись, давно!

Наташа звонко смеялась, а Лиза, прислонившись спиной к закрытой двери спрашивала себя, почему она совсем не испытывает радости? За чаем Орлов подробно рассказывал о Москве, об академии, о своих новых товарищах. Лиза слушала его и думала, не попросить ли его разузнать о Симакове и Белозерцевой, ведь он там рядом, может и навестить Катерину Алексеевну, передать привет. Но потом решила не вмешивать Алексея в эту историю. Его заинтересованность могла показаться подозрительной его начальникам и иметь негативное влияние на карьеру. Кто знает, как все сложится дальше. А Орлов уже успел в ресторане познакомиться с Василием Сталиным и даже выпивал с ним не один раз. По всему было заметно, что чаек с плюшками ему в тягость. Не терпится фляжку фронтовую достать из чемодана.

— Верно, надо и нам помянуть тех, кто до победы не дожил, — предложил Орлов.

Лиза чувствовала, так и будет, зная наперед, что это не понравится Фру.

— Вы хотите сказать, пить водку, прямо с утра? — бывшая гувернантка недовольно нахмурилась.

— Но за всех, кто на войне пал, это же святое дело, — не унимался Орлов. Быстро сбегал за фляжкой. Несмотря на возражения Фру Наталья достала стопки.

— Вот, отличненько, — Орлов по привычке ловко разлил. — А закуски нет? — обернулся к Лизе: — Не плюшками же закусывать.

— Фру, достань хлеб, — попросила она, — и банку тушенки, из тех, что я привезла. Там должно было остаться.

— Лиза, я поражаюсь, — попробовала возразить Фру.

— Я очень прошу тебя, сделай, — мягко настаивала Лиза.

— О, вспомнил, я рыбы копченой из Москвы привез, — Орлов снова исчез в коридоре и вскоре вернулся со свертком. — Порежьте, — предложил он Лизе.

— Хорошо, — согласилась она, заранее соображая, сколько неприятных упреков ей выскажет Фру, как только Орлов уедет.

Орлов пробыл в Ленинграде только один день. Наутро ему надо было быть в академии, и Лиза проводила его на вечерний поезд. Весь разговор вертелся вокруг свадьбы. Орлов торопил, Лиза взяла время, чтобы подумать и решить окончательно. Она заметила: Алексей обиделся. Потому попрощался сухо, не глядя в лицо. Лиза чувствовала, что поступает по отношению к нему несправедливо, ведь они столько пережили вместе на фронте, и Алексей действительно стал очень близким ей человеком. Но странная апатия напала на нее. Она словно ждала, что-то должно случиться. И случилось.

Наутро в квартиру, где жили сестры Голицыны, позвонили и передали повестку. Лизе предписывалось явиться на беседу в Большой дом на Литейном проспекте. Там располагалось питерское управление МГБ.

— Наверное, хотят, чтобы ты снова вернулась на службу, — предположила Наталья, но Лиза заметила, что она испугана и побледнела.

— Наверное, — согласилась она, не желая волновать сестру заранее. Сама же, собираясь на Литейный, подумала, похоже, все начинается сначала — сумерки сгущаются. Лиза гнала от себя мысль, что с Литейного домой может и не вернуться. Но проходя по Фонтанке, остановилась перед статуей Клодта, погладила хвост лошади, как в день, когда вернулась в Ленинград с фронта, словно видела в последний раз, словно прощалась. Она предусмотрительно взяла с собой все необходимое на случай задержания и очень надеялась, что Наталья и Фру не заметят. Но они заметили. И взойдя на мост, Лиза оглянулась: они обе стояли у окна, провожая ее.