Лео Кесслер - Прорыв из Сталинграда

Наконец первый «Тигр» въехал в воду. Стервятник закусил губу. Ну что ж, сейчас они увидят, насколько верной является захваченная у пленного ивана карта.

Теперь вода доходила до нижних катков танка, но выхлопная труба все равно возвышалась достаточно высоко над уровнем воды. Стервятник молча молился о том, чтобы в дальнейшем все так и оставалось. Метр за метром головной «Тигр» постепенно полз вперед. Остальные экипажи «Вотана», затаив дыхание, напряженно следили за его продвижением. Затем танк выскочил из воды и стремительно въехал на противоположный берег. Крадущийся Иисусик радостно помахал рукой. Переправа прошла успешно.

Стервятник вздохнул с облегчением и приказал:

— Приказываю всем остальным танкам готовиться к форсированию реки. Переправляемся с пятиминутным интервалом.

Танкистов не требовалось подгонять — все прекрасно знали, что танк наиболее уязвим как раз во время переправы через реку, и стремились закончить ее как можно скорее. Один за другим танки плюхались в воду и вкатывались на противоположный берег. Однако, несмотря на благополучную переправу, Стервятника все равно не покидало необъяснимое чувство тревоги. Может быть, оно было вызвано тем, что слишком уж гладко все проходило? В конце концов, ведь они ни много ни мало вырывались из Сталинградского котла — а в них еще ни разу толком не выстрелили. Но казацкие патрули заметили их и наверняка доложили об этом в свои штабы. Поэтому Стервятник не сводил глаз с линии горизонта, чтобы немедленно заметить неожиданную опасность.

И все равно внезапная атака русских застала командира батальона совершенно врасплох. Это были лыжники, незаметные в своих белых маскировочных халатах. Стервятник увидел их, только когда они оказались совсем близко. А минометные расчеты русских уже выпускали в воздух мину за миной, очищая дорогу наступающим. Заряды принялись разрываться прямо в воде, среди переправляющихся на тот берег «Тигров». Стервятник бешено заметался среди бойцов «Вотана», истошно крича:

— Да стреляйте же в ответ! Стреляйте в них сами, идиоты! Не стойте так!

Крадущийся Иисусик тут же нырнул в башню, как только по обшивке его «Тигра» зацокали пули русских. Стрелок немедленно развернул десятитонную башню, готовясь открыть огонь. Но лыжники уже попадали в снег, где стали практически неразличимы. Их было не достать.

Только теперь до Стервятника наконец дошло, что они оказались в ловушке. Русские дождались того момента, когда половина его танков переправилась на противоположный берег реки, а половина осталась на этом берегу. В результате силы «Вотана» сократились ровно вдвое. Штандартенфюрер Гейер знал, что в сложившейся ситуации у него есть лишь один выход: обороняться до конца. В такого рода бою его 60-тонные «Тигры», вооруженные мощными 88-миллиметровыми пушками, были практически бесполезны. Сейчас ему больше всего пригодилась бы обычная пехота. Но ее у него не было.

Оценив обстановку, Стервятник принял решение, как действовать дальше.

— Прекратить переправу через реку! — рявкнул он. — Всем стрелкам на танках — открыть огонь из пулеметов по нападающим, чтобы не дать им поднять голов от земли. Непрерывно стреляйте по ним, чтобы они не могли…

Стервятник вдруг замолчал, увидев, как один из русских вдруг поднялся и побежал по направлению к его собственному «Тигру». В руках у него была фугасная магнитная мина, которую он хотел прикрепить к борту танка. Это был заряд такой мощности, который не смогла бы выдержать даже весьма толстая броня новейшего немецкого монстра.

Стервятник отчаянно нажал на спусковой крючок своего «шмайссера». Очередь попала русскому в грудь. Тот нелепо дернул руками, мина выпала у него из пальцев. Секунду спустя она взорвалась. Русский дико закричал, а мгновением позже его тело разметало взрывом. Весь снег вокруг был усыпан кусками разорванной и обожженной плоти. Но это не остановило остальных Иванов — они поднимались и бежали на немецкие танки, готовые осуществить свою самоубийственную миссию и взорвать «Тигры» даже ценой собственной жизни.

— Не прекращайте стрелять по ним, — завопил Стервятник в микрофон, при помощи которого осуществлял связь по радио со всеми своими танками. — И маневрируйте! Не позволяйте этим уродам приближаться к вам! В первую очередь сзади…

Конец его фразы потонул в оглушительном грохоте взрыва, прогремевшего после того, как один из русских бойцов грудью бросился на моторный отсек одного из «Тигров», замершего на противоположном берегу Карповки. Танк дернулся, точно дикая лошадь, на которую впервые попытались надеть седло. Взрывом у него разорвало обе гусеницы. Из моторного отсека повалил густой дым. От русского бойца не осталось ничего — его тело просто развеяло по ветру.

Теперь все немецкие танки начали непрерывно маневрировать и вести непрекращающийся огонь из пулеметов, не позволяя русским приблизиться к ним на опасное расстояние. Это заставляло бойцов-лыжников прижиматься к земле. Но взвод русских минометчиков, который находился сзади, снова принялся обстреливать танки минами в надежде, что одна из них залетит в какой-нибудь танк сквозь открытый люк и разорвется внутри.

— Всем задраить люки! Задраить люки! — закричал Стервятник, опасаясь этой новой угрозы, и захлопнул бронированный люк своего «Тигра». Теперь он чувствовал себя в большей безопасности; но обзор поля боя из-за этого конечно же существенно ухудшился.

В этот момент справа из-за холма появился первый Т-34. Танк русских был гораздо слабее «Тигра» и по броне, и по вооружению; однако когда Гейер увидел эту «тридцатьчетверку», а за ним и другие неприятельские машины, неудержимо катившие на них, он понял, что русские основательно подготовились к тому, чтобы уничтожить их. Если он не бросит сейчас на стол какой-то новый неожиданный козырь, вытянув его из загашника, точно заправский фокусник — кролика из шляпы, русские методично уничтожат «Вотан», используя свое заметное численное преимущество в живой силе и технике.

— Проклятье… проклятье, проклятье! — застонал он, глядя, как на них накатываются все новые волны русских танков. — Где, черт бы его побрал, находится сейчас этот проклятый фон Доденбург? Куда подевались все его гренадеры — в тот самый момент, когда они мне более всего необходимы?

Но у Стервятника не было ответов на все эти вопросы. Он был предоставлен самому себе. По всему выходило, что «Вотану» суждено погибнуть в этом Богом забытом месте посреди бескрайней русской равнины.

Куно фон Доденбург посмотрел на полковника Кирову, лицо которой было освещено колеблющимся желтоватым пламенем свечи. Снаружи избы бушевала метель, и пламя свечи колыхалось всякий раз, когда порыв морозного ветра проникал в избу сквозь плохо законопаченные щели между бревнами.