Искандер Гилязов - Легион «Идель-Урал»
- Название:Легион «Идель-Урал»
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Вече
- Год:2009
- Город:Москва
- ISBN:978-5-9533-4272-8
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Искандер Гилязов - Легион «Идель-Урал» краткое содержание
Книга рассматривает феномен советского коллаборационизма на примере представителей тюрко-мусульманских народов. Она стала результатом работы в архивах и библиотеках Германии. Особый интерес представляют документальные материалы различных учреждений национал-социалистической Германии как военных, так и гражданских: материалы Министерства иностранных дел, Министерства по делам оккупированных восточных территорий (Восточного министерства), Главного управления СС, командования Восточных легионов и различных военных соединений вермахта. Имеющийся материал позволяет достаточной точностью воспроизвести одну из масштабных военно-политических афер Третьего рейха — попытку организовать военное и политическое сотрудничество с представителями тюрко-мусульманских народов СССР. Ее результаты весьма любопытны.
Легион «Идель-Урал» - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Таким образом, мы видим, что противоречия, переходившие в настоящее противостояние, не только на бытовом уровне, но и на идейном, имели место в Волго-татарском легионе уже осенью 1942 г. Трудно сказать, была ли связана эта первая группа с более известной группой Мусы Джалиля или нет, данных об этом не имеется. [179] Такое предположение было сделано журналистом из ГДР Леоном Небенцалем в письме P. A. Мустафину от 28 июня 1988 г. (см.: Мустафин P. A. «Идель-Урал»: взгляд из Германии. Документы и комментарии // Гасырлар авазы — Эхо веков. Май 1995. С. 135–136).
Однако знаменательно, что уже до раскрытия и ареста Джалиля и его соратников в легионе существовала довольно активная подпольная организация, которая вела пропаганду против Германии. Деятельность группы Мусы Джалиля в историографии, а еще более в публицистике, представлена очень подробно, поэтому в данном случае не будем останавливаться на этом сюжете, тем более что каких-либо принципиально новых документов об этом в немецких архивах мне обнаружить не удалось.
«Нарушения дисциплины» в Восточных легионах понятным образом очень беспокоили германское командование. Но выход ему виделся не в кардинальных изменениях внутренней атмосферы, политических установок или в чем-то подобном, а лишь в обыкновенном усилении штрафных санкций против «нарушителей».
Система штрафных лагерей и наказания проштрафившихся легионеров начала складываться уже с лета 1942 г., хотя уже в цитировавшемся выше приказе от 24 апреля 1942 г. речь шла о «совершивших серьезные проступки» или «политически неблагонадежных» лицах, выявленных в период формирования легионов. Таких людей предполагалось отправлять обратно в лагеря для военнопленных. О специальных же штрафных лагерях речь зашла впервые в приказе командующего округом в «генерал-губернаторстве» от 1 августа 1942 г. — тогда при шталаге-333 в Острове-Мазовецком было создано «особое отделение», куда должны были отправляться все «штрафники» из тюркских народов. [180] BA-MA, RH 53–23/38, Bl. 2.
Этот лагерь был разделен на две части: одна для сбора будущих легионеров, другая — для «нарушителей дисциплины». По статусу «штрафники» приравнивались к советским военнопленным (т.е. становились фактически бесправными), их предписывалось использовать на трудовых работах. По-видимому, нарушений не только дисциплинарных становилось все больше и больше, поэтому в документах от декабря 1942 г. уже упоминается и специальный лагерь для «политически неблагонадежных» — шталаг-307 в Демблине (он еще именовался «У-лагерь Демблин»). В него направлялись «бывшие тюркские офицеры и солдаты, которые не совершали штрафных проступков, но вследствие своей политической неблагонадежности не могут быть зачислены в легион». При этом решение о направлении в тот или иной лагерь принималось ответственным за работу с военнопленными в Люблине, куда вначале прибывали «нарушители». На сопроводительных документах заключенных в лагерь Демблин обязательно ставился штамп «Политически неблагонадежен». И в том и в другом лагере офицеры и солдаты содержались отдельно. [181] Ibid., RH 53–23/51, Bl. 37; RH 53–23/52, Bl. 166.
«Штрафников» во всех легионах было явно немало: выше цитировался документ с цифровыми данными по лагерям на территории Польши от 14 января 1943 г. — тогда в штрафном лагере Остров-Мазовецкий находилось 10 тысяч легионеров.
Указанные два лагеря являлись основными штрафными центрами для восточных добровольцев. Такой статус они сохранили по крайней мере до конца лета 1943 г. (они упоминаются, например, в приказах генералов Хелльмиха и Хайгендорфа от 18 и 25 марта, 20 апреля, 22 июня [182] Ibid., RH 19 III/492, Bl. 41,43; RH 53–23/51, Bl. 88; RH 53–23/52, Bl. 168.
). 28 июня 1943 г. ответственный за работу с военнопленными в «генерал-губернаторстве» Виттас дал подробные указания по «особым» лагерям Остров и Демблин. Согласно указаниям, все бывшие легионеры, отправленные в эти лагеря, считались исключенными из вермахта. Кто до легиона был военнопленным, тот вновь получал статус военнопленного, остальные же в лагере Остров именовались «заключенными», в Демблине — «интернированными». Снабжались, однако, все по нормам военнопленных. Каждый из лагерей делился на два отдела — «проверочный» и «постоянный». Все прибывшие поступали в «проверочный отдел», и те, кто признавался «неспособным измениться к лучшему» переводились в отдел «постоянный» или же в какой-либо иной лагерь для военнопленных красноармейцев. В «постоянных отделах» заключенные находились под строжайшим контролем и применялись на самых тяжелых работах. В редких случаях, если провинность «штрафника» считалась не такой «серьезной», дело его могло быть пересмотрено. Из документа не совсем ясно, что ждало его при благоприятном исходе пересмотра. А самым обычным итогом для заключенных в этих «особых» лагерях являлся перевод в иной лагерь для военнопленных. Офицеров, например, отправляли, как правило, в лагерь Ченстохово. [183] BA-MA, RH 53–23/52, Bl. 178, 182–186.
В сентябре 1943 г. в системе лагерей Восточных легионов в целом были произведены некоторые перемены. Это коснулось и штрафных лагерей: лагерь Остров был расформирован, а заключенные в нем распределялись по лагерям Седльце-А, Демблин, Демблин-Цитадель. [184] Ibid., Bl. 187. Более подробно о системе лагерей для военнопленных в Польше и Германии, а также о шталаге-307 Демблин см.: Датнер, Ш. Указ. соч. С. 41–51, 361–364.
Лагерь Седльце (шталаг-366) с 6 октября 1943 г. стал именоваться «лагерем для исключенных» (там же находился и предварительный лагерь всех легионов). Несколько туманный термин «исключенный» заменил ранее употреблявшийся «политически неблагонадежный». [185] BA-MA, RH 58/62, Bl. 32; RH 53–23/43, Bl. 163.
Одной из самых распространенных форм протеста и фактически одним из главных показателей «ненадежности» становилось бегство легионеров из своих соединений, т.е., по немецким понятиям, — «дезертирство», и, как правило, переход их на сторону партизан, отрядов Сопротивления в той или иной стране. Такие случаи происходили часто и повсеместно: уходили легионеры и по отдельности, и целыми группами. Общие показатели «дезертирства» в 1943 г. колебались от 8 до 10 % от численности состава, до 1945 г. цифра эта уменьшилась на 2–3 %. [186] Baumeister, Rudolf. Erfahrungen mit Ostfreiwilligen im II. Weltkrieg, in: Wehrkunde, 1955. S. 155; von zur Mühlen, P. S. 65. Однако Отто Бройтигам эту цифру уменьшает очень сильно — до 2,5 % (Bräutigam, Otto. Überblick über die besetzten Ostgebiete während des Zweiten Weltkrieges. Tübingen, 1954. S. 86). Г. фон Менде называл этот показатель незначительным ( von Mende, G. Erfahrungen… S. 32).
По мнению Х.-В. Нойлена, уменьшение относительного числа «дезертиров» в последние годы войны было не в последнюю очередь связано с некоторым улучшением статуса легионеров, так как теперь они именовались «восточными добровольцами», были приравнены к немецким солдатам в униформе, в правилах награждения и солдатского жалованья. [187] Neulen, H.W. An deutscher Seite. S. 330.
Интервал:
Закладка: