Григорий Покровский - Развал

— Оставь, сестрица, — смеясь, ответил Жак.

— Девочку хоть мне оставьте. Задушите вашим столичным воздухом её и дитя тоже. Она подошла к Асе и, держа её за руку, пристально поглядела ей в глаза. Затем повернулась к Мишелю:

— Хорошая девочка, глаза добрые. Не такие, как у твоей бывшей вертихвостки. У той, как зайчики, всё бегают, бегают. Тётушка прочертила несколько раз пальцем в воздухе, как будто показывая скорость движения глаз.

Мишель, побыв немного в замке, где он провёл своё детство, вечером возвратился в Париж. А старый Турене целую неделю наслаждался энергетикой отцовского дома.

Узнав, что Ася врач и лечит Надежду Михайловну, тётушка вынесла все свои коробки и стала показывать Асе пузырьки с лекарствами и мазями.

— Вот, Ася, от одного лазарета уехала, другой принимай, — шутила Надежда Михайловна.

Замок Асе очень понравился. Тётушка водила её по комнатам, где отдавало стариной, и рассказывала историю семейства. Она повела её в подвалы, где хранятся вина.

— Здесь, голубушка моя, хранится гордость семьи Турене. Есть вина, которые

мой прадед заливал. Они хранятся в тайниках. Я непременно тебя ими угощу.

Ася любила гулять на природе. И тетушка была права: свежий воздух, река, размеренный быт помещичьей усадьбы оказывал на неё благотворное воздействие. По ночам ей перестали сниться афганские кошмары. Она каталась с тётушкой Эли и Надеждой Михайловной в карете и замечала, что ездить в открытой карете гораздо приятней, нежели в автомобиле.

— Я не люблю машин, — говорила тётушка. Эти машины скоро истребят всё живое на земле.

— Однако в город на машине ездишь, Эли, — возразила Надежда Михайловна.

— Ой, Нади, я там уже сто лет не была. И не поеду.

— А если по делам надо?

— А управляющий зачем? Что, я этого бугая зря кормлю. Знаешь, какая у меня к тебе будет просьба? Если родится внук, назовёшь его Александром. Сына ты назвала именем своего батюшки, то внука непременно именем нашего.

— Внук, конечно, внук родится! — Громко воскликнула Надежда Михайловна. Мы маленький писюнчик видели на УЗИ.

— Вы безумные, ещё ребёнка убьёте этим звуком, — ворчала тётка.

— Это абсолютно безвредно, Эли. Мы с Жаком так и решили, что назовём его именем деда Александра.

— А девочка не против?

— Мы спрашивали, она согласна. Ася в ответ закивала головой.

После этого разговора тётушка ещё больше расположилась к Асе. Она стала относиться к ней как к родной дочери.

Однажды Ася сидела на улице и вязала.

— Что ты делаешь? — спросила тётушка.

— Вяжу носочки будущему малышу.

— Вот умница! — воскликнула тётушка. А наши кобылы в магазинах всё покупают. Ничего не способны делать, только и умеют, что в кровати ноги расставлять. Разве есть душа в магазинных вещах. Вот где материнская душа, — тётушка ткнула пальцем в носочки. Вот тепло её рук; в пелёнках, в одежде, сшитой её руками. И с ним надо разговаривать. Мне как-то одна монашка говорила, (она много родов приняла), что младенцы слышат в утробе. И после родов молоком своим кормить надо. От материнского молока сила идёт. Эти кобылицы смеси покупают и пичкают дите. Разве от этих смесей нормальный ребёнок вырастет. Боятся, чтобы груди не обвисли. Они все равно обвиснут. Вот я не рожала, а груди, какие стали. Тётушка засмеялась.

— А почему вы не рожали, если не секрет?

— Никакого секрета, голубушка, нет. Был муж, погиб ещё в ту войну, в первую. Я же родом ещё с прошлого века. Замуж вышла рано, в семнадцать лет. Я его сильно любила и не смогла больше выйти замуж. Сваталось очень много. Особенно, когда отец умер, и я стала хозяйкой этого замка. Только видела, что не я им нужна, а моё богатство. И решила для себя дудки вам, мужики, а не мои виноградники. Жак родился на десять лет позже меня. Такой непутевый был. Уехал в Париж, из-за этого поссорился с отцом. Работал клерком в конторе. Отец ему говорил, вернись, работы много, а он упрямый был. Если бы не отец, так бы и остался этим клерком. Отец сжалился, дал денег. Сейчас хозяин фирмы. Что это за фирма такая, тьфу, — она почти сплюнула. У одних покупают, другим продают. Что они хорошего делают для людей, шалопуты? И этот туда же. Я ему говорю, Мишель, хватит с ружьём бегать по горам. Я скоро умру, кому это останется. Лоза, она же рук требует, а оставь без присмотра, работники все растащат, и зарастет кустарником и травой.

— А он все смеется. Копия Жак — такой же непутевый. А теперь вот им. — Она сжала в кулачок сухую руку и покрутила им перед лицом у Аси. Затем расправила и похлопала Асю ладонью по животу. — Вот все ему будет. Все ему передам, это Господь Бог мне его шлет.

Время пролетело быстро. Ася так привыкла в замке, что ей никуда не хотелось уезжать. Но вечером звонил Мишель. Сказал, что приедет и заберёт её в Париж, так как ей скоро рожать. Целесообразней в Париже, где есть опытные врачи и современные клиники.

После завтрака Ася вышла на лужайку перед замком. Пройдя несколько шагов, она ощутила резкую боль, и поняла, что начались схватки. Старухи так перепугались, что в растерянности не знали что делать. Ася зашла к себе в спальню и велела прислуге вызвать скорую. Когда приехала скорая помощь, воды уже отошли.

Ася начала рожать. Роды прошли так быстро, что врач скорой не решился ее увозить в роддом и принял их прямо в спальне. Когда раздался детский крик, все в замке облегченно вздохнули.

К вечеру из Парижа приехал старый Турене и Мишель. Всё семейство собралось на совет. Было твердо решено внука назвать Александром. Мишель так врос в роль отца, что даже и не мыслил себе, что это не его ребенок. Купание ребенка было целым ритуалом. В нем участвовало все семейство. Во время купания бабушки держали ребенка, а Жак стоял наготове с кувшином воды. Тетушка никому из прислуги не разрешала прикасаться к маленькому Александру и запрещала мыть ребенка водой из-под крана. Воду для купания набирали со старого родника, который был в дубовой роще. Он был оборудован деревянным срубом. Тетушка хвалилась, что эти бревна сруба ставил еще ее отец. Воду грели в большом серебряном казане.

Однажды Надежда Михайловна, держа ребёнка под спинку, начала его переворачивать, и увидела на правом плече родинку с маковое зернышко.

— Глядите, родинка на правом плече, как у Жака. Тётушка вспомнила, что и у старого Александра тоже была родинка на правом плече. Жака заставили раздеться, и, в конце концов, семейство пришло к выводу, что младенец, похож на прадеда Александра.

— Я верю, в возвращение души, — высказалась тётушка. Буддийская вера — правильная вера. Мой папочка вернулся. Теперь и умирать не страшно. Он родит меня, и я снова вернусь в этот замок. Она подняла голого крепыша, целуя его в пятки и ягодички.