Богдан Сушинский - Фельдмаршал должен умереть

— Еще одна загадка? Кого или что вы собираетесь укрывать там?

— Например, вас, штурмбаннфюрер.

— Не понял. Вы хотите прятать в этой пещерке меня? И для этого доставили к ней?

— Не волнуйтесь, не сейчас, а когда почувствуете себя слишком неуютно не только в Германии, но и во всей Европе.

— Вы говорите об этом всерьёз? — согнал с лица ироничную ухмылку первый диверсант рейха.

— Об этом уже всерьёз говорят в Лондоне, Москве, Вашингтоне и даже в Ватикане. Во всех этих светских и церковных столицах руководство поверженного рейха собираются отлучить от церкви, предать анафеме и «благословить» на виселицу, к которой вас приговорит международный суд как особо опасных для человечества преступников. Обратите внимание: «особо опасных для всего человечества!».

Скорцени затравленно осмотрелся, словно те, кто собирался вздёрнуть его, уже постепенно окружали их пристанище.

— Мне, конечно, трудно предположить такое, — проворчал он, — хотя в наше время всё может быть.

— Такое как раз предположить нетрудно. И не успокаивайте себя тем, что вам удастся подыскать более удачное прибежище. Во-первых, это уже не Германия, во-вторых, далеко от городов, а следовательно, от полиции, карабинеров и агентов вражеских разведок. К тому же это частная территория, подданной Святого Престола, гражданки Ватикана.

— К этим аргументам стоит прислушаться.

— И потом, не забывайте, что моя вилла находится под покровительством Ватикана. Возможно, в ходе войны покровительство это выглядит неубедительным, но в мирное время вряд ли кто-либо решится проникнуть на территорию, пребывающую под патронатом папы римского Пия XII. Вспомните хотя бы об экстерриториальном статусе его виллы «Кастель Гандольфо».

— Несомненно, дьявол меня расстреляй.

— Но главное, что какое-то время вы сможете укрываться здесь вместе со своими корсиканскими сокровищами, которые можно разместить в специальном подводном тайнике.

— Стоп-стоп, с какими еще… «корсиканскими сокровищами»?

— Предпочитаете называть их «африканскими»? Или «сокровищами фельдмаршала Роммеля»? Не возражаю. В любом случае мы имеем в виду одни и те же сокровища, которые были переправлены из Северной Африки к берегам Корсики.

Приподнимаясь в лодке, штурмбаннфюрер чуть было не опрокинул её. Упершись рукой в выступавшую из моря вершину скалы, он ошалело смотрел на княгиню Сардони до тех пор, пока та не приказала:

— Да сядьте же вы, а то опрокинемся и потеряем нашу спасительную шлюпку.

— И давно вам известно об этих сокровищах, княгиня? — под воздействием течения лодка медленно разворачивалась носом к выходу из бухты, однако Скорцени не обращал на это внимания.

— Забыла сообщить, что вон из той песчаной отмели начинается подъем, по которому до пещеры можно добраться и отсюда, из бухты. Или, наоборот, при необходимости спуститься сюда.

— То есть все те знаки внимания, которые вы оказываете теперь бедному германскому диверсанту, обусловлены только тем, что вы получили задание добраться с его помощью до сокровищ Роммеля?

Княгиня взвесила его ироничным взглядом зрелой женщины, которой приходится оценивать любовные потуги влюблённого в неё подростка.

— Что в этом порочного, Скорцени? Рейх рушится, его высшие чиновники истребляют друг друга, словно пауки в банке, а между тем где-то у северо-восточной оконечности Корсики лежат несметные богатства, которые могут оказаться брошенными на произвол судьбы, вместо того чтобы быть использованными в благородных церковных целях.

— В самых что ни на есть «благородных», — нервно поиграл желваками Скорцени.

«А ведь в Берлине, в СД и гестапо всё ещё считают захоронение сокровищ у берегов Корсики величайшей из тайн рейха — подумал он. — Даже в окружении фюрера и Гиммлера о нём известно только единицам, да и то в самых общих определениях количества награбленного Африканским корпусом и места его затопления!»

— В ватиканской разведке «Содалициум Пианум» даже над названием операции мудрить не стали, решив именовать почти так же, как именует её «спецгруппа Скорцени», занятая поисками этого вынужденного затопления и его секретной охраной, то есть «Корсиканский корсар», — окончательно добила его княгиня.

— И, как я понимаю, покровительство Святого Престола мне предлагают в обмен на сотрудничество с его разведкой?

— А ещё вам будет предложена определённая часть сокровищ. Так что вам грех обижаться на нас, корсиканский корсар Скорцени. К тому же учтите, что мы уже подступаемся и к более информированному источнику — барону фон Шмидту, то есть непосредственному участнику операции «Бристольская дева».

— Это уже чувствовалось. Хотя, признаюсь, мне неизвестно было, кто именно подступается.

— И давно завладели бы этим бароном, но из уважения к вашему статусу решили, что действовать всё же лучше через вас, справедливо полагая, что вы то ли включите Шмидта в свой отряд, то ли, выжав из него всю информацию, превратите с потустороннего хранителя сокровищ.

— И что — сомнений в том, что я соглашусь сотрудничать, у вас и ваших покровителей не возникало?

— Почему же, возникали. Но мы проанализировали ситуацию и поняли, что в борьбе за сокровища Роммеля схлестнется множество сил. Прежде всего к нему будет подбираться несколько сугубо германских групп, что совершенно естественно; затем подключатся ценители сокровищ из Корсики и Франции. Не забывайте также о ватиканской группе, сицилийской мафии, корсиканских сепаратистах, командном составе красных партизан, не говоря уже о новоявленных флибустьерах, которые решат испытать судьбу сразу же, как только отгремит война. Можете себе представить, каким слоем костей будут усеяны места предполагаемого захоронения сокровищ, и сколько пота и крови будет пролито на корсиканском, французском, итальянском и прочих берегах, а также на судах поисковиков?!

Скорцени помолчал. Слова княгини Сардони комментариев не требовали, они требовали глубинного осмысления. До сих пор он относился к поиску сокровищ, как к делу внутригерманскому, и всегда исходил из того, что они будут найдены и перепрятаны уже в Германии до окончания войны. Но теперь обер-диверсант рейха начинал понимать, что в Ватикане к этой проблеме относятся более расчетливо. И Мария-Виктория нрава: в поиски сокровищ неминуемо подключатся мафия и корсиканские сепаратисты, которым деньги нужны для борьбы за независимость.

Причём задача обоих этих движений будет заключаться не только в том, чтобы немедленно разыскать и поднять сокровища, сколько в том, чтобы истреблять или, по крайней мере, запугивать всякого, кто решится на эти поиски без их разрешения и без их участия в доле.