Михаил Домогацких - Южнее реки Бенхай

Казалось, что нет и не может быть ничего живого на перепаханной, вздыбленной снарядами и бомбами земле. Так и доложил командир дивизии генералу Уэстморленду, отправляющемуся вместе с послом Лоджем на совещание в Гонолулу. На второй день после прибытия на Гавайи Уэстморленд получил шифрованную телеграмму о том, что вторая бригада подверглась нападению Вьетконга. Уничтожено 37 тяжелых орудий, убито и ранено пятьдесят девять солдат и восемь офицеров американской армии. А вся кампания карательных акций, получившая кодовое название «Падающий кедр», продолжавшаяся три недели и ставившая цель разбить силы освобождения, занимающие ключевые позиции в непосредственной близости от Сайгона, обошлась очень дорого Америке. В этой операции принимали участие солдаты 1-й и 25-й пехотных дивизий и 176-й бригады морской пехоты. Им было придано 45 артиллерийских батарей, танковые подразделения, бульдозеры, авиационные силы поддержки. Две с половиной тысячи солдат и офицеров Соединенных Штатов отправились домой в цинковых гробах. На полях сражений осталось 149 боевых машин разного назначения. Сожжено 28 самолетов, уничтожены десятки орудий. Военный обозреватель агентства Юнайтед Пресс Интернэшнл писал в связи с этим из Сайгона: «Правительства Америки и Южного Вьетнама понесли одно из самых позорных на сегодня поражений. Это еще не Дьенбьенфу, однако события, имевшие место в дельте Меконга, выглядят прелюдией к нему». И далее он делал вывод, больно ударивший по самолюбию и самомнению командующего экспедиционным корпусом: «Сейчас силы Вьетконга, как представляется, получают столь могучую поддержку народа, что кажется невероятным, чтобы какому-либо деятелю удалось пошатнуть их».

Уэстморленд опасался, что вопрос об этих потерях, которые ничем не компенсировались, будет поднят президентом или кем-нибудь из его приближенных. Но до президента, видимо, еще не дошли эти сведения, а помощники считали, что вылезать раньше него все равно что ставить самому себе подножку. Так, к удовлетворению командующего экспедиционным корпусом, неприятный вопрос не стал предметом обсуждения. На совещании, рутинном по своему характеру, снова говорилось о том, как остановить рост освободительного движения, подавить Вьетконг, захвативший огромную территорию Южного Вьетнама и начавший проводить там реформы, особенно земельную, способную оказать разлагающее влияние на настроение сельского населения, находящегося под контролем правительства.

Президент Джонсон посоветовал лидерам Сайгона предпринять какие-то шаги по завоеванию симпатий и поддержки населения. Но никому не приходила в голову спасительная мысль, которая сразу бы свела на нет сильные ходы коммунистов. Нгуен Као Ки просил усилить американский экспедиционный корпус, начать еще более решительные бомбардировки районов, находящихся под контролем Вьетконга, и усилить давление на Ханой. Президент Тхиеу сказал, что намерен начать кампанию пропаганды единства всех слоев населения в защиту свободы, религии и человеческих прав, чтобы подготовить людей к переходу к еще более демократическому правлению. Эта фраза вызвала саркастическую улыбку не только Макнамары, но и Нгуен Као Ки, увидевшего в потугах Тхиеу желание хоть чем-то выделиться на фоне генералов, требующих усиления военного фактора.

Но Линдон Джонсон поддержал Тхиеу, сказав, что проект конституции, с которым он ознакомился, отвечает духу и идеалам демократии Запада и позволит снять с правительства выдуманное врагами обвинение в нарушении демократических основ государства.

— Мы в Америке, — сказал он, — с большим вниманием следим за тем, как уважаемые президент и премьер-министр, не жалея сил, совместно и согласованно работают, чтобы восторжествовали благородные идеалы, органически присущие свободному человеку в свободном мире.

И это вызвало у Макнамары и Ки внутреннее возражение, хотя и по разным причинам. Премьер Ки считал, что, если бы не Тхиеу, он давно бы привел Вьетнам к спокойствию, пусть даже ценой нескольких миллионов жизней. Макнамара же считал, что президент Джонсон безосновательно превозносит единство президента и премьера сайгонского режима. Перед отлетом на I а-вайи он прочитал большую статью известного французского журналиста в «Фигаро», который писал в связи с очередным приглашением сайгонских лидеров на переговоры в Гонолулу: «Существует только внешность государства. Административные учреждения развращены и бессильны. В правительственных органах войне против Вьетконга уделяется меньше внимания, чем гнусным интригам с целью вытеснения соперников. Всем уже ясно, что генералы Тхиеу и Ки, глава государства и премьер-министр, — заклятые враги. Каждый из них внцматель-

но следит за противником и ждет, когда тот сделает такую глупость, которая поможет вышибить его из седла и устранить от управления страной. Сейчас трудно сказать, кто из них окажется проворнее и хитрее в борьбе за власть, но несомненно, что эпоха враждебного двоевластия подходит к концу. Как писал один мудрый американец, — «Боливар» не выдержит двоих». А «Боливар» сегодня — это многострадальный народ Южного Вьетнама. И он несет не двоих. Есть еще и третий — воюющая против него Америка».

На совещании было решено начать строительство мощной оборонительной линии вдоль 17-й параллели, которая должна, с одной стороны, помешать инфильтрации Вьетконга и переброске оружия и техники на Юг, а с другой — обеспечить наблюдение за противником с помощью современного электронного оборудования, способного в кратчайший срок обнаруживать изменение обстановки по другую сторону демаркационной линии, замечать готовящееся наступление. Эта сложная система обороны получила название «линии Макнамары», поскольку ему в голову пришла мысль отгородить Южный Вьетнам от Северного непреодолимой преградой.

В течение двух весенних месяцев всеми возможными способами шло уничтожение не только лесов, но и всей растительности. Бульдозеры сравнивали с землей деревни, плантации цитрусовых, сады. На ровном месте возводились мощные многослойные заграждения из колючей проволоки. На специальных фундаментах монтировалась электронная аппаратура, создавались мощные укрепленные посты, способные перекрестным огнем и бомбовыми ударами остановить любого противника.

Когда «линия Макнамары» была сдана в распоряжение действующих войск, сразу начались самые печальные злоключения. Электронная аппаратура не могла ничего засечь: партизаны стали выводить из строя одно звено оборонительной линии за другим. Взрывались блокпосты, сносились большие секции «спиралей Бруно» — самых трудных для преодоления проволочных заграждений, гибли солдаты, несшие охрану линии стоимостью несколько сот миллионов долларов.