Сергей Мартьянов - Сложная ситуация

— Главное, ребята, чтобы вы ни на минуту не теряли в себе чувство границы. А чувство границы — это, как бы вам сказать? — Гусев на секунду задумался. — Это любовь к Родине, умноженная на ответственность за ее покой. У нас в стране двести восемь миллионов жителей, и за каждого из них вы как бы в ответе. За каждого! И где бы вы ни были — на службе ли, в отпуску ли, — везде чувствуйте себя так, будто никто, кроме тебя одного, не сможет уберечь страну от беды. Вот был у нас один случай...

Легкобитов слушал полковника с таким ощущением, словно был виновен перед ним в чем-то, будто должен совершить что-то очень важное и большое.

После беседы Гусев попрощался с каждым солдатом за руку, и только Сергей не подошел к нему, спрятавшись за спины товарищей.

В город Легкобитову не удалось выбраться: начались страдные дни инспекторского смотра.

И в это время от Татьяны пришло письмо — коротенькая записка в несколько слов: «В магазин поступили репродукции Верещагина. И все, больше ни буквы.

Легкобитов прочитал записку несколько раз. «У вас имеются в продаже старые туфли?» — вспомнился ему диалог из какого-то детективного романа. «Имеются. Будут стоить восемьдесят два рубля».

— Нужно обязательно встретиться! — вслух сказал Сергей.

На следующий день он отправился к майору Свиридову. Он попросил увольнительную, не питая никакой надежды. Но майор неожиданно разрешил. •Он только спросил, почему Легкобитову понадобилось так срочно в город.

— Видите ли, там появилась в продаже новая книга с репродукциями Верещагина.

— Ну что ж, скажите старшине, что я разрешил, — миролюбиво согласился Свиридов. — Но к двадцати ноль-ноль чтобы были в подразделении.

— Слушаюсь!

Майор остановил его:

— Между прочим, мне о вас говорил полковник Гусев. Ему очень понравилась беседа о Левитане, он слушал ее вместе с солдатами.

Легкобитов вдруг понял, почему таким благосклонным к нему оказался начальник.

В книжный магазин он пришел за десять минут до закрытия. В его распоряжении оставалось не более часа.

— Ну, как ваши карты и схемы? — спросила Татьяна.

— Ничего... — пожал плечами Сергей.

— Куда мы пойдем?

— Мне все равно, — ему очень хотелось пройти вместе с ней до ее дома.

Но у Татьяны были другие планы.

— Пойдемте, я знаю тут одно место, — покровительственно сказала она.

Татьяна снова командовала, и Сергей опять ей покорялся.

Они выщли на главную улицу, а потом Татьяна увлекла его в какой-то тупичок, который кончался маленьким, заросшим каштанами и черной бузиной садиком, где, кроме них, не было ни души.

— Здесь хорошо, правда?

Они сели на бревна.

— Как вас отпустили? — спросила Татьяна после паузы.

— Я сказал, что мне надо купить Верещагина.

— Значит, вы можете обманывать?

Она подвинулась вплотную к нему, сняла с его головы фуражку и заглянула в глаза. Сергею стало не по себе. Что за игра в кошки-мышки? А Татьяна положила ему голову на плечо и доверительно взяла его за руку.

— Если я спрошу о чем-то, вы скажете?

— Смотря о чем.

— Нет, нет, ответьте: скажете?

— Не знаю.

Татьяна подумала немного и отпрянула от него.

— Ну, ладно, не буду, раз вы такой...

— Какой? — с вызовом спросил Сергей. Он слегка откинул голову и внимательно посмотрел на нее. — Послушайте, Таня, — серьезно начал Сергей,— Я о вас до сих пор ничего не знаю.

— Это допрос? — насторожилась она.

— Нет, почему же...

— Какой же вы чудной! — внезапно рассмеялась Татьяна. — Вам обязательно знать мою родословную? — она поднялась с бревен, надела набекрень его фуражку и, дурашливо отдавая честь, отрапортовала:— Слушаюсь, товарищ начальник! Я — Татьяна Александровна... — Она сразу осеклась, помолчала, сняла фуражку и тихо, даже чуть робко сказала: — Уж поздно, мне нельзя. Пойдем лучше отсюда.

Они покинули глухой уютный садик. Уже темнело.

Сергей возвращался в отряд, глубоко задумавшись. Он натыкался на прохожих и один раз чуть не получил замечание, не отдав честь офицеру. Потом улицы стали совсем безлюдными, он вышел на дорогу, идущую меж виноградников к штабу.

Почему она ничего не рассказала о себе? Что за игра в прятки? Он был с ней всегда так откровенен, а она вела себя как-то странно. Фамилию не назвала. Портрет не разрешила писать. Ни разу не позволила проводить домой. И все знала о нем, даже про беседу о Левитане.

Вдали показался старинный парк. В свете луны он выглядел расплывчатым и таинственным. Из ворот, светя фарами, быстро выехала легковая машина, помчалась в сторону гор.

Сергей повернул и зашагал обратно. Вскоре он снова шел по улицам города — мимо освещенных окон, витрин магазинов и кафе-закусочных, в которых стонали скрипки. Он только узнает, живет ли она в доме № 15. А там будет видно.

Это был небольшой каменный особняк, окруженный железной оградой. Три окна, выходящие на улицу, были задернуты шторами. Сквозь них светился огонь.

Сергей толкнул калитку, она оказалась запертой. Он перелез через ограду и направился к крыльцу, тускло освещенному наружной лампочкой. Поднялся по ступенькам и нажал на кнопку звонка. Звука не было слышно — так громко билось сердце.

Через минуту за дверью повернули ключ, и на пороге появилась Татьяна.

Обо всем этом я узнал потом, а сейчас шло собрание, и Легкобитов никак не мог вспомнить, где он провел ночь в нетрезвом виде. В зале наступило тягостное молчание.

Вдруг все услышали, как к штабу подъехала машина. Хлопнула дверца. Забубнил голос дежурного, ему ответил другой — девичий, взволнованный, и через несколько минут в зал вошла девушка. Это и была Татьяна. Высокая, стройная, подстриженная под «мальчишку», в оранжевом платье и накинутом на плечи белом прозрачном шарфе, она была очень хороша.

Легкобитов побледнел и вымолвил хрипло:

— Зачем вы приехали?

Объявили перерыв. Все двинулись к выходу и, проходя мимо Легкобитова, удивленно поглядывали на него.

Майор пригласил Татьяну, Легкобитова и меня к себе в кабинет. Здесь-то я и узнал всю историю. А продолжение ее такое.

Дверь открыла Татьяна. Она была в пестром халате и тапочках на босу ногу.

— Ты?

— Да. я, — ответил Легкобитов.

— Зачем?

— Нужно.

— А увольнительная?

— Не все ли вам равно!

Он говорил грубо для смелости. Татьяна поколебалась с полминуты и громко шепнула:

— Я сейчас, только переоденусь.

Отпускать ее от себя было нельзя.

— Нет, я с вами, — отчетливо проговорил Сергей и шагнул в полутемный коридорчик.

— Ты с ума сошел?!. Нельзя, — в голосе ее послышался испуг.

— Ведите в комнаты! — приказал Сергей и сжал кулаки. Он был готов к любым неожиданностям.

Настороженность в ее голосе сменилась откровенным изумлением.