Григорий Линьков - Война в тылу врага

Выполняя задание командования по разведке, мы должны были добывать «языков» из эшелонов с живой силой, подрывавшихся на наших минах.

Это была нелегкая для нас задача. Подрыв железнодорожного состава осуществлялся у нас силами одной пятерки. Такая небольшая группа людей всегда могла подойти к линии незаметно и, сделав свое дело, так же незаметно ускользнуть от преследования. Для захвата же пленных требовалось минимум пятьдесят — семьдесят бойцов. Я так радировал в Москву. Но мне однажды возразил старший лейтенант Гончарук.

— Вы дайте мне еще три человека, я добуду вам «языка» из подорванного эшелона, — заявил он.

Я дал ему людей.

Группа Гончарука подготовила крушение товарного поезда, который должен был следовать на восток. Разведка донесла, что в трех классных вагонах этого поезда ехали на фронт фашистские летчики.

Расчет Гончарука был правильный. Летчики мало приспособлены для обороны на земле, защищать их в этом поезде было некому. А как «языки» они представляли для нас большую ценность. В группу, состоявшую на этот раз из восьми бойцов, были подобраны трое специально натренированных хлопцев.

Крушение поезда с помощью подрывной машинки было произведено так, что в результате взрыва классные вагоны перевернулись. Тройка наших силачей вскочила в вагон, когда там еще трещали перегородки. В потемках, в общей панике они схватили первого барахтавшегося пассажира и выволокли его из вагона через окно. Группа ликовала. Этот свой успех она собиралась представить мне как подарок. Но когда пленного подрывники увели с собой в лес и начали рассматривать на привале у разведенного костра, он оказался, к их изумлению и горькому разочарованию, не летчиком и даже не немцем, а железнодорожником, местным белорусом. Он ехал в подорванном составе за главного поездной бригады.

Железнодорожник не мог дать нам нужных показаний о войсках противника, и хлопцам, добывшим его с таким трудом, пришлось его отпустить под обязательство содействовать взрыву очередного поезда.

Завербованный таким образом «язык» выполнил несколько ответственных заданий по диверсиям и через несколько месяцев был принят в партизаны вместе со своим семейством. Но настоящего «языка» группа Гончарука так и не могла доставить. Значительно позже наши ребята освоили новый вид работы и брали «языков» с профессиональной сноровкой пластунов, устраивая засады на шоссейных дорогах, а иногда нападали на небольшие гарнизоны противника в населенных пунктах. А в те дни мне ничего не оставалось, как обратиться за помощью к местным партизанам.

У нас существовала крепкая связь с такими партизанскими отрядами, как бригада имени Ворошилова, руководимая товарищами Варвашеней и Капустой, и Пинское партизанское соединение Клещева и Комарова. Мы помогали партизанам инструктажем, иногда взрывчаткой и боеприпасами, а в отдельных случаях объединялись для совместного проведения крупных боевых операций.

С Варвашеней и Капустой договориться было нетрудно. Это были руководители лучшего партизанского соединения в Пинской области, успешно выдержавшего крупные бои со значительными силами гитлеровских полевых войск. Люди с большим размахом и инициативой, они охотно откликнулись на мое письмо с просьбой выделить человек пятьдесят — семьдесят для добычи «языков» из проходящих на восток эшелонов. Они предоставили в распоряжение моих людей роту хорошо вооруженных и дисциплинированных бойцов. Для руководства операцией я направил Садовского с его группой подрывников, только что прибывшей с участка Столицы — Колосово.

Наш план был таков: Садовский с приданными ему людьми возвратится на свой участок. С наступлением темноты одна пятерка подрывников выйдет на перегон Городзей — Столицы и заминирует восточную колею, другая на перегоне Колосово — Негорелое поставит мину на западной колее. Каждая из этих групп подорвет первый же состав, который пойдет по ре колее после полуночи, изолируя таким образом промежуточный перегон Столицы — Колосово. Вот на этом-то перегоне Садовский со своими подрывниками и партизанами Капусты, подорвав первый эшелон с живой силой, идущей на восток в первом часу ночи, и должен был захватить пленных. Этот план, предусматривавший закупорку путей на интервале Столицы — Колосово, в случае затяжки выполнения основной операции помешал бы гитлеровцам перебросить туда подкрепления.

В назначенное для проведения операции время рее шло точно по плану, Но когда Садовский со своими ребятами вышел на минирование среднего перегона, он встретил там людей из бригады имени Ворошилова, возившихся с орудием, найденным где-то в Налибокской пуще. Орудие было вывезено из леса, и теперь предстояла нелегкая задача переправить его через линию железной дороги. Ну как было не помочь соединению, предоставившему в наше распоряжение целую роту?! И Садовский решил отложить на одну ночь выполнение своей задачи.

Через несколько минут после двадцати четырех часов один за другим прозвучали два взрыва. Движение поездов на среднем перегоне прекратилось полностью, и орудие было спокойно перевезено через линию и направлено в Копальский район, где базировалась бригада имени Ворошилова. К утру прибыли подрывники с крайних перегонов, доложили о выполнении задания, и Садовский объявил им, что операцию предстоящей ночью придется повторить заново.

Ребята у Садовского были боевые. У некоторых насчитывалось уже по полтора десятка эшелонов на личном счету. Отдохнув и подкрепившись, они охотно отправились на свои перегоны.

Однако когда следующей ночью Садовский со своими людьми вышел на линию, его встретил огнем батальон полевых войск. Оказалось, гитлеровцы узнали о ночной операции партизан и в ожидании того, что и в эту ночь партизаны будут переправлять через линию орудия, выставили усиленную охрану. Эта охрана пыталась даже преследовать Садовского, но люди Садовского ответили преследователям таким плотным огнем, что они быстро отстали.

В назначенный час, как и в предыдущую ночь, справа и слева раздались два взрыва, Садовский отошел, не понеся потерь, но основная задача снова осталась невыполненной. Утром прибыли на сборный пункт отважные пятерки с соседних перегонов и узнали, что произведенный ими подрыв поездов и на этот раз не обеспечил выполнения главной задачи. Решили в следующую ночь еще раз повторить всю операцию. Но гитлеровцы, обеспокоенные появлением какой-то крепкой боевой единицы в районе важной железнодорожной магистрали, к ночи перебросили на этот участок еще до батальона полевых войск. Садовский узнал об этом вечером, но подрывники уже вышли на свои перегоны. На этот раз напросился участвовать в операции на среднем интервале Кривышко.