Владимир Коротких - Черная заря

Когда сбор закончился, Барсегян ввел в курс дела командиров взводов:

— Значит, так, — он указал на карте эти два кишлака. — Кишлак, который слева от нас, тянется меж гор примерно на шесть километров. Дальше он расширяется раза в два. Кишлак, который стоит справа, — он указал рукой на торчащие крайние постройки, — расположен кучно и не такой большой. Духи в обоих. К работе приступим через час. Начнем с левого. Первыми туда пойдут полковые разведчики на трех бээмпэшках. Рассредоточиваемся сбоку от дороги, на этой горе. Вопросы есть? Нет? Вперед, занимайте позиции.

Бэтээры взводов равномерно расползлись по пологому склону горы. Бойцы, не дожидаясь команд, сразу приступили к рытью окопов. Артиллеристы расчехлили шесть пушек, установив их в ряд, и тоже занимались обустройством своих позиций. Четыре танка съехали с дороги, развернув стволы пушек в сторону кишлака. На дороге остались стоять только полковые разведчики на трех гусеничных бронемашинах, вооруженных пушками.

Андрей направился во взвод Бочка, окапывающийся рядом.

Бочок сидел у небольшого костерка, горевшего меж уложенных по кругу камней, на которых лежали два металлических прута. На прутах стоял котелок с закипающей водой.

— Заходи на огонек, Андрюха! — помахал ему Бочок. — Щас чайку наведем. — Он высыпал в котелок небольшую пачку чая. — Грузинский. — Скомкав пачку, он бросил ее в огонь. — Другого нет. Пускай кипнет хорошенько, а то он сильно слабый. Хотя бы индийского подбросили для разнообразия, а лучше цейлонского.

— Пускай кипнет, подождем, — сказал Андрей, присаживаясь рядом. — Потом, правда, от этого кипучего раствора зубы с трудом отчищаются.

Бочок засмеялся, оголив стальной фасад ротовой полости.

— Это у вас плохо, а моя нержавейка вообще не пачкается. Но могу тебе, как дорогому гостю, предложить еще вот эту дрянь. — Он вытащил из вещмешка картонную пачку серого цвета с голубым рисунком. — Смотри, называется кофейный напиток «Ячменный колос»! О! Что, интересно, общего между ячменем и кофе? Почему ячменный колос стал кофейным напитком? Не пойму! Почитай на обороте. — Он протянул пачку Андрею.

Андрей прочитал состав напитка. В составе был ячмень и все что угодно, кроме кофе.

— Для слабоумных, наверное. Может, для дурдома? — сказал он, возвращая пачку.

— Точно. Тогда так и надо было бы внизу подписать, хотя бы меленьким шрифтиком — только для дурачков.

— Нет, Вась, с такой надписью Министерство обороны покупать его для нас не стало бы.

— А без надписи стало, — Бочок развел руками. — Но есть в нем, Андрюха, тоже немалое достоинство. Когда эти отруби, — он потряс пачку с напитком, — в кружке с кипятком распарятся, то сначала эту баланду выпьешь, а потом со дна чем-то вроде кукурузных обрубков заодно и закусишь.

— Значит, его специально закупили. Сразу тебе и второе, и третье, только наоборот. Напрасно, выходит, мы хулим эту едьбу!

— Лучше какую-нибудь сосиску заказали бы, а то опять эту кильку в томате на жаре жрать придется. Когда же она на складах закончится? Такое впечатление, что у них там на складах банки с килькой между собой бесконтрольно совокупляются и размножаются без всякого ограничения.

— Да-а-а, — протянул Андрей. — Конечно, лучше бы там сосиски совокуплялись с ливерной колбасой.

— Лучше с копченой. — Бочок аккуратно снял котелок с огня и разлил в кружки темный кипящий чай. — Давай, чайка для рывка.

Они потихоньку отхлебывали из кружек горячий чай и смотрели на горы.

— Сколько ты уже здесь? — спросил Бочок.

— Завтра будет ровно месяц.

— Да, точно месяц, — подтвердил Бочок. — Долгий был месяц. Смотри, — он кивнул в сторону дороги. — Сейчас разведка в кишлак двинется. Начинается работка.

В бронетехнику, стоявшую на дороге, забирались экипажи. Послышался шум двигателей. Три бронемашины въехали в кишлак и запетляли по узкой дороге, оглашая округу ревом дизельных двигателей, выбрасывая на поворотах щебень из-под гусениц. Вскоре они скрылись за горой.

Допив чай, Андрей вернулся к своему взводу. Навстречу из-за бэтээра вышел Шестак. Андрей сказал:

— Давай сюда шлемофон со шнуром, разведку слушать будем. В остальных бэтээрах пусть водители слушают.

Расположившись в тени бэтээра, он надел шлемофон и стал слушать эфир на батальонной частоте. Разведчики долго не выходили на связь. Наконец тишина в наушниках прервалась коротким сообщением:

— Первый, я Коробочка-один. Половину прошли нормально. Идем медленно, дорога плохая.

— Я Первый, вас понял, продолжайте.

Снова установилось радиомолчание, тянувшееся дольше прежнего. Андрей лежал на земле и смотрел на кишлак в бинокль, пытаясь высмотреть позицию наблюдателя духов, который непременно должен был следить за войсками. Но ничего похожего он обнаружить не мог. Разведчики снова вышли в эфир:

— Первый, я Коробочка-один. Прошли кишлак до конца. Дальше речка с бродом. Возвращаемся.

— Я Первый, вас понял, возвращайтесь.

Андрей посмотрел на сидевших рядом Шестака и Рябова, сдвинул шлемофон на затылок и сказал:

— Все нормально, возвращаются.

— Хорошо, — ответил Шестак. — Значит, воевать скорее всего завтра с утра начнем, неохота уже сегодня задираться. Вот завтра, да на рассвете — милое дело! Не зря все нормальные люди на работу с утра ходят.

Рябов, отхлебнув из фляжки воды, отрицательно покачал головой:

— А я бы сразу туда пошел. Чего тянуть? Надо духам навалять побыстрей и обратно ехать.

— Пойдешь еще! Они там тебя все заждались, такого красивого! Вон уже самогону выгнали, скатерку постелили и окрошки для тебя полную каску приготовили. Ты же прошлый раз вроде как не доел?

— Не доел, даже не начал, замполит помешал. Мне лично этот кишлак пока ничего плохого не сделал. Выпили бы, да и разъехались веселые.

Эфир продолжал молчать. После крепкого чая разыгрался аппетит. Андрей поднялся и посмотрел в сторону полевой кухни, из трубы которой шел густой дым. Но время обеда еще не наступило. Он передал Шестаку шлемофон:

— Послушай пока. — А сам закурил.

Не прошло и минуты, как Шестак сорвал с головы шлемофон, прижав один наушник к своему уху, а второй подал Андрею. В наушниках отчетливо слышалась стрельба, а затем послышался голос.

— Первый, я Коробочка-три! На обратном пути попали в засаду! Первая Коробочка подорвалась на мине, вторая подбита из гранатомета! Ведем бой в окружении! Нужна помощь! Мы в конце кишлака!

— Я Первый, вас понял, помощь идет!

Шестак обратился к Рябову:

— Не получится, Рома, веселыми разъехаться, наших бьют!

Барсегян объявил роте тревогу и коротко поставил задачу командирам взводов:

— Следуем в кишлак. Наше дело вытащить разведчиков и вернуться. По машинам!