Сергей Зарубин - Тропой разведчика

В землянку зашел политрук разведотряда Павлов, снял плащ-палатку, платком, вытер пыль с пенсне, сообщил о тяжелых боях под Севастополем и, увидев незнакомого солдата, спросил:

— Новичок?

— Так точно, товарищ старший лейтенант, — сказал Ефремов. — В госпитале встретились… Охотник из Забайкалья, следопыт.

— Закаленные, смелые люди живут там. Умеют они выслеживать зверей… Такие нам нужны. Кто будет готовить?

— Мне приказано подготовить Матыжонка к поискам, — доложил, вскинув руку к пилотке, подтянутый, щеголеватый старший сержант Савченко.

…Глубокой ночью Сергея Матыжонка разбудили. Старший сержант Савченко приказал надеть маскировочный халат, взять автомат, часы со светящимся циферблатом и следовать за ним.

Молодой солдат едва успевал идти за широко шагавшим старшим сержантом. Иногда Савченко останавливался, прислушивался, смотрел на черневшие по сторонам деревья, резко менял направление. Свежий западный ветерок ласкал лицо, прогонял остатки сна. На темном небосводе изредка вспыхивали, играли зарницы. Дважды разведчиков окликали. Старший сержант называл пропуск и уверенно шагал дальше. Прошли рощу, перелесок, стали спускаться в долину, из которой повеяло сыростью.

— Хочешь пить? — спросил Савченко.

Он прошел еще несколько шагов, нагнулся, лег на землю, припал к говорливому ручейку и, сделав несколько глотков, встал.

— Загрязнили источник, — сплюнул Савченко.

— Кто? — спросил Сергей.

— Бензином и соляром пахнет вода. Попьет вот так немецкий разведчик, пройдет немного вверх по течению и установит, что в роще стоят двенадцать наших танков и около тридцати автомашин с пушками. Вчера ночью они сосредоточивались. Теперь бегают танкисты и шоферы со своими вонючими ведрами, сливают в ручей остатки масла. Ничего не понимают. Лишь бы заправиться. Вчера мы пили из ручья — не пахла соляром вода, сейчас попил — пахнет. Значит, на нашем участке появились танковые войска, артиллерия подтягивается. А вывод — очень важный, Сергей. Скоро тронемся, опять в наступление пойдем.

Савченко перепрыгнул через ручей и пошел дальше. Дорога стала подниматься на холм. Сергей знал, что от землянок, где жили разведчики, до передовой — три километра, чувствовал, что это расстояние уже пройдено, что последняя траншея должна быть где- то рядом.

— Мы не прошли?

— Сейчас, тише, — предупредил Савченко.

По гребню возвышенности тянулась траншея. Спрыгнув в нее, Савченко дождался Сергея и негромко заговорил:

— Повторяю задачу. Метров сто пройди, не отклоняясь ни влево, ни вправо. Здесь наши мины. Дальше кругом чисто. Метров через восемьсот — бугор. Поднимешься, минуешь кусты, сползешь вниз. Там болото. Через тридцать шагов выдвинешься к проволочному заграждению. Замаскируйся и следи.

— Все ясно, товарищ старший сержант.

— Слушай внимательно, не перебивай, — сердито зашептал Савченко. — Не к теще на блины идешь. Днем не шевелись. Могут минометом накрыть, или на мушку снайпера попадешь. Если обнаружат, откроют огонь — незаметно меняй позицию, засекай огневые точки. Эти сведения пригодятся. Не спускай глаз с ориентира два. Там немецкий крупнокалиберный пулемет. Может, «языка» там будем брать. И вообще будь осторожен. Участок тихий, но непонятный. Здесь Никитин со своей группой не прошел. Кореньков не вернулся. Отход начнешь в полночь. Из ручного пулемета я выстрелю трассирующими.

— Понятно.

— Повтори задачу.

Сергей повторил.

— Пропуск на завтра «Омуль», — сказал Савченко. — Не забудь: могут убить свои. Омуль, рыба такая, водится в Байкале.

— Знаю.

Старший сержант взял Сергея за плечи, крепко сжал и, словно тренер, выпускающий своего боксера на ринг, легонько толкнул солдата в темноту:

— Иди.

Первое задание Сергей Матыжонок получил через неделю после прибытия во взвод разведки.

Перед приездом старшины неудача постигла первый взвод, который считался одним из лучших. Командир разведотряда старший лейтенант Кондратьев перевел взвод на тихий участок, дал важное задание и очень надеялся, что оно будет выполнено. Несколько дней готовилась к поиску группа сержанта Никитина, но и до цели не дошла — была обнаружена противником. По следу отделения выслали разведчика Коренькова, но тот как в воду канул. Командир разведотряда приказал Ефремову срочно захватить и доставить в часть пленного немца. Узнав об этом, Сергей попросил включить его в поисковую группу.

— Что ты в ней будешь делать? — спросил старшина.

— Что прикажете. Как вы рассказывали… В группе захвата смогу, прикрывать сумею.

— Нет, пока не сумеешь, Сергей, — сказал Ефремов. — Будешь пока в наблюдении. Изучишь местность, привыкнешь, все поймешь — возьмем с собой.

Сергею стало очень досадно. Уже несколько раз вместе со старшим сержантом Савченко сидел он в первой траншее и осматривал в бинокль позиции гитлеровцев. Наш передний край обороны проходит по безлесной возвышенности. Дальше простирается широкая долина с редким кустарником. Давно изучил Сергей и бугор, о котором только что напомнил Савченко, и болото, и проволочное заграждение, возле которого разрослась трава. От этого ничейного, местами поваленного заграждения до переднего края обороны противника, не меньше трех километров. Днем чуть виднелся ориентир номер два — возвышенность, с траншеей. Там вражеский крупнокалиберный пулемет. Слева несколько круглых холмов. Там взвод будет брать «языков», туда собираются идти разведчики.

Объект нападения выбран, лучшие наблюдатели взвода там, а его опять посылают «изучать местность, привыкать». И все-таки Сергей не пошел на свой пункт наблюдения в рост. Не потому, что боялся. Хотелось с честью выполнить первое боевое' задание, полученное во взводе разведки. Кругом стояла тишина, лишь где-то далеко-далеко слышались разрывы. Изредка вспыхивали ракеты. Сергей взглянул на часы — было половина третьего ночи — и пополз вперед бесшумно, по-пластунски. Молодой разведчик знал, как понимать слово «иди». Можно, конечно, встать и идти — так легче, да и Савченко уже не заметит. Но и разведчик ничего интересного не увидит. Сергей с детства уяснил: будет охотник ступать громко, шумно, неосторожно — с пустыми руками вернется домой.

Хоть задание и небольшое, но боевое, настоящее. Савченко похлопал по бокам и карманам Сергея: не звякнет что-нибудь, не загремит? Старший сержант беспокоился за жизнь своего разведчика, желал ему удачи. У Сергея с собой автомат, две гранаты, а в карманах нет ничего, кроме хлеба и кусочка сала.

Все эти дни Сергея терпеливо обучали, и опять он услышал добрые слова от мрачного на вид рязанца Костромина: «Молодец, сибиряк, быстро схватываешь. Другой бы долго тут крутился». Правда, на занятиях Сергею никак не хватало сил, чтобы побороть Уразбахтина, не смог он молниеносно и ловко, как Ефремов, обезоружить посмеивавшегося Скульского и даже вихрастого, совсем не сильного Малышко. Но многому другому не придется товарищам учить его.