Владимир Шатов - Сталинград

Михаил упал, будто подкошенный, но вперёд головой.

- Надо было назад, - понял он запоздало, - по направлению полёта пули.

Снайпер оказался малоопытный, не учёл этого обстоятельства и больше не стрелял. От жестокой стужи, проникавшей от земли, Михаил спасался, крутясь в овчинном полушубке, но так, чтобы не заметил враг. Этого не увидели даже в батальоне, хотя с тревогой наблюдая за ним.

- Шашек для дымовой завесы нет, - вспомнил офицер, кусая себе губы от ярости и бессилия, - а то бы вытащили...

Весь день Григорий ходил сам не свой. Он много раз порывался броситься к лежащему посредине небольшой площади сыну, но каждый раз его удерживали.

- Неужель погиб Миша? – изводил душу Григорий.

Только когда стемнело Кошевой, одним броском очутился в спасительном окопе.

- Дайте водки! – первое, что сказал он боевым товарищам.

- Держи, - обрадовался Григорий и протянул трясущимися руками флягу с самогоном.

- Наверное, уже во второй десяток раз, костлявая промахнулась косой! – пошутил неунывающий комбат. – Может сама косая?

Город Сталинград, с его гигантскими заводами, большими административными зданиями и современными жилыми домами, превратился в непроходимые развалины.

- Чем больше наша авиация и артиллерия разрушают город, - сказал Паулюс начальнику штаба 6-й Армии, - тем легче русским его защищать.

- Как вообще можно воевать в таких условиях? – отозвался генерал-лейтенантом Шмидт.

Уличный бой, особенно в крупном городе, резко отличается от полевого сражения. Борьба здесь идёт за отдельные дома, а внутри домов – за этаж, лестничный пролёт и каждую квартиру.

- «Крысиная» война! - прозвали её высокомерные немецкие генералы.

В Сталинграде противоборствующие стороны располагались не далее ста метров друг от друга, местами даже до двадцати пяти метров.

- Большое расчленение, дробность боевых порядков подразделений и частей, действующих мелкими штурмовыми группами, – учили офицеры новобранцев, - вот одна из главных особенностей городского боя.

Во многих местах тяжёлые огневые средства и штурмовая авиация не могли вести огонь, не рискуя нанести удар по своим позициям. Поэтому в борьбе за огневую инициативу решающая роль принадлежала гранатомётчикам, стрелкам противотанковых ружей, и в первую очередь снайперам.

... В начале ноября 1942 года обескровленный батальон капитана Кошевого оборонял небольшой участок разрушенного метизного завода.

- Немцы начали сосредоточиваться перед фронтом соседней части, в овраге, рядом с нашими передовыми траншеями. – Сказал он Григорию, рассматривая передвижения противника в трофейный бинокль.

- Што с того? – потянулся жилистым телом невозмутимый сержант.

- Может потребоваться помощь снайперов…

После звонка в штаб полка им прислали пятёрку знаменитых снайперов – Зыкина, Двояшкина, Куликова, Морозова и Шайкина. С ними прибыл капитан Ракитянский, старый сибирский охотник.

- Вам прислали первое отделение, - сказал он Михаилу, - самых лучших.

- Нам такие и нужны!

Снайперская группа дивизии была разбита на отделения, по три пары в каждом. Глебу Морозову понадобился временный напарник и Григория отправили к нему учиться.

- Начинающего снайпера всегда выпускают в паре со "стариком". – Вальяжно сказал кряжистый и хитроватый вологодский мужик. - Это правило целиком себя оправдало.

- Да я ж только на время…

- Если не научишься, считай навсегда. – Хмыкнул Морозов и пошутил: – Немцы тебя с удовольствием снимут с довольствия!

Приходя на новый участок, снайперы обычно первый день посвящали наблюдению и разведке. Ещё на исходной они получили данные, собранные старшим группы у командиров, наблюдателей, разведчиков и артиллеристов. Информация помогла правильно разбить секторы наблюдения между отделениями.

- Стрелять в первый день запрещается.

- А я думал, сразу начнём палить…

- После гибели моего напарника Лёшки Дмитриева, - Глеб заметно помрачнел, - который успел сделать всего один выстрел, не изучив предварительно расположение снайперских гнёзд врага и необдуманно выбрав огневую позицию, все стали твёрдо держаться этого правила.

Ночью шло ускоренное оборудование огневых позиций – истинных и ложных. Долбили амбразуры в стенах домов, расчищали подходы к ним. Истинные позиции тщательно маскировались.

- Маскировка ложных позиций требует не меньшего труда. – Учил Григория бывалый снайпер.

- Почему?

- Противник должен принять их за истинные.

В амбразуре одной ложной позиции установили чучело-макет стрелка с разбитой осколком винтовкой.

- Приманка должна упасть при попадании пули вражеского стрелка. – Сказал дотошный Глеб.

На каждого из группы оборудовали несколько позиций, числом до пяти. Русские снайперы держались твёрдого правила: «Менять позицию после каждого выстрела!»

Выбор и оборудование позиций в городском бою имели решающее значение. Вот почему утром, когда снайперы заняли места, старший группы лично обошёл их, проверил, как оборудованы позиции, и "закрыл" неудачно выбранные.

- Деревянных домов избегай, так как они быстро загораются при обстреле… Позиции старайся выбирать на удалении 800-1000 метров от немецких снайперов, на верхних этажах, карнизах и чердаках каменных зданий.

- А почему?

- Они дают хороший обзор.

Устроив и замаскировав амбразуру, Морозов расположился в глубине здания, чтобы не быть замеченным и не обнаруживать себя выстрелом. Григорий спрятался неподалёку. Пока не рассвело, они могли поговорить.

- Запомни простое правило, - поучал новичка Морозов, - винтовкой по сторонам не водить.

- Не понял…

- Цель сама должна подойти под выстрел.

- Как это?

- А вот так, - самодовольно протянул снайпер, - прицелился в точку, где может пройти немец и ждёшь.

- Долго?

- Иногда несколько часов смотришь в прицел как привязанный.

- Ужас! – удивился Григорий и поинтересовался, - а почему нельзя выискивать цель?

Глеб тихо засмеялся, глядя на старшего его почти вдвое Григория как на глупого юнца:

- Увидит «фриц» блеск от движения твоего прицела и влепит пулю аккурат между глаз…

- Понял!

- Я один раз, когда немец засёк мою лежку целый день лежал без движения… Знал, что гад следил за мной. Чуть бы высунулся и привет!

- И всегда этак?

- По-всякому бывает, - неохотно признался Морозов. - Я всегда с собой зеркальце беру…

- Для чего?

- Пускаю им «зайчика» на ту сторону и если немец мне также ответит, тогда порядок!

- Не понял.

- Значит, ихний снайпер согласился друг на друга не охотиться… Чай ему тоже лоб под пули подставлять радости мало...

- А дальше?

- Тогда мы с ним уложим по вражескому солдатику и отползём на свои позиции отдыхать.