Юрий Корчевский - Охотник

Разрыв произошёл за траншеей.

— Далековато.

— Ага, надо убавить дальность, — Алексей крутанул ручку клапана.

— Ещё? — предложил Андрей.

— Погоди. Давай ящики подтащим к миномёту. Начнётся атака, можно будет немцев минами закидать, а в ровик не набегаешься.

— Ты всегда такой?

— Какой?

— Предусмотрительный.

Алексей пожал плечами.

— Тогда чего со мной за водкой попёрся?

— За компанию.

— А теперь расхлёбываешь. Ладно я, как выпью — море по колено, дурак-дураком, а ты убежать мог.

— И тебя бросить?

— Для штрафбата что один, что двое… Обернись на «нейтралку», вон сколько наших лежит. У них что, вина серьёзная? Сам знаешь, трусов и перебежчиков если ловили, то их стреляли на месте.

— Ты хочешь сказать, что нас неправильно осудили?

— С точки зрения закона и трибунала — всё правильно. А ты себя виноватым чувствуешь?

— Вроде нет.

— И я нет. Так на хрена жилы рвать?

— Ты про какие жилы?

— Сидел бы ты в немецком блиндаже, консервы ел, шнапс ихний пил, как другие. А ты с миномётом трофейным возишься. Тебе оно надо?

— Немцы в атаку пойдут — чем отбиваться будем?

— Пусть подмогу присылают.

— Обернись назад. Ты подмогу видишь? Я — нет.

— Сами отобьёмся.

— Ох и дурак ты, Лёха! Тебя рылом в грязь окунули, а ты обтёрся — и за своё. Меня одно радует — срок небольшой. Месяц всего, а уже пять дней прошло — я считал.

— Оставшийся срок ещё прожить надо.

Алексей молча начал толкать к миномёту ящики. Обиженно посопев, Андрей стал помогать ему.

Через час немцы снова начали атаку. В руках уже знакомого штрафника заговорил трофейный немецкий пулемет. Алексей стал стрелять из миномёта. На нём стоял оптический прицел, но как им пользоваться, Алексей не знал. Бросит мину в ствол и смотрит, где она взорвётся. По горизонтали наводил, переставляя ствол на двуноге, а дальность регулировал краном.

Начало получаться, и мины рвались в середине цепи. Немецкая пехота едва смогла преодолеть сотню метров и залегла — штрафники неожиданно оказали ожесточённое сопротивление. Немцы откатились назад.

— Амба нам! — развалился рядом с миномётом Андрей.

— Почему?

— Немцы сейчас авиацию вызовут или танки для поддержки. А у нас — ни противотанковых пушек, ни даже противотанковых гранат. Вот я и думаю — пойти напиться напоследок?

— Выбрось из головы. Кабы не твоя пьянка, не были бы мы в штрафном батальоне. А вот от миномёта отойти надо, не дай бог сюда бомба угодит.

— Вот это правда.

Однако авианалёта не случилось. Немцы подтянули в ближние тылы артиллерию и накрыли взятую штрафниками траншею артогнём.

Алексей и Андрей находились в траншее, когда упали первые снаряды. Многие штрафники укрылись в блиндажах и землянках, совершив, таким образом, трагическую ошибку, поскольку немцы свои бывшие, отбитые у них русскими позиции знали хорошо. И весь огонь 105-миллиметровых гаубиц сосредоточили именно на них. После артобстрела уцелели те, кто был в траншее, в стрелковых ячейках, и от полнокровного батальона осталось человек тридцать.

После налёта они собрались в одном месте траншеи — в пыли, оглушённые.

— Братва, что делать будем? — спросил уголовного вида штрафник.

— К своим идти надо. На хрена нам эта траншея? — крикнул штрафник с забинтованной рукой.

— Ага, на пулемёты заградотряда, — съязвил Андрей.

— А что, подыхать здесь? — сорвался на крик другой штрафник.

— Будем продолжать обороняться, — спокойно сказал Алексей. — Лучше здесь с честью умереть, чем от пулемётов НКВД. Каждый пусть хоть одного фашиста убьёт.

— Я уже не один десяток уложил из пулемёта.

— Ага, давай считаться ещё начнём. Ты и за себя воюй, и за того парня, что на «нейтралке» лежит.

Принять окончательное решение помешала немецкая атака. Да что им так траншея эта далась?

Разбежавшись по ячейкам и окопам, штрафники открыли редкий огонь. Поскольку миномёт уцелел, Алексей с Андреем бросились к нему. Миномёт и единственный оставшийся пулемёт давали хоть какую-то надежду, что и эта атака будет отбита. Мины бросали в ствол одну за другой, едва успевая поворачивать ствол.

Когда на кольце клапана дальность стала меньше ста метров, запас мин кончился, и Алексей с Андреем взялись за трофейные винтовки. Поле перед ними было усеяно трупами в серых шинелях, и, пожалуй, их было не меньше, чем на «нейтралке».

Алексей посылал пулю за пулей, а немцы всё бежали. Кто-то из штрафников уже метнул гранату.

И тут подоспела помощь — из тыла ударили наши пушки. Снаряды выли на излёте, перед траншеей сплошной стеной встали разрывы.

Штрафники попрятались в траншее, а сзади уже накатывались крики «Ура!» — это нашу пехоту всё-таки подняли в атаку, и теперь они бежали к занятой штрафниками траншее. «Эх, отцы-командиры, что же вы столько медлили?» — вздохнул Алексей.

Наши батареи перенесли огонь дальше и стали обрабатывать вторую линию немецких траншей. Двинуться бы за огневым валом, пока немцы не очухались, да кто побежит?

Пехота добралась до штрафников, перемахнула через траншею и пошла дальше.

За пехотой явился командир штрафбата.

— Почему с пехотой в атаку не пошли?

— Нас всего двенадцать человек осталось, гражданин командир, и патронов нет.

— Вперёд, поддержать атаку!

Штрафники выбрались из траншеи и побежали за пехотинцами. Андрей бежал рядом:

— Давай отсюда ноги делать?

— У нас документов нет. Если к какой-нибудь части прибьёмся, запрос в дивизию отправят. Вот тогда и откроется, что мы штрафники беглые. К стенке поставят. Не, я не ходок.

Пока штрафники добежали до второй линии немецких траншей, пехотинцы её уже захватили. Одно удивило Алексея: между траншеями и во второй линии полно убитых пехотинцев, а немцев — считаные единицы. Неужели немцы убитых с собой унесли?

Пехотинцы, как и штрафники, кинулись по блиндажам. Нашли галеты, консервированную норвежскую сельдь и датское масло в жестяной упаковке. Поскольку все были голодны, успели наесться.

Но только на это времени у них и хватило, потому что немцы устроили артиллерийский налёт. Стреляли точно! Один из снарядов взорвался позади Алексея, и его ударило по спине. Он сначала не понял, думал — осколок в винтовку угодил. Снял её с плеча и не поверил собственным глазам: кусок ствола вместе с мушкой был срезан осколком, как бритвой, а приклад залит кровью. Потом он уже почувствовал, как по спине потекло что-то горячее.

Очень кстати подвернулся Андрей. Он кинулся в блиндаж, нашёл трофейные бинты и перевязал Алексея — осколок угодил ему в плечо.

— Ну, парень, повезло тебе! — завидовал он Алексею. — Ранение лёгкое получил, жив остался, а из штрафников уйдёшь. Теперь тебе дорога в медсанбат. Только смотри, иди с оружием, а то скажут — бросил.