Павел Шафаренко - Мы все были солдатами

Смотрю на часы. Артиллерия переносит огонь в глубину. И почти сразу впереди и позади наступающих стали рваться легкие мины. В нескольких местах с переднего края вражеской обороны ударили тяжелые пулеметы и противотанковые орудия. Несколько танков задымили, падают воины, но атака продолжается..

— Видимо, в ближайшей глубине огневая система и артиллерия противника подавлены недостаточно. Дайте команду, — говорю я командующему артиллерией дивизии полковнику П. И. Рабзову, — дополнительно усилить каждую стрелковую роту одним — двумя орудиями полковой артиллерии, а из дивизионов, поддерживающих батальоны, по одной батарее поставить на прямую наводку.

— Есть!

К нам доносится многоголосое «ура!», потом одновременный взрыв многих сотен гранат. Гвардейцы ворвались в первую траншею. Но бой развивается тяжело…

Возле меня стоит начальник политотдела дивизии полковник В. В. Деев.

— Четыре танка на километр, — говорит он, — не скажешь, что атакуем без танков. Но и гитлеровцев на этом рубеже ими не испугаешь…

— Основная масса танков планируется и фронтом и армией для развития успеха…

— Так надо же, товарищ генерал, раньше добиться успеха, а потом развивать его. На одном энтузиазме далеко не уйдешь…

Уже пять дней идет «прогрызание» обороны немцев на рубеже «Валга». Завершается прорыв тактической обороны врага на всю ее глубину. Атаки и контратаки следуют одна за другой. Обеспечивая отход своих войск из Эстонии, фашисты сопротивляются с отчаянием обреченных.

После форсирования 63-м полком реки Педеле, гитлеровцы в одной из контратак вышли на его командный пункт. Ночной бой необычен и требует особой стойкости: в небе осветительные и сигнальные ракеты. Как будто нацеленные на тебя светящиеся трассы снарядов и пуль… Выстрелы орудий, треск пулеметных и автоматных очередей. Характерные звуки рвущихся снарядов, мин, гранат. Вой и свист проносящихся вблизи осколков и пуль. Плохо виден противник и трудно определить, где главная опасность. Вот почему в темное время даже небольшие подразделения способны выполнять крупные задачи. Хорошо ориентируясь ночью и удачно выбрав позицию, старший сержант М. Е. Кузовлев вместе с бойцами своего взвода почти в упор расстреливал фашистов. Стойкость гвардейцев позволила полку собраться с силами и восстановить положение. А утром подошли наши танки, и враг начал отходить.

…20 октября 1944 года. С наблюдательного пункта командира корпуса, куда я прибыл за получением задачи, хорошо просматривался плотно насыщенный дзотами, с развитой системой траншей и ходов сообщения вражеский рубеж обороны. Перед ним были установлены два ряда проволочных заграждений. По данным разведки, передний край прикрывался противотанковыми и противопехотными минами.

Вскоре подъехал и генерал-майор В. И. Смирнов — командир ведущей бой в первом эшелоне 33-й стрелковой дивизии. Во взаимодействии с ней 23-й гвардейской предстояло овладеть городом Тукумсом. Ввод в бой дивизии второго эшелона является обязанностью командира корпуса. Он определял ей задачу, время и рубеж ввода, артиллерийское и авиационное обеспечение, средства усиления и порядок взаимодействия. Услышав, что перед атакой планируется только трехминутный огневой налет, я доложил командующему артиллерией корпуса, что здесь, судя по обороне противника, нужна мощная артподготовка.

— Результат огневого налета, — сказал корпусной артиллерист, — зависит не только от времени, но также от количества и качества участвующих в нем средств…

В принципе это верно. Но в ходе боевых действий уже выработались некоторые практические нормы. Непродолжительный налет обычно применялся в случае поспешного перехода противника к обороне на неподготовленном рубеже или перед внезапным ударом.

К сожалению, я оказался прав. Успеха мы не имели. Увеличив продолжительность огневого налета, войска еще дважды повторяли атаки, сумев лишь на отдельных участках захватить первую траншею противника.

…Гвардии сержант А. С. Корнейчук, ворвавшись со своим отделением в первую траншею, увидел перед собой вражеского пулеметчика. Расстреляв все патроны, тот пытался бросить в гвардейцев гранату, но тут же был убит. Не видя перед собой противника, Корнейчук скомандовал — «За мной! Вперед!» — и бросился ко второй траншее. Но здесь отделение было встречено огнем и пришлось залечь. Гитлеровцы открыли огонь из минометов. Оглянувшись, Корнейчук увидел и два других отделения своего взвода. Впереди, из второй траншеи противника, выходило в контратаку до роты пехоты с тремя штурмовыми орудиями…

В тот день в полосе дивизии было несколько подобных случаев. Когда мы осмыслили эти факты, нам стала ясна и тактика врага. Базируясь на глубоко эшелонированную оборону, гитлеровцы небольшими подразделениями прикрывали ее передний край, а основные силы держали в глубине, используя их вместе с танками и штурмовыми орудиями для немедленных контратак. Пленные показали, что им под страхом смерти запрещено отходить.

Только позднее был разгадан вражеский замысел — привлечь как можно больше наших сил и средств с главного направления и в тяжелых боях перемолоть их. Курляндская группировка немцев была блокирована и капитулировала в мае 1945 года.

…14 ноября дивизия вышла из боя и сосредоточилась в районе Яунземьи во втором эшелоне корпуса. В эти дни решением его командира в целях пополнения 33-й стрелковой и 52-й гвардейской дивизий, остающихся в первом эшелоне, приказано было передать им большую группу солдат и сержантов из стрелковых рот. Я понимал, что это дань временно сложившейся обстановке. Но люди жаловались, не хотели уходить из своих подразделений. Каждый оставлял здесь боевую семью, заменившую ему на фронте все, чего он лишился с началом войны.

Начался короткий период учебы и доукомплектования.

3 декабря, будучи поблизости, заехал к нам командующий 10-й гвардейской армией генерал-полковник М. И. Казаков. В составе этой армии, командуя 119-й гвардейской дивизией, я участвовал в ряде боевых операций. За обедом Михаил Ильич поделился новостями, рассказал, как воюют гвардейцы. Потом мы смотрели нашу самодеятельность. Руководил ею сержант К. Л. Лясников. В образе бывалого солдата Фомы Смыслова, в юмористической форме давал он имевшие большое воспитательное значение наказы и советы солдатам. Командующему самодеятельность понравилась. В любых условиях летом и зимой на импровизированной площадке из двух грузовых машин давали концерты наши «артисты».

Я был очень рад посещению командующего. Как-то теплее становится на душе, когда видишь, что хотя ты и ушел из состава армии, но не забыт…

В тот год в декабре шли мелкие моросящие дожди, часто с мокрым снегом. Но настроение у всех было бодрое. Родина была уже почти полностью освобождена от фашистских захватчиков. Наши войска на всех фронтах шли вперед.