Владимир Германздерфер - Путь израильского наёмника

Интересно, а где ещё одна? Ну и какой гад у меня носки спёр? Борька, ты не брал? Не махай усами, скажи да или нет.

– Андрей, ты чё спишь?

– Нет уже. С тобой разве поспишь? Конь какой-то. Топаешь, топаешь. А чего топаешь?

– Вот, носочки смотрю. Уж больно твои на мои похожи. И заплатка такая же на пятке.

– Я взял Влад.

– Андрей, ну чего ты в самом деле?

– Влад, всё нормально. Верну полтора носка в следующий шабат [16] .

– Хорошо. Смотри тебя за язык никто не тянул. Борька, будет тебе одёжа на зиму. Андрей, вставай. Делай как я.

– А как ты делаешь?

– А действительно? Вот, шляюсь по комнате словно муха сонная от кровати к шкафу, готовлюсь умыться.

– В шкафу?

– А что?

– Да нет, ничего. Ты можешь, Влад, тише шляться.

– Попробую.

– Влад замри!

– Чёрт, повезло таракану. Ну и что тут у нас? Ой, Андрей, а что это за морда на меня смотрит?

– Влад, ты? Не, не ты. Ужасен как шлюха после дождя.

– Хочу есть.

– Влад, ты вот знаешь, что мужчины любят мясо потому, что они хищники?

– Петух ты гамбургский, а не хищник.

– Вот американцы любят мясо. А я не американец, и не петух, но странно тоже люблю мясо. Может у меня кто-то был американцем? А, Влад?

– Боже, что я делаю в этой забытой всеми пустыне? Сам не знаю. Андрей, а со мной отражение в зеркале разговаривает.

– Влад, ты вчера ничего не курил?

– Да вроде нет. Не задавай мне больше этот вопрос. Так, отражение, побрейся и почисть зубы само. Воняет же невозможно. Борька, беги говорю! Ты чего на мойку забрался? Думаешь ты герой? Здесь просто мокрое пятно от тебя не таким ровным получится. Беги говорю. Иначе оно всё-таки получится. Не испытывай меня.

– Влад, я встал.

– Целиком, или только обрезанная твоя часть? Боже, какая горячая вода? Здесь вода когда-нибудь бывает холодной? Тише, вот так. Всё, нормальная. Капли, лицо приветствует вас. Доброе утро ястребиный коготь!

– Вау, туа!

– Андрей, ты чего, тоже чё то курил? Сам то понял, что сказал? Зубы в порядке, чистые.

– Влад отойди.

– Зеркало, перестань пугать меня.

– Да дай ты мне уже место! Красавец неписаный.

– Ну ладно, становись. Становись красавцем, как я после вчерашнего. Ты моего берета не видел?

– Вон он, на стуле.

– Ага, вот он родненький. Теперь я как все похож на коммандос.

– Идти уже, Рембо, засушенный, мойся. Не позорь мои носки.

– Я всё слышал! Месть моя будет страшна!

– Ты обрежешь себя? Ну, это уже через чур! Борька, отстань! Я не могу тебя взять с собой. О, черт! Андрей, Борька сбежал.

– Ничего, сейчас найдётся по писку, когда до столовой добежит. Из-за него всю базу закроют.

– А что, это мысль! Будем работать директорами.

– Дворником будешь работать.

– Это кто там вякает?

– С тобой не вякает, а говорит Жиглов!

– Ну-ну. Очень смешно. Ты точно чё то курил.

– Черт, путь такой длинный. Предлагаю кухню перенести поближе. Пахнет вкусно. Видимость – ноль, слышимость – ноль, иду на запах. Что у нас тут сегодня? Опять курица? Увы, не свиные стейки, но говяжьи гамбургеры. Короче, мечта! Мне овощи, рис и вон той красной бадяги. Эх, сейчас бы свинины настоящей, грамм этак 250, да с чесночком… Тише, тише. Не спеши. Ложку аккуратно положи. Илия, ты чего тут сел? У нас место под окном.

– Ты что собака?

– Нет, не собака. А почему собака?

– Ну, Влад, только у собаки есть место.

– Прости, я ещё сплю.

– Садись рядом. Что это ты с утра бормочешь? И чего не ешь, а в еду смотришь?

– Да вот, думаю. Не отравлена ли еда?

– Так я сейчас проверю.

– Кудаааааа!!!

– Поздно, Влад.

– Ну, и как я буду есть обкусанное тобой? Принеси теперь мне этого…

– Чего?

– Ну, еды какой-то. Ты одним своим укусом всё сожрал. Нет, погоди, я сам пойду.

– Привет Влад, привет Андрей. Что у нас сегодня? Кошер, и не кошер?

– У нас тут голодный Илия, и ему по фиг всё.

– Влад, а ты чего встал?

– Я же сказал, у нас тут Илия. Надо добавки взять.

– Можно и мне одну ножку.

– Андрей, а не слишком ли?

– Ну хорошо, ты две возьми.

– Вот гад.

– Естественно! А то еврей, и не гад, это нонсенс.

– Прекрати, Андрей, обзывать нас гадами. А то вон тот крокодил за столом доест всё и потом тебя съест.

– Куда в него столько лезет?

– Илия, куда в тебя всё это влазит? Нечего стучать себя по пузу. Давай мы тебя на бокс запишем.

– Я буду боксером?

– Нет. Я думаю, ты будешь грушей работать после того как нас разгонят.

– У Кличко?

– А кто такой?

– Новый директор базы.

– Черт, как во сне всё быстро меняется.

– Ты че, Влад? Вообще серость. Это же супер тяж?

– Кто? Директор базы или гад.

– Да нет, Кличко.

– Аааааа, вот я тупой.

– Ага!

– Илия, твой командир гад. И помни, он не злопамятный гад.

Сейчас наешься и пойдёшь делать пробежку, километров этак на 10. Я добрый сегодня. Ой, только не надо мне тут переставать жевать и смотреть как Моисей на девственницу. Куда пойти? Прожуй и скажи нормально, а то куриная нога сейчас изо рта в нос залезет.

– Фи, как некультурно в божьем храме такие слова говорить. Чай, поди, не деревенщина. Еврейская морда твоя любимая.

– Андрей, йогурт мне!

– Куда, куда! Ну вот, ограбили!

– Зато ты, Андрей почувствовал, что проснулся.

– Чем занимаетесь?

– Да вот, пытаемся всей столовой накормить крокодила, скрещенного с бегемотом.

– Ну и как?

– Мы проигрываем.

– Там девчонки пищат. Тоже мне, воины – таракана боятся! Наш Борька – самый грозный воин на базе.

– Да я сам его порой пугаюсь.

– Любит он Андрей это дело.

– Я тоже люблю по девкам шляться.

– Илия, помолчи когда офицеры разговаривают.

– Всё, всё, молчу.

– Вот и молчи, а то у тебя только одно на уме.

– Прибил бы ты его.

– Ага, прибьёшь. Тут бы самому живым остаться.

– Ты оком, Влад?

– О Илии. А ты о ком спрашивал, Андрей?

– О таракане.

– Жалко насекомое. Моя бы воля, так я бы его в последнюю очередь прибил.

– Тебе совсем не жалко людей?

– Не знаю. Он не храпит, не воняет и не будет по ночам сиренами. Но вы мне дороже Борьки, не переживайте.

– Мы что не люди?

– Нет, вы любимые евреи. Самые любимые, ну после начальства. Андрей, что ты как не родной? Вот бери моё мясо и сыр. Что значит не кошер! Вчера за пивом всё слопал, а сегодня нельзя? Кошер ты мой обрезанный! Сыр мне, курица тебе, ну а кости Илие. Там много мозгов.

– Ты думаешь поможет, если он всё сгрызёт?

– Да, нет. Ничего я не думаю. Но попытаться то можно. И когда мы предстанем перед творцом, то с гордостью скажем, что пытались сделать из грузина человека.

– Илия, не гарчи. Дожуй, тебе сказано. Не гарчи и не чавкай.

– Андрей, помолчи. А то он тут нас двоих как мух положит.

– Илия, ты сейчас похож на свинку. Не обижайся, ну кто виноват, что ты так ешь. Ты же знаешь, как мы тебя любим.